Захотелось написать о папе...
Где он сейчас, что с ним ? Это загадка, которую нам не по силам разгадать.
Может уже где-то живёт мальчишка, что с детства хочет стать военным, с таким же мечтательным взглядом серых глаз.
И когда-нибудь он вырастит, и может быть не повторит судьбу моего отца, а станет более успешным, более любимым и менее закрытым.
Мой папочка… а я ведь и о тебе почти ничего не знаю.
В памяти моей ты остался, как человек глубоко порядочный, ответственный, хозяйственный .
И такой служака-педант не без примеси солдафонства и грубого юмора.
В ушах до сих пор звучит любимая папина прибаутка:" Папе сде… папе сде… папе сделали ботинки – из ботинка полботинка, папа ходит по избе, бьёт мамашу… Папе сде…"
Наверное его характер был сформирован благодаря службе в армии, ведь он был профессиональным военным.
Ни сентиментальности в нём не было, ни особой теплоты.
Он даже смеялся как-то странно, как бы подавляя смех. Я никогда не слышала чтоб папа хохотал не стесняясь – открыто и с удовольствием закатываясь смехом.
Был он сдержан и закрыт. Я не знала, что его волновало или о чём он думал, какие мысли его терзали или радовали.
Вообще-то я гордилась им. Военная форма ему очень шла, в ней он становился гораздо мужественней, чем в гражданке. Папа был аккуратистом почти маниакальным. Он всегда следил за своим внешним видом, сапоги начищал до зеркального блеска, всю одежду содержал в идеальном состоянии. Но и с ним случались курьёзы, заставлявшие сильно переживать – очень важно было для этого человека держать лицо. Помню однажды, собираясь на дежурство, он облачился в галифе, гимнастёрку, надел портупею с кобурой у пояса, на голову фуражку и весь такой бравый, отправился на службу... Через некоторое время я услышала, как он ворвался в квартиру, хлопнув дверью. Выйдя в прихожую, я застала отца красным, смущённым и растерянным. Опустив глаза, я увидела, что вместо сапог у него на ногах тапочки, в которых, как оказалось, он дошёл до остановки... Чего только в жизни не бывает.
Отец закончил во время войны военное училище и сильно рвался на фронт, как патриот хотел бить врага, но командир полюбил его за что-то, как сына и не пустил на войну, и наверное сохранил тем ему жизнь. А после победы его направили на службу в Германию.
Служа там, папа приехал в отпуск на родину, и познакомился с мамой. Мама сыграла большую роль в карьере отца, отказавшись ехать с ним куда-то к чёрту на кулички и тем помешала ему расти, продвигаясь по служебной лестнице. Они остались здесь и папе пришлось долго дослуживаться до подполковника, в отличии от его товарищей по училищу, которые стали генералами. Потом папа тайно закончил институт, получив высшее образование. А тайно потому, что военным в то время запрещено было учиться вместе со штатскими в ВУЗах. Странное было время, непонятное...
Ах, папочка... Ты был строгий и я не помню, чтоб ты меня когда-нибудь целовал или обнимал. Мне вообще не хватало почему-то родительской ласки, да и некогда им было меня ласкать. Папа вечно на службе, мама на работе, а я сама себе предоставлена, с ключом от квартиры на шее.
Один раз мы с папой как-то лежали вместе на тахте. Наверное, в первый и последний раз? А то бы я с чего вдруг запомнила такое событие? Ты читал газету и зачем-то гладил меня по ноге, а я притворялась спящей.
И такое было приятное чувство близости с родным человеком...
А однажды ты сильно рассердился на меня за то, что я ушла гулять и не дождалась тётку маляра, которая пришла белить потолок... Ты меня даже выпорол чем-то, попавшимся под руку, но не больно, но я до сих пор помню, как это было унизительно и неприятно.
Папа был хорошим, но не умел совершенно идти на компромиссы и уж если ему что-то не нравилось, так это навсегда. Было очень неприятное для меня событие, связанное с неумением отца мириться с тем, что было ему не по вкусу. Он почему-то считал, что все должны быть с ним согласны в оценке кого-то .
Так он, к примеру, невзлюбил моего жениха лишь за то, что ему не нравилась его причёска и расклешенные штаны.
Папа развёл меня с ним за неделю до свадьбы, что-то сказав жениху и тот убежал не простившись... Платье было сшито и фата куплена… Может быть это моё счастье убежало тогда… А может, и нет.
Папы давно нет, а я так и не могу сказать, что он был для меня светом в окне, огромным авторитетом и что я очень тоскую по нему... нет, в душе у меня всё спокойно.
Правда помню до сих пор его грустное лицо у меня на Дне рождения незадолго до его ухода.
Теперь мне кажется, что он что-то предчувствовал и потому грустил от мысли, что видит меня в последний раз... Так и случилось.
Рассказала Наталья