Воскресенье. Вечер. Пустой центр города.
Мы с женой решили, как обычно, прогуляться по главной улице нашего Оренбурга, по пешеходной Советской.
Всю неделю либеральные СМИ и интернет-порталы трубили о том, что вечером в воскресенье их сторонники будут светить своими фонариками в тёмное февральское небо.
Интересно посмотреть.
В нашем областном центре любое действо немногочисленной оппозиции, как правило, происходит прямо на главной пешеходной улице Советской напротив драмтеатра.
Но сегодня было тихо, чуть морозно и очень ветрено. Небо чёрное, снег только что прошёл. Немноголюдно. Практически безлюдно, если не считать десятка подростков на самом освещённом перекрёстке у Гостиного двора, да несколько полицейских нарядов, рассредоточенных по всей улице. Самый солидный – на форде ДПС, стоящий прямо посреди пешеходной мостовой.
Вдруг ночную тишину разорвал металлический грохот. Навстречу нам два нетрезвых мужика прямо по центре пешеходной улицы пинали перед собой небольшой железный ящик белого цвета.
Что это? На раскуроченную урну не похоже. Ящик чистый, белый, явно тяжёлый, но не особо. От крепких пинков летел метров на пять-шесть.
Молодые здоровые лбы, лет по тридцать, ни от кого не таились, вели себя свободно, нахально. Громко и весело переговаривались матюгами. И пинали перед собой ящик в полной уверенности своей правоты.
Значит, не спёрли. Просто надо до дома донести. А в руках держать неохота.
Гром и звон по центральной улице вечернего города стоял классический. Ну, какой, в принципе, может быть от пьяных футболистов, у которых вместо мяча – железная ёмкость.
Неприятно было даже немногочисленным прохожим. Что уж говорить о людях, живущих в здешних домах?
Пинок, ещё пинок. Ящик пролетел в нескольких сантиметрах от нас.
- Эй, парни, вы что, совсем двинулись? Вы что творите?
Пьяные рожи прошагали мимо, даже не поняв сути вопроса. Им было хорошо. Состояние приподнятое. Металлоизделие завтра превратится в сумму, достаточную для следующей бутылки. А кому что там не понравилось? Не понял…
- Ничего, - сказал я, глядя на удалявшуюся пару. – Они сейчас по прямой как раз выйдут на ДПСную иномарку. Посмотрим, что с ними будет, если железный мяч саданёт по фаре.
И мы продолжили прогулку.
Впрочем, вскоре развернулись от ветра, задувавшего в лицо позёмку. И пошли обратно, подгоняемые его порывами.
Мы не торопились. В конце концов, на прогулке. Пешеходная улица была пустой, чистой. И только вдали слышался металлический грохот от пинаемого ящика.
Странно. Судя по звуку, хулиганы пасовали своим железным мячом как раз там, где находился передвижной пост полиции. И удары по ящику раздавались с регулярным постоянством.
Бам-с. Бум-с. Бэм-с.
Полицейские, что, их даже не окликнули?
Бум-с. Бэм-с. Бам-с.
А ведь они, похоже, уже прошли машину ДПС, стоящую посреди пустой проезжей части.
Получалось, что стражи порядка за порядком-то и не думали следить. Сидят, похоже, в своей тёплой иномарке. Греются. С какой бы им стати вылезать на холодный ветер, чтоб сделать замечание двум пьяным хулиганам?
А зачем их тогда там поставили? Пугать своим грозным видом молодёжь с фонариками? Так их уж давно ветер распугал. Погода не располагала ни светить, ни митинговать. Только что выпить да с железным ящиком покуражиться.
Я остановился у автомобиля и легонько постучал пальцем в стекло. Стекло приопустилось. Дверца распахнулась. Из автомобиля легко и быстро выскочил, вероятно, молодой полицейский. Насколько молодой, не было понятно из-за медицинской маски, закрывавшей лицо. Но три звёздочки на погонах говорили сами за себя.
- Что случилось?
- Товарищ старший лейтенант, вы не обратили внимания на пьяных, пинавших ящик? Они ведь рядом с вами прошли.
