…Сознание возвращалось медленно: сначала Вика почувствовала давящую боль в груди, потом осознала, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой, наконец, попытавшись открыть глаза, поняла — это тоже не в её силах. «Дура, какая же я дура, что я наделала!» — ругала она себя. Её тело наполовину было придавлено огромной массой песка и глины, слой песка на глазах мешал их открыть. Вика дышала, непонятно как, но она могла, пусть неглубоко, но дышать. Кроме боли в груди, её почти ничего не беспокоило. Невероятным усилием воли девушка всё же приоткрыла один глаз, увидев узенькую полоску звёздного неба. Шум реки убаюкивал и сознание, так же медленно, как и пришло, покинуло Вику.
***
Весна — время любви, вместе с промёрзшей за долгие месяцы землёй, оттаивают и людские сердца. Душа требует любви, ласки и теплоты. Апрель под звон капели входит в дом, принося с собой, казалось, забытое чувство радости и ожидания чего-то очень хорошего. Солнце ласково улыбается с небес, воздух наполнен эссенцией чистого, неподдельного счастья. Впереди лето, время исполнения самых грандиозных замыслов и планов. Несмотря на слякоть, промокшую обувь и брюки, забрызганные грязью от проехавшего в непосредственной близости автомобиля, настроение почти у всех прекрасное. Хочется жить, дышать полной грудью и, конечно же, любить!
Вика возвращалась из университета, весело топая по лужам. В тот момент она чувствовала себя маленькой девочкой, радующейся каждой мелочи. Настроение было великолепное. «Нет, так не бывает. Не бывает такого абсолютного счастья! Говорят, жизнь, как зебра. У меня же она, как белая лошадь!» — подумала девушка и невольно улыбнулась своим мыслям. Ей хотелось петь, в каждом прохожем она видела лучшего друга. Этот провинциальный городок буквально окутывала аура доброты.
Подходя к своему дому — панельной пятиэтажке, Вика увидела неприятную картину: девушка, примерно её возраста, горько плакала, сидя на скамейке. Чёрная тушь стекала с ресниц, вместе со слезами, плечи дрожали от непрерывных всхлипов. Приглядевшись, Вика узнала в ней Таню, с которой училась в школе в параллельных классах. «Боже мой, что за несчастье у неё случилось!» — с тревогой подумала девушка, намереваясь подойти к Тане и по возможности успокоить. Но сделать этого она не успела — внезапно Таня сорвалась с места и быстрым шагом пошла по тротуару, на ходу набирая номер на своём мобильнике. Настроение у Вики испортилось, увидев чужое горе она уже не могла чувствовать себя абсолютно счастливой. К вечеру она почти забыла этот случай, но неприятный осадок остался.
***
Стая грачей сорвалась с ветвей осины, росшей прямо над обрывом, и полетела на другой берег реки. Ещё несколько секунд эхо их тревожных криков разносилось над неспешно текущими водами. Маленькое пёрышко, потерянное одной из птиц, медленно покачиваясь из стороны в сторону, опустилось на щёку девушке, лежащей у подножия обрыва. Это нежнейшее лёгкое прикосновение возвратило Вику из бессознательного состояния. «Ещё жива! Только вот хорошо это или плохо пока непонятно» — девушка пыталась всеми силами не впасть в панику. Всего несколько часов назад смерть для Вики была спасением и мечтой, а сейчас она готова бороться за жизнь всеми силами. «Останусь жива — никогда даже мысли не допущу о суициде! Господи, как умирать-то не хочется!» — Вика судорожно соображала, как поступить, хотя в такой ситуации выбор был невелик. И она закричала. Сдавленная грудь мешала кричать громко, но девушка очень старалась: «На помощь! Помогите, пожалуйста!»…
***
— Мам, скажи честно, мне идёт? — Вика уже минут десять разглядывала себя в зеркале.
— Если честно — не могу сказать, ни хорошо, ни плохо. Просто по-другому. И вообще, у тебя были волосы прекрасного русого цвета, не понимаю, зачем было их перекрашивать? — мать весьма критично восприняла новый облик дочери.
