Вы сели в Дьявольский поезд.
Перед вами вагон-ресторан. Вы проходите мимо женщины за пустым столом, она смотрит в окно со скучающим видом, и устраиваетесь посередине вагона: справа от вас две женщины, они жуют ветчину с сыром, а впереди пара мужчин, тот, что сидит лицом к вам, в нелепом чересчур широком галстуке, у другого на голове проплешина. Вы так сели, потому что сможете слышать, о чем будут говорить за одним и другим столиками.
Прошло полчаса. Вы заказали обед, съели его, заказали чай, дамам тоже принесли чай, одинокая дама так же смотрит в окно и не смотрит на посетителей. Господа ещё едят.
--Я вчера в метро видела горбунью.
--Что это значит?
--Горбунья -- это к несчастью.
--Я такую примету не знаю.
--Это потому что они редко встречаются в жизни. (пауза) Она была похожа на гриб, у неё на голове была шляпа, с полями, (очерчивает круг над головой), а на одежде крупный горох, такой (показывает). И она ходила по вагону взад и вперёд.
--Дефиле?
--Но в вагоне было так тесно и неудобно, и на неё никто и не смотрел.
--Ну не знаю, мне это совсем не нравится. (вздыхает) Кого только ни встретишь там.
--Что за джем?
--Не вкусно?
--Нет, почему же.
--Я такой делаю, когда приезжаю к родителям ... ... ... ...
--Я вам уже рассказывал историю про партийных работников?
Мужчина с лысеющей головой утвердительно кивает.
--А вам?
-- ... ... ... ...
--Да-да, вам.
-- ... ... ... ...
--Вам!
-- ... ... ... ...
--Всем известно, -- неторопливо начинает господин в галстуке, -- что победившая идея превращается в свою противоположность..
--Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибёт, -- две женщины тоже внимательно слушают, и одна из них вставляет свою реплику. -- Ну, потому что слишком низко кланяется, -- поясняет она.
Рассказчик, не обращая на эти слова внимания, продолжает:
--Только святым удалось преодолеть законы физического мира, музыке и поэзии.
--Как это?! А как же скульптура, театр, живопись!..
Мужчина с проплешиной поворачивает голову:
--Женщина, угомонитесь уже.
--Марина, ну в самом деле, ты чё, дай выговориться-то человеку!
Мужчина с проплешиной осуждающе качает головой.
Господин в галстуке продолжает:
--25 января 1948 года товарищ Зыбенко Виктор Иванович из отдела пропаганды прибыл в город ... ... ... с целью улучшения руководства идейно-политическим воспитанием коммунистов. Виктор Иванович посетил самую многочисленную в районе парторганизацию комбината «... ... ...». Он обнаружил, что занятия в кружках и политшколах там проводятся регулярно, но посещаемость их весьма низкая, что объяснял прежде всего низким идейно-теоретическим уровнем занятий.
С целью проверки политического самообразования коммунистов товарищем Зыбенко было решено организовать итоговое заседание. В Колонном зале Советов города ... ... ... собралось более 70 человек. Зыбенко вошёл в помещение и почувствовал себя странно. Не успел он дойти до своего стола, как инженер технического отдела Кузнецов Александр Николаевич встал, сделал шаг вперёд, обвёл плавным движением руки зал и чудным бархатистым баритоном пропел:
--Что ты хооо-чешь, товарищ из Гор-кооо-маа?
Товарищ Зыбенко остановился на месте, моргнул два раза, вскинул к товарищу Кузнецову руки и чудным лирическим тенором затянул:
--Я хочу любвииии! Я хочу любвиии!
Далее Зыбенко Виктор Иванович прошел к столу, сел, открыл свой портфель, достал бумаги и приступил к своим прямым обязанностям.
Самое интересное, что ни товарищ Зыбенко, ни товарищ Кузнецов, ни остальные присутствующие (а среди них были секретарь по кадрам товарищ Мелин, заведующий горздравом товарищ Маловатый, коммунист Иванов, инженер отделения дороги товарищ Коваль и другие) после не обсуждали между собой и старались не вспоминать про себя это происшествие.
--Он врёт!
Что? Да нет здесь такой реплики.
--Не хочет он, не хочет! Никто не хочет! Все. Хотят. Власти!
Опять на ночь картошки жареной наелась.
Да уж, нервы, нервы. Вы должны понять, лицедейство выматывает, и я, действительно, перед ней виновата. Она постоянно повторяла: «Пока ты организуешь свой балаганчик, я изрядно постарею». Над годами мы не властны. И располнела вон как. С другой стороны -- ну не жри ты так много, ну ё-мо..
--Да ёлы-палы! Лукреция, ты что творишь?
--Этого требует драматургия момента.
--Кто. Тебе. Это. Принёс? (показывает на тарелку с отбивной)
--Так нужно для роли.
--Я пишу сценарий. Я. Этого нет в постановке. Вот сиденье, вот окно -- гляди скучай!
Мне это не нравится, совсем не нравится. Что-то с ней не то в последнее время, совсем не то. Постоянно жрёт, признаться, иногда и выпивает, на днях порывалась станцевать канкан на столах, но это не то... Стремление людей к комфорту, как к душевному, так и физическому есть извращенная форма стремления к невинности. Мы так не хотим осознавать добро и зло в себе, и спорим с тем, что уже свершилось, а обратного хода нет. Да, обратного хода нет… (бормочет) Участь моя решена. Теперь, когда я оказалась на дне литературы ... ... ... ... Признаться, это вам придётся не по нраву. Это и мне -- не по нраву.
На следующей остановке надо будет сойти. Мы же понимаем, что здесь нам не место.
Следующая остановка «Красная Пресня».
Ах, да! Забыла… вы же купили билеты, чтобы посмотреть… (реквизиторам) Вывозите урода! Это Пан . На нём тут всё и держится, а мы держим его в клетке.