- Обратил, - он насторожился. – А что такое?
- Но ведь это непорядок – играть в футбол железным ящиком. Такой грохот стоит.
Старлей, как мне показалось, сокрушённо вздохнул:
- Ну, а что же я сделаю?
- Да хоть замечание. Они должны прислушаться…
- Я сделал, - он опять вздохнул тихонько. – Но вы сами видите, никакой реакции.
- Но вы же правоохранительные органы. Неужели вы ничего не можете сделать?
Он вдруг посерьёзнел и сам пошёл в атаку:
- Ну, а что такого они сделали?
- Как минимум, нарушили общественный порядок. Создали шум в ночное время. Опасность для прохожих. Нас вот чуть не задели этим ящиком. Громко сквернословят. В нетрезвом состоянии. Да и откуда ящик, неплохо бы проверить. Разве не так?
Он насторожился, не понимая, откуда взялся этот въедливый прохожий.
- Ну, так-то здесь людей немного. А шум? Ещё только полдесятого…
Полицейский явно не хотел заниматься такой занудной и бесполезной мелочёвкой, как мелкое хулиганство в состоянии алкогольного опьянения. К тому же оба мужика ушли уже далеко от нас, звук пинков по ящику раздавался где-то в районе Атриума, ближе к зданиям областной администрации. Кстати, там ведь должен быть ещё один наряд. Да и будка стационарного поста с надписью «Полиция». Похоже, именно вокруг этой будки мои «железные футболисты» свои хороводы водят.
Поняв, что дальнейший разговор ни к чему уже не приведёт, я поинтересовался, глядя на бляху старлея:
- Ваш номер 56-0054?
- Да, - согласился он.
На том и расстались.
Надо было идти домой. Супруга была недовольна тем, что я опять ввязался в какое-то безнадёжное дело.
К тому же вечер был совсем неплохой. И порывы ветра уже налетали в спину. Далеко впереди просматривалась красиво освещённая аллея, оставшаяся после новогодних праздников возле сквера у Дома Советов. И даже звуки железных пинков отчего-то прекратились.
Я взглянул на тёмную полицейскую будку, явно нежилую. Оглянулся на оставшийся далеко позади Форд, возле которого что-то бурно обсуждали уже трое полицейских в светоотражающих жилетах. Вот пришлось же всем выбраться наружу! И тут жена дёрнула меня за рукав.
- Смотри, смотри!
Впереди нас, прямо посреди дороги что-то выясняли нетрезвые мужики. Точнее, они что-то доказывали двоим полицейским в тёмных куртках. Однако разговор был коротким. Эти стражи порядка говорили негромко, но резко. Коротко и просто.
Эти двое в погонах появились непонятно откуда. Скорее всего подтянулись от комплекса правительственных зданий. И направлялись в сторону Форда с тремя депеэсниками.
- Ну, ё…, твою ж…, какого… - пытался что-то выразить мужик поменьше ростом.
Тот, что был повыше, уже поднял ящик на плечо и похлопывал рукой товарища, дескать, не спорь, уходим.
Полицейский оглянулся:
- Я что сказал!
- Так а чо мы, б…, ё…, в натуре, и ваще…
Маленький мужик в полном недоумении оглядывал пустую улицу, на самом деле не понимая обращённых к нему претензий. Он удалялся за своим длинным товарищем, громко выражая своё недоумение на понятном ему языке.
Более комичную сцену, чем эти двое – длинный Дон Кихот с железным баком на плече и маленький крепкий Санчо Панса, громко матерящий ночной воздух – было трудно себе представить.
- Похоже, депеэсники себе подмогу вызвали, - съязвил я. – Второй пост должен находиться на следующем перекрёстке. Ну, и правильно. Хоть пройдутся, разомнутся. Заодно и хулиганам замечание сделают. Видела, как длинный быстро сообразил, что лучше им не противоречить. А то ещё за нетрезвый вид в обезьянник закроют и ящик отнимут. Утром не на что будет похмелиться.
Город тихо засыпал, набираясь сил перед новой рабочей неделей.
