Юрий Мамонтов
Лётчики, как правило, не особо любят прыгать. "Спорт смелых, но неразумных". У меня на расчековку парашют не раскрылся. В наши дни на авиафоруме признали, что всё-таки он был неправильно уложен. Мой парашют укладывала парашютно- десантная служба полка (ПДС). А было вот как. Прибыл в полк в 1977 году. Зимой 1978 года обязательные прыжки перед полётами. Прыгали с вертолёта Ми-8. Отделился и стал падать спиной (раньше думал из-за неправильного отделения получилось, опыта на расчековку не было, а начальник ПДС полка не рассказал). Перед глазами воспроизводится секундомер, отмеряющий в обратную сторону остаток моей жизни. Визга не было. Выпускающий видит как я падаю. Начинаю пробовать перевернуться. Парашют прилип к спине. Потом вижу - плавно выходит из под меня и как змея обворачивает левую ногу. Рывок. Левая нога чешет левое ухо. Ощущение - ногу оторвало. Хорошо, что запаску не привёл в работу, а то точно не писал эти строки сегодня. Вижу иду на пики деревьев. Пробую управлять куполом. Удар о снежную землю. Ко мне подбегают товарищи. Я лежу на снегу. Ощущения что льётся кровь. Но всё было не так. В ообщем, ногу в гипс. Гипс через месяц сняли - нога не сгибается. Долго ногу разрабатывал. А время идёт. Ребята летают. Наконец допустили к полётам. Старался быстро не ходить — всё же больно. Врач наблюдает.
После этого прыгать особо не хотел, а мне писали, что прыгаю. Нужно выбирать - или летать, или искать приключения. Товарищ отца попал ногой под пенёк - списали с лётной работы. Но один раз забыли вписать в медицинскую книжку освобождение по весу. "Ничего не знаю - вперёд!!" Прыгнул два раза подряд. Второй раз вообще без эмоций. Но при приземлении голова отваливалась - вес.
Уже на глубоком дембеле стал хромать. Встал в очередь. Елизаровские парни вскрыли. Чистили коленку.
Тогда, когда летал, я задавал себе вопрос: что важнее - летать или прыгать? Травма , перелом или что другое и ..прощай лётная работа.
А готовность к прыжку ? Знаете, когда в кабине становится страшнее, чем снаружи — катапультируешься.
Мой отец одел форму в 16 лет, во время войны. Об этом я рассказывал своим детям. Я в 17. Первый парашютный прыжок в 17 лет. Ну, в ообщем сына стал подтягивать на прыжок с парашютом. Нужно было, чтобы прыгнул. Это парню нужно. Для уверенности в себе в жизни.
Что я боялся - вдруг сын испугается. В школе потихоньку возил на " Проничева". Такой тренажёр есть. Вышка и имитация прыжка. Он только смотрел. Он рвался. Я против! (вдруг струсит). И действительно, в училище один парень у нас не прыгнул с «Проничева» и затем с самолёта Ан-2. С лётного училища отчислили.
Сын с «Проничева» прыгнул. Разбил нос кулаками в кровь - за стропы держался. Но прыгнул сам. Но это не тот прыжок. Не с самолёта.
Потом перерыв. И вот однажды он : " Папа, был в ДОСААФ", утром подготовка, днём прыжок". Я : " ЧТОООО?" " У нас три месяца подготовки было !!!". Еду вместе с ним на аэродром Логиново , этот аэродром под Екатеринбургом. Старый аэродром. Прохожу вместе с ним всю подготовку. Рядом стою. Рядом всё , что нам три месяца давали они прошли за день. Одели на сына парашют. Пошёл в Ан-2. Первый подъём. Он один среди спецов. Прыгает первым. " На боевом" ... На старте в матюгальник руководитель :" Отделяется сын военного лётчика первого класса...........". Вижу всё. У меня бинокль. Рванул в нарушение всех правил к месту приземления. Ору : " Ноги вместе. Ноги вместе!!!" Есть!!. Ему 16 лет. В школе он первым прыгнул. Фотография после прыжка. Он рядом. Давно это было. Сейчас у меня уже пять внуков.
А те два прыжка в памяти.