Говорят, все люди делятся на две группы: человек-Москва и человек-Питер.
Посыл понятен: к первой группе относятся этакие тщеславные непоседы, рвущиеся продемонстрировать себя миру, а противостоит им армия рефлексирующих созерцателей, флегматично попивающих кофе. С тех пор, как я услышала это мнение, все мечтала проверить его на практике, ведь до своих 30 лет я была бессчетное количество раз в столице и ни разу – в городе на Неве.
«Москва… Как много в этом звуке для сердца русского слилось…»
Пожалуй, так и есть. Помню, свои первые впечатления о Краснокаменной – еще детско-советские. Одинаково бесконечные очереди в ЦУМ и в мавзолей, куда я, кстати, так ни разу и не попала; безлимитный доступ к эскимо (во всем Челябинске столько не продавали); и – большое потрясение – красный атласный абажур, который родители купили для свежеотремонтированной спальни! Затем были поездки в командировки на научные конференции, семейные вылазки на выходные, кухонные посиделки у переехавших в поисках лучшей доли родственников и друзей.
Тогда я думала, что прекраснее Москвы не видела ничего. Вы, конечно, спросите, а где я была еще? Если говорить о нашей прекрасной стране, то много где: Черноморское побережье, Урал, Поволжье, Ямал, Центральная Россия – всего не рассказать. Есть у меня в сердце место и для героического Севастополя, и для маленького уютного Воронежа, и для молодого Когалыма. Но эти эмоции больше связаны с определенными местами, людьми, событиями. Москва же потрясла меня всем и сразу. Помню, как я стояла на улице, выйдя из метро, оглушенная звуками города – самой жизнью! Мне тогда показалось, что время здесь идет быстрее. Да что там город? Знали бы вы, какая бурная ночная жизнь у проживающих в общежитии МГУ! И это не просто студенческие тусовки, нет: это работающие круглосуточно внутри здания кафе, магазины (да-да, если тебе ночью понадобился циркуль или, скажем, новые тапочки – все преспокойно найдешь), парикмахерские, копицентры и т.п.
Именно из Москвы я привозила своей дочери самые интересные игрушки, там я купила уникальное издание «Хоббита» и несчетное количество других замечательных книг. Кстати, именно в московском Александровском парке я получила в свое время предложение руки и сердца.
Я понимаю, за что можно не любить нашу столицу: за громадные расстояния, которые сокращают драгоценное время с близкими людьми, за пробки, за шум. Но и любить есть за что. Я всегда горжусь Первопрестольной, когда бываю там: за ее самобытность, сочетающую в себе прошлое и современность, за пряничные купола Василия Блаженного, за то потрясение, которое испытываешь, стоя в Третьяковке перед «Богатырями» Сурикова или репинским Иваном Грозным, за ее героическую историю, за такие родные и узнаваемые по любимым фильмам места.
«Люблю тебя, Петра творенье, люблю твой строгий, стройный вид…»
В 2014 году я попала в другой мир. Мы приехали с супругом в Питер – всего на 4 дня. Но за это время я прожила со своей страной целых 300 лет. Кто меня знает близко, скажет, что я – большой любитель истории вообще и истории имперской России в частности (просто русская журналистика родилась в то же время, когда происходило становление Российской империи, поэтому мне, как журналисту и преподавателю истории отечественной журналистики) просто суждено было полюбить этот период). Санкт-Петербург дал мне в этом контексте всё: и Романовых, и «солнце русской поэзии» – Александра Сергеевича Пушкина, и Анну Андреевну Ахматову, редакцию ленинской «Правды» – обо всём не рассказать.
Питер очень загадочный город. Идёшь себе по Невскому, вокруг иностранцы, уличные музыканты, промоутеры, обыватели, и вот ты сворачиваешь во двор, а там… тишина и ни единой души! Как так? Самое сердце города! А в Петербурге это норма.
Помню, как меня потрясли Литераторские мостки – кладбище, на котором похоронены многие великие люди: публицисты Белинский и Добролюбов, писатели Тургенев, Салтыков-Щедрин и Куприн, революционер Плеханов, ученые Менделеев, Павлов, Попов и Миклухо-Маклай и другие. Даже московские некрополи, где покоятся не менее значимые для нашей страны личности, произвели на меня меньшее впечатление. Возможно, потому, что здесь было больше тех, кто в свое время повлиял на меня как на журналиста и человека. И некие абстрактные образы из учебников вдруг превратились для меня в настоящих и «живых» людей.
И как прекрасно, что НЕ в столице государства столько иностранных гостей! Если говорить об историческом центре города, то везде, куда бы ты ни пришёл, слышится самая разнообразная речь! И так приятно, так радостно, что это не мы – к ним, а они – к нам! И если в Москве очень много иностранцев по долгу службы, так сказать, то в Питере бОльшая часть – по зову сердца: большими семьями, тургруппами, с маленькими детьми или на пенсии. Фотографируют каждый завиток Царскосельского дворца, каждую каплю Петергофских каскадов, тоннами скупают «сугубо русские» сувениры, ждут с нетерпением развод мостов и с не меньшим, чем мы, замиранием сердца слушают звон колоколов.
Люблю оба города, но все-таки я - человек-Питер: вот я живая, активная, шумная, а вот я хочу тишины и покоя, на работе я деловая и собранная, дома - теплая и расслабленная. А может, я просто старею и больше не могу угнаться за Москвой)))
А Вы - "человек-Москва" или "человек-Питер?"
