И даже годы спустя эта история для меня понятней не стала, хотя получены, кажется все подсказки. Посудите сами.
В стародавние времена было принято отдыхать в пионерском лагере, что я и делала каждое лето. В нашем отряде, двенадцатилетних, оказалась необычная девочка по имени Марина. Ее необычность заключалась не в том, что была она прехорошенькая, с плутоватыми синими глазками и родинкой, как у Мэрилин Монро.
Всех нас поразил бант на ее кудрявой головке, созданный руками мамы девочки из 6 (шести) метров гофрированного капрона. Он казался больше головы Марины. Ни до, ни после я такого творения не видела. И вроде все просто: из тонкой прядки заплеталась ассиметрично косичка и в бараночку складывалась. Потом длиннющая часть банта собиралась в сложную, многолепестковую красоту.
Бант радовал дня четыре - Марина по утрам его просто расправляла, а свободные локоны расчесывала. Потом приезжала мама девочки и перезаплетала красоту. Жаль, что это происходило на пропускном пункте - очень хотелось увидеть процесс. Вообще, Марина была похожа на дорогую куклу - красивая, миниатюрная и очень нарядная.
Все платья были рукотворно украшены вышивкой, тесемочками, рюшами. Было видно, что мама Марины рукодельница и в дочке души не чает. Девочка была очень капризной и могла ножкой топнуть даже на пионервожатых. Возьмет и откажется идти на полдник:"Чего я там не видела?" Это правда, гостинцы, привозимые родителями Марины были очень завидными. Мать ее работала на продуктовой базе и про наличие дефицита в стране семья не ведала.
И в сончас она никогда не спала, открыто читая книжку, и в уборке отрядного участка не участвовала: сделает вид, что уколола пальчик о еловую шишку и уходит на качелях качаться. А вожатые все равно смотрели на нее с умилением и никогда не ругали. Она от простого замечания могла закатить такую истерику, что без нашатыря и медсестры не обходилось.
Все мальчишки отряда были в Марину влюблены и она ими командовала, как хотела. А девчонки завидовали, мечтая о таком же бантище, как у нее. Практически сразу после заезда, мы узнали, что у капризули есть сестра Наташа. На два года младше, она часто прибегала из своего отряда, навестить сестру. На фоне Марины она казалась крупной, безликой. И никакого намека на бант - абсолютно прямые волосики были перехвачены резинкой.
Платьица носила аккуратные, но в том виде, как их предложил магазин, без всяких дополнительных украшений. Сестры радовались друг другу, но Наташа была явно подчиненной и отдающей стороной, а Марина - великодушно принимающей. Мать девочек, приезжая бант поправить, Наташу повидаться не вызывала. Наводила старшенькой красоту и ей же большой пакет гостинцев вручала. Марина сама решала, чем младшую сестру порадовать, а та - ни слова упрека!
Воротничок Маришке поправит, спросит не замерзла ли (то лето теплом не баловало). Мы пребывали в изумлении. И даже не потому, что девчонок родители явно любили по разному. Поражало, что Натка, как должное воспринимала и выкрутасы сестры и прохладное отношение папы с мамой. Но смена закончилась. Разъехались.
Но все мы в одном городе жили и четыре года спустя, я прихожу на Осенний бал (не знаю, сохранился ли этот школьный праздник сейчас) в соседнюю школу. Подружка, там получающая знания, меня пригласила. Марину я сразу узнала по "мерлиновской" родинке. Да и вообще она не слишком изменилась. Только красота из детской перешла в девичью. Конечно, уже никакого банта. Локоны по плечам кокетливо разбросаны. Красивое платье, изящные туфельки. Она оказалась одноклассницей моей подруги, которая скривилась:
"Терпеть ее не могу. Воображала. Учителя ей даже тройки не ставят. Бывает, выйдет к доске, не зная урока, похлопает своими коровьими ресницами и учительница, как заколдованная говорит:"Садись. Подготовься к следующему уроку." И все!" Я спросила о ком зудело:"А сестра ее, Наташа?" Подруга хмыкнула:"Да здесь где-то. Она же верный паж. Но вроде девчонка нормальная. Ходят слухи, что эта - приемная! Не родная родителям."
