Заявивший игру берёт прикуп, и немного подумав, объявляет.
- Девять пик!
Вистующий бросает карты.
- Согласен, пас. Коль, запиши. Лёш, когда приедут?
- Должны уже. Ждём, позовут, не суети. Давай ещё по писярику, и хватит пока.
- Как скажешь.
Хлопает дверь, вбегает пацан с коротко стриженной головой и в спортивной олимпийке.
- Пацаны, там приехали эти.
Все четверо встают, и забрав оружие, идут наружу. Спустившись по центральной широкой мраморной лестнице, через вестибюль, раздвинув двери из толстого стекла выходят на улицу. Стоит жаркий, для середины сентября в этих местах, день.
Посередине площади, прямо напротив входа в институт стоит сразу три машины. Две вазовских девятки и восьмерка. Все чёрные. Рядом с ними, кучкой, стоит с десяток крепких пацанов с широкими шеями, жирными затылками и с цЭпочками на шеях. Показательно скучают почти все. Кто-то в голос ржёт. От них тащит силой. Уверенные в себе звери.
Четверка вышедших из здания, подходит к ним, останавливаясь в паре метров.
- Старший кто? - говорит Алексей, тот, что только что взял розыгрыш на 9 пик.
- А кто спрашивает? - задаёт вопрос, резко повернувшись, один из братков, единственный, у которого на лице видны некоторые зачатки интеллекта.
- А то ты не знаешь, Рустам. Хорош не по делу базлать. Последний раз спрашиваю, кто у вашей шарашки старший?
- А за шарашку можно и ответить! - вылез из-за плеча первого здоровенный качок.
- Можно. Если будет перед кем, - и Алексей зло улыбнулся, ему явно всё надоедать начало.
- Я за старшего, - вылез из машины парень, чуть старше возрастом тех, что стояли сейчас около машин.
- Так вот, ты, который "за старшего", - тут же повернулся к нему Алексей. - Ваши пацаны решили обложить данью местных студентов - первокурсов. Косяк твой. Не вмешивался до поры, думал просто шалят. Ставить на поток - не будет такого. Здесь ещё батя мой учился. Гнили тут не допущу. Да и район не ваш. Ещё раз услышу, хавальники твоим пацанам посворачиваю. Под Саратовом потом баграми их вылавливать устанете. Ясно? Повторить нужно, чтоб дошло? Пока я с тобой говорю. От кого говорю, сам разберешься. Погонялом трясти тут не буду.
В толпе приехавших зашебуршались, кто-то попытался прокачать ситуацию голосом, кто то засуетился, доставая биты и ножи.
Алексей и его сопровождающие даже не шелохнулись, а тот, что сидел на прикупе совсем недавно, ощерился во весь рот.
- Мне растереть нужно, иначе пацаны не поймут, - пытаясь сохранить лицо забубнил " за старшего".
- Твой геморрой, не мой, сам и растирай. А бычки твои пусть башнями повертят, тогда сразу желание копытцами колготить пройдёт.
Вся, до этого казалось, неудержимая и всесильная свора, а теперь уже просто стайка, резко притихла, оглядываясь. Вокруг, кто словно прогуливаясь, а кто и внаглую пялясь на них, рассматривая, словно детишек на детской площадке, находилось около двадцати парней. Обычные с виду студенты, кто то даже в очках. В джинсах и клетчатых рубашках, футболках и балахонах. Вроде такого же возраста, что и приехавшие. Но вот глаза. И мозоли на костяшках пальцев.
- И послушай. Ты когда в следующий раз придумаешь гениальный план, подумай, один ли ты такой умный, или может всё уже до тебя придумали. С людьми поговори. Глядишь, жить будешь ещё какое время, - и Алексей развернувшись, отправился обратно в здание института.
- Да, - он вдруг резко остановился, и обернувшись, бросил. - Бабки все верни. Плюс за беспокойство. Завтра.
И ушёл.
Приехавшие потолкались ещё несколько секунд, потом быстро расселись по машинам, и засвистев покрышками уехали.
Актовый зал. Стол, покрытый бархатом. На нём два ствола и бутылка водки. Дым от сигарет поднимается вверх, и уже под самым потолком сворачивает в сторону аварийного выхода. Теперь очередь Алексея раздавать.
- Пас.
- Играю.
- Играю.
Алексей тянется за бутылкой, чтобы налить всем водки. Обязанность того, кто на прикупе. Традиция. Раздается звонок на пары.