Здравствуйте, Сергей Анатольевич!
Не то чтобы я не дождалась вашего ответа на моё прошлое послание (я ведь не отправила его вам в классическом виде, а всего лишь разместила там, где вы до него не доберётесь), просто решила, что моё воображаемое общение с вами приносит мне отдушину.
Удивительно сложная неделя у меня выдалась, Сергей Анатольевич. Прошлые тоже бывали нелёгкими, но эта – пробила радар сложности настолько сильно, что из-за неё пришлось повысить планку своей выносливости.
Из всей недели наиболее примечательной на события, о которых я хотела бы вам поведать, стала – ночь пятницы.
Вы возможно (сто процентов) не знаете, но я как-то зареклась приходить в гости на прошлое место работы, потому что хотела сжечь все мосты и не предаваться ностальгии на ровном месте. Но, как научил меня возраст, зарекаться – невиданная глупость. Да, Сергей Анатольевич, как вы могли догадаться, я поступилась своими принципами и навестила своих друзей на их (моём бывшем) месте работы. Мы были безобразно рады встретиться в стенах, что когда-то объединяли нас, и на этой почве испили весь имеющийся там алкоголь. Но стоит заметить, что имелось его там немного: полбутылки белого вина, которое принёс кто-то посторонний. Мы славно поболтали ни о чём, немного пошевелились под ритмичную музыку и вздумали расходиться: кто куда.
Самых отчаянных смельчаков я забрала с собой в бар. Потому что пятница, потому что мы встретились и потому что нам не хватило куража.
Я не упомянула здесь ранее, но в наших краях выпало невиданное количество снега, потому нам предстояло преодолеть весьма нелёгкий путь (несмотря на то, что выбранное нами заведение находилось в 10 минутах ходьбы).
Не хочу утомлять вас всеми подробностями той ночи, расскажу лишь самое примечательное из случившегося:
- Во-первых, как только мы пришли, мне под ноги упали чьи-то розовые очки и я, не найдя владельца (не то, чтобы я прям особо искала), оставила их себе. Теперь у меня имеются две пары розовых очков, каждая из которых попала ко мне случайно. Очередная забавно-очевидная метафора, насчёт которой я попрошу оставить свои домыслы при себе;
- Во-вторых, следует упомянуть очередного двадцатилетнего юнца, который по обыкновению всех юнцов его возраста, вздумал поразить меня серьёзностью своих намерений на мой счёт, и на мои доводы перестать питать иллюзии относительно нашего дальнейшего взаимодействия, со всей присущей для его сверстников наглостью, заявил, что готов на мне жениться!
Это всегда весело, но порядком утомляет. Не знаю, знакомо ли вам это чувство печальной меланхолии, когда «те слова произносятся не из тех уст»? Именно его я и испытываю в таких ситуациях, которые, стоит отметить, приключаются со мной в том месте достаточно регулярно. Видимо не зря я избрала своим фаворитом совершенно другое увеселительное заведение, где и контингент постарше, и безрассудства другого уровня. - Ну, и в-третьих, не могу не отметить свой путь домой, который оказался на редкость тернист: мне пришлось пробираться через высокие, коварные сугробы. Их коварство заключалось в чертовской неоднородности! Иной раз я шла по ровному покрову, а иной раз оказывалась буквально по колено в снегу! Со мной такого не случалось со времён жизни в родных краях. Можете вообразить себе, какую палитру чувств я внезапно испытала? Да кого я обманываю. Нет, конечно, не можете, потому что оба мы знаем, что моё обращение к вам, ещё более фантомное, чем факт вашего присутствия в моей жизни.
Не буду зарекаться, но предполагаю, что в следующий раз новое послание, которое так и не будет вам отправлено, я напишу через неделю.
Не хворайте, милый.
Обнимаю и целую, ваша дочь Наташа.