— Ну, я же тебе объясняла — это часть философии готов, цвет волос как бы отражает их отношение к жизни.
— Не доведёт тебя до добра общение с этими готами, ох, не доведёт, какие-то они странные, — нахмурилась мать.
— Они не странные! Почему, если человек не так, как все смотрит на жизнь, его считают сумасшедшим?! У готов свои взгляды на мир, свои правила и нормы поведения — это мне близко и совпадает с моими личными взглядами! — Вика уже в который раз доказывала матери свою точку зрения.
— Ладно, ладно — успокойся, не о том я хотела поговорить. Дочка, послушай, отца уволили с работы: сокращение штата у них там или что-то вроде этого. Впрочем, неважно. Важно то, что мы не сможем оплатить твоё обучение на курсах и тебе придётся повременить со своим веб-дизайном, — женщина тяжело вздохнула.
— Как же так, я ведь… Нет, не может быть! — глаза Вики наполнились слезами.
— Доченька, я представляю какой это для тебя шок, но пойми…
— Да, что ты её успокаиваешь — не маленькая, сама всё понимает! И так всю жизнь на неё горбатились! Воспитали эгоистку! — в комнату вошёл отец в крайне неприятном расположении духа.
Девушка не ожидала от всегда спокойного и выдержанного отца таких слов: несколько секунд она просто стояла и смотрела на него, а потом выскочила из комнаты и, схватив куртку, побежала на улицу. В её сердце поселилась горькая обида.
— Вика, стой! Куда ты?! — женщина кинулась вслед за дочерью, но отец задержал её, схватив за руку.
— Пусть идёт, вернётся, никуда не денется.
— Идиот! Кто тебя просил вмешиваться!
***
«Помогите, ну хоть кто нибудь, помогите! — Вика уже не кричала, а хрипела. Прошло около получаса, но никто не отзывался. Да и кто мог отозваться: лесопарк находился на окраине города и в такое позднее время там гуляли только бродячие псы. Девушка была в отчаянии, обездвиженной и обессиленной ей оставалось лишь надеяться на чудо или… ждать смерти. «Мама не переживёт моей смерти, она так меня любит! Нет, я не умру! Не умру! Плевать на все неурядицы — это такие мелочи! Плевать на курсы веб-дизайна, плевать на Лео с его готами! Я хочу жить! Я буду жить!» — не смотря ни на что, Вика не сдавалась. Пытаясь успокоиться, она начала петь. Песню, которая первой пришла ей в голову, Вике в детстве пела мама, как колыбельную. «Спят усталые игрушки, книжки спят» — напевала Вика, сначала тихо, потом всё громче и громче. «Только бы не потерять сознание, не потерять сознание…»
***
Леонард, негласный лидер готов — высокий, крепко сложенный парень с копной густых иссиня-чёрных волос. Вика влюбилась в него в первый день знакомства, ещё на первом курсе. Он был на год старше её, очень умный, вежливый и обходительный. Познакомила их подруга Вики — Даша, готка «со стажем». Познакомившись с Леонардом (по паспорту — Леонидом, но сам он предпочитал, чтобы его называли Леонардом) Вика автоматически попала в компанию так называемых «готов», о которых в то время ничего не знала. Готическая философия сразу пришлась девушке по душе. По их мнению, жизнь очень простая штука и из любой безвыходной ситуации всегда есть выход — смерть. Их девиз: жизнь лишь сон, а смерть — реальность.
Вика и сама не заметила, как начала по-другому относиться к своей жизни, девиз готов твёрдо укоренился в подсознании. Целый год она ходила на их собрания, но Леонард не проявлял к ней внимания. Тогда девушка решила перекрасить свои роскошные русые волосы в чёрный цвет, чтобы ещё больше походить на своих «соплеменников».
И вот сегодня, после разговора с родителями, она возбуждённая и обиженная шла к Леонарду, надеясь получить его поддержку. На улице темнело, дул лёгкий ветерок.