Вот оно! Все еще хуже, чем я думала. Бедная сирота Наташа! Я ее все же на вечере увидела - у стенки стояла. Скромная, совсем не видная. Ох, горька ты, доля сиротская. Грустная, но ставшая прозрачной история мне показалась закрытой.
Уже замужем (вот сколько лет миновало), я сидела в заводской поликлинике - приближался декрет. По коридору шла медсестра с коробкой пробирок. Меня так и подбросило:"Наташа!" Она напряглась, вспоминая, но расплылась в улыбке, услышав про летний пионерский отдых и имя своей сестры. Сказала:
"За Маришей мы очень скучаем. Она у нас в Москве. Это я виновата. Сдружилась командированным москвичом. Привела с родителями познакомить и он, конечно, в Маришку влюбился! В нее все влюблялись - до дворовой кошки, на которую Марина и не смотрела. Дар такой - завораживать." И все это с такой гордостью за сестру было произнесено, что я не выдержала (наверное, сказок про злых мачех в детстве перечитав) :
"Как это несправедливо, Наташа! Но теперь-то ты, наверное, можешь не зависеть от посторонних тебе людей?"
Судя по образовавшейся складке на высоком лбу, в Наташе закипело мыслительное недоумение. Наконец, вымолвила:Ты, похоже, считаешь, что меня удочерили? Это Мариша у нас сирота. Мама была молодой женой, когда ей подруга, работавшая в доме малютки, сообщила, что к ним девочка поступила - глаз не оторвать, такая куколка. Даром, что из притона изъята. Мама пошла посмотреть из любопытства и влюбилась в Марину. Убедила папу на нее взглянуть. Вот так у них появилась первая дочь. Относиться к ней стали, как к драгоценности."
А спустя два года, родилась Наташа - родная, но абсолютно обыкновенная дочка. Впрочем, Натка, войдя в возраст соображения, не считала себя обойденной. Гордилась, что у нее такая сестра - красавица. Ее хотелось, как куколку наряжать, тормошить, целовать, баловать, что семейство неустанно и делало. О том, что Марина приемная, вынужденно прозвучало, когда открылось небольшое наследство от ее дальней родственницы и следовало его принять.
Сестры удивились новости. Марина уронила слезу, а Наташа еще сильнее ее полюбила. После школы Марина поступила в педучилище, а Наташа, попозже, в медицинское. Потом москвич нарисовался и увез старшую сестру в Москву. Работает Марина в школе. Муж в ней души не чает и свекровь перестала с подозрением смотреть на ее красоту. Да, дела.
А Наташа с грустной улыбкой добавила: "Только мама по ней очень тоскует. Марина не приезжает и нас к себе не зовет. Закрутила Москва. Папа наш перенес резекцию желудка с неважным прогнозом и просил вызвать Маришу - попрощаться на всякий случай. На телефонных переговорах она плакала, но отказом ответила по причине беременности. И еще сказала, что это, в общем-то мои родители, а не ее. Уверена, что так она не считает. Для облегчения своего беспокойства сказала. Ей ведь было нельзя волноваться. Ладно, мне пора. Заболталась. Рада была повидаться."
Так закончив беседу, Наташа пошла по направлению к лаборатории. А у меня ум за разум зашел, честное слово. Наташе 25 лет исполнилось. Она оставалась рядом с папой и мамой. Начинала встречаться с парнем, но тот тянул ее в какой-нибудь северный город уехать - заработать на жизнь. Ей показалось подлым оставить родителей: отец на инвалидности, матери иногда уколы требуются. Вот и отказала кавалеру. Один уехал. И как уж она о себе выразилась? Ага, вспомнила:"Я все-таки сестра милосердия" А Марина, всеми горячо любимая тогда кто? Нет, не понимаю я эту историю.
Благодарю за прочтение. Пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Спасибо всем за отзывы. Читаю всегда. Они дают силы, учат, поднимают настроение. Всем вот просто поклон. Лина