29 августа колонна Ковтюха выступила в направлении селения Новомихайловское (ныне курортный посёлок Новомихайловский). В колоне уже ощущался голод. Закончились продовольственные припасы и у беженцев. Все перешли на подножный корм. Питались плодами дикорастущих яблонь, груш и жолудями. На редких полях находили недозрелую кукурузу и употребляли её вместе во стеблем. Обмундирование и обувь поизносились, многие шли босиком. Истощились также и запасы боеприпасов. На одного бойца приходилось по два –три патрона.
А.И. Деникин писал о таманской группе:
«По Сухумскому шоссе эта волна людей и лошадей, съедавшая, как саранча, все скудные запасы побережья. Было ясно, что там, в голодном краю Черноморья, такой крупный отряд без подвоза долго жить и действовать не может; на Грузию, конечно, не пойдёт. Естественно было ожидать движения его вдоль Туапсинской железнодорожной линии, в направлении на Армавир, на соединение с армией Сорокина.»
По приказу Деникина совершала двухсоткилометровый марш вдоль берега Кубани конная дивизия Покровского для того, чтобы перекрыть поход таманцев в станице Белореченской (ныне город Белореченск). Группа полковника Колосовского шла по следам второй и третьей колонн Матвеева, но получая отпор красноармейцев, старалась держаться на почтительном расстоянии.
А колонна Ковтюха к вечеру тридцать первого августа подошла к Михайловскому перевалу. На вершине перевала заняла оборону грузинская дивизия меньшевиков. Конный полк дивизии был выдвинут несколько вперёд, чтобы сдерживать таманцев пока дивизия не укрепится на перевале.
Атаковать перевал можно было только по узкому ущелью, по которому и проходило шоссе. Но выход из ущелья перекрывала своим огнём грузинская артиллерийская батарея и взять в лоб перевал было практически невозможно. Изучив местность и обстановку Ковтюх решил с помощью проводников из местных жителей провести конную группу по горным тропам в обход перевала с таким расчётом, чтобы она ранним утром атаковала Туапсе с востока. Пехотному полку приказано было вечером спустить по обрывистому скалистому берегу к морю и ночью вдоль берега выйти к Туапсинской бухте, атаковать пирсы и захватить пароходы. Основные силы в составе трех пехотных полков в ночной темноте пройдя по густому лесу и преодолев десятиметровый почти отвесный подъём оказались буквально под носом у спящего в окопах противника.
С рассветом штурмующие части с громким криком «ура», без выстрелов, так как патронов почти не было ворвались в окопы противника. Действуя штыками и прикладами красноармейцы заставили противника бросить позиции и бежать в город. В это время с востока три конных эскадрона ворвались в Туапсе и заняли железнодорожную станцию, чем ещё более усилили панику в рядах противника. Грузинские солдаты бросились в порт, но там их уже поджидал пехотный полк, который и забирал их в плен. Дивизия была полностью разгромлена (численность её была около семи тысяч человек). Уйти не удалось никому. Красноармейцы в боях за город потеряли несколько сот убитыми и ранеными. В качестве трофеев группа Ковтюха захватила шестнадцать артиллерийских орудий, десять пулемётов, восемьсот тысяч патронов, один паровоз, около сотни железнодорожных вагонов и другое имущество. Теперь таманцы были более менее вооружены, но продовольственная проблема решена не была. Грузины и сами в Туапсе голодали.
Тем не менее разгром целой дивизии вызвал подъём и воодушевление среди таманцев. Первое сентября колонна провела в городе, а на следующее утро выступила в направлении Белореченской. К этому времени к городу подошли части второй и третьей колонны. С колонной Ковтюха они не пошли, а остались в Туапсе на трое суток.
Продолжение следует...