Парень жил в частном секторе в большом двухэтажном особняке. Вика позвонила в дверь. Услышав за дверью шаги, она утёрла слёзы, подкрасила губы, в общем, привела себя в порядок.
— Вика?! Ты зачем пришла? — реакция Леонарда была неожиданной.
— Лео, мне нужен твой совет…
— Какой ещё совет, мне некогда, уходи, пожалуйста, — парень явно куда-то торопился.
— Но, Лео…
— Любимый, ты скоро там? — из кухни раздался голос Даши.
— Иду, Дашуль, иду! Вика, давай потом поговорим, мне, правда некогда! — протараторил Леонард и захлопнул дверь.
Вика была в шоке: Даша, лучшая подруга, здесь с Леонардом! Не может быть! Буквально на днях она говорила Вике, мол, сделает все, дабы свести её с Леонардом. И вот теперь! В сердце как будто что-то сломалось, все чувства и эмоции куда-то исчезли. Остались лишь пустота, безысходность и мысль о единственном выходе из сложившейся ситуации.
Не помня себя, Вика дошла до лесопарка, встала на краю обрыва, посмотрела вниз на реку, на узкую полоску берега… Сейчас она сделает шаг и не будет ничего: ни проблем, ни забот — только вечное блаженство. Ветер ласково трепал чёрные волосы и, казалось, шептал на ухо: прыгай, прыгай. Тот выступ обрыва, на котором стояла девушка, состоял из глины и был подмыт снизу. Не выдержав её веса, он заскользил вниз…
***
— Где она? — спасатель МЧС сосредоточенно думал, как безопаснее спуститься с обрыва.
— Да вот, прямо у подножия, наполовину заваленная! — Пётр Иваныч, нервно затянулся сигаретой, — иду я, значит, с рыбалки, на налима ходил, и слышу, кто-то поёт, хрипло так, тяжело. Я, значит, иду на голос и, смотрю, лежит. Спуск там, дальше, идёмте скорее, а то затихла что-то!
Вика смутно слышала, какие-то голоса, чувствовала, как её откапывают, но не могла ни звуком, ни движением показать, что жива. Её откопали и положили на носилки. Врач «скорой» проверил пульс, послушал дыхание.
—Мертва, везите в морг, — констатировал он.
Все молча сняли головные уборы.
— Жалко девчонку, только-только жить начала, — произнёс кто-то.
У Вики внутри всё оборвалось: «Как мертва! Я ещё всех вас переживу!» — хотела она закричать, но не звука не вырвалось из её груди. Девушку подняли наверх, погрузили в карету «скорой помощи», машина тронулась. Всё это время Вика, напрягая все свои силы, пыталась пошевелить хоть мизинцем. От обиды и бессилия она заплакала. Крупная слеза выкатилась из полуоткрытого века и медленно стекла вниз по пыльной щеке.
— Она плачет, она живая! — истошно завопила медсестра.
«Ну, конечно, живая! Просто, дура, но живая! Живая!!!» — губы Вики чуть растянулись в полуулыбке.
***
Миллиарды звёзд холодно и безучастно смотрели на Землю. Смотрели на то, как рождаются и умирают люди, как они копошатся в своём огромном муравейнике, пытаясь чего-то добиться, улучшить своё жалкое существование. Некоторые ценят жизнь, наслаждаясь каждым её мигом, большинство же относятся к ней, как к обязательной повинности, данной свыше. Но, что есть человеческая жизнь? Для чего она дана? Единицы задумываются над этим и… не находят ответа.
Парадокс: люди живут для того, чтобы жить. Цена жизни измеряется не в рублях, не в долларах и не в фунтах стерлингов. Цена жизни — это первый вздох младенца и счастливая улыбка матери, глоток ледяной воды в знойный день, первый поцелуй, встреча с родными и друзьями после долгой разлуки, вкус домашнего пирога и добрая сказка, рассказанная бабушкой на ночь. Люди, не замечая таких простых моментов, проносятся мимо них на огромной скорости и умирают, так и не начав жить. Печально, но только лишь ощутив ледяное дыхание смерти, можно познать истинную цену жизни...