В майский предпраздничный день Евгения Ивановна решила прокатиться на прогулочном катере по Волге.
Солнечный, почти летний денек выманил ее из квартиры.
Захотелось подышать свежим речным ветром, полюбоваться на волжские берега, подумать о вечном.
Позвонила она одной подруге, второй - никто не захотел бросать домашние дела, чтобы составить ей компанию.
Пришлось отправиться на пристань в полном одиночестве. Народу на катере было немного - только небольшая группа мужчин с военной выправкой оживленно общалась на палубе.
Евгения Ивановна долго смотрела на город.
Вот ведь какое дело - уже не раз она видела его с Волги, а все не переставала им любоваться.
И не только потому, что он очень красив, но и по той причине, что здесь она родилась и выросла.
Евгения Ивановна села на лавочку, раскрыла книгу Глеба Скороходова "Разговоры с Раневской" и углубилась в чтение.
Именно книги были для нее главной радостью, в них она черпала отдохновение души.
И, может быть, именно от столкновения хорошей книги, где все дышит искренностью, с несовершенством окружающей жизни и родилось у нее с молодости это воспаленное чувство долга, требование справедливости во всем.
Фразу великой артистки : "Призвание женщины - сделать хоть кого-то счастливым" перечитала несколько раз и задумалась.
А выполнила ли она свою женскую задачу?
Наверное, да.
Ведь всю свою жизнь Евгения Ивановна посвятила родителям.
Больные отец и мать нуждались в постоянном уходе, и она, совсем тогда еще юная девушка, посчитала своей задачей быть с ними рядом всегда.
Она была им много лет и нянькой, и сиделкой, и другом.
Вывозила отца на коляске подышать свежим воздухом, следила, чтобы парализованная мать была чистенькой и накормленной.
Никто не знал, как ей было в те годы трудно.
Впрочем, она никому и не жаловалась.
Евгения Ивановна считала, что прямая ее дочерняя обязанность - облегчить жизнь родным людям.
О себе она тогда вовсе не думала.
Прибегала с работы домой и первым делом бросалась к ним, чтобы обиходить, накормить, убрать квартиру.
Так проходили не месяцы - годы.
Симпатичная молодая женщина вызывала интерес у мужчин.
Но никто рядом не задерживался.
Поняв, что жизнь Жени полностью подчинена заботам о больных родителях, мужчины быстро исчезали из ее жизни.
Подольше задержался Виктор Дьяков, ее одноклассник, который нередко бывал у нее в гостях, и мать Жени, тогда еще здоровая, угощала его своими фирменными пирогами.
Но даже он, представив, что, поженившись, долгие годы вынужден будет жить рядом с больными людьми, не выдержал.
Потом Женя узнала, что единственный ее серьезный жених подыскал себе другую невесту.
Конечно, она сильно расстроилась, даже плакала не раз.
Но на предложение дальних родственников устроить родителей в интернат, ответила отказом.
Такая, мол, уж у нее судьба.
Прошли годы, прошла молодость.
Жалела ли Женя о том, что личную свою жизнь положила на алтарь родственных чувств?
Нет, потому что выполняла свой дочерний долг, сообразуясь со своими о нем представлениями.
Она вспоминала, как они ждали ее с работы...
Она была для этих больных людей единственным лучиком в их беспомощной старости.
Ни в чем себя корить, она, слава Богу, не может.
Когда родители покинули наш мир, Жене уже было немало лет.
Оставшись одна, она растерялась: для кого ей теперь жить?
Пустой дом тяготил ее, и Евгения Ивановна часто стала бывать в семьях своих еще школьных подруг, с кем не прерывала общение.
Они да книги и спасали ее от одиночества...
Думая о своем, Евгения Ивановна не замечала, что уже довольно продолжительное время является объектом пристального внимания немолодого человека, который смотрел на нее, не отрываясь.
Когда она захлопнула книгу, он подошел к ней, и, стесняясь как мальчишка, попросил разрешения присесть рядом.
Взглянув на празднично одетого бывшего военного с орденскими планками на груди, она потеснилась на скамейке.
"Простите, - сказал незнакомец, - у вас такое хорошее, доброе лицо, что я решил подарить вам свою собственную книгу, которая издана не так давно. Как вас зовут?"
Он достал ручку и размашисто написал на титульном листе : "Уважаемой Евгении Ивановне от Александра Петрович, бывшего пограничника".
Они разговорились, и Александр Петрович рассказал, что они с группой друзей, приехавших издалека, решили прокатиться по Волге.
"Вас я сразу приметил, - признался Александр Петрович, - вы были грустная, какая-то потерянная. Такое ощущение, что в вашей жизни произошло что-то очень тяжелое".
Евгения, повинуясь какому-то внезапному импульсу, рассказала незнакомому, в сущности, человеку обо всем, что случилось в ее жизни.
О годах, проведенных рядом с родителями, о том, что сейчас осталась совершенно одна.
Александр Петрович сказал в ответ, что, по всей видимости, они родственные души.
Он тоже потерял самого близкого в жизни человека - горячо любимую жену, по которой скучает до сих пор.
Она была всегда рядом в его нелегкой жизни военного человека. И даже прочитал посвященные жене стихи:
Тебе нелегкая досталась доля
Свою судьбу с моей судьбой делить,
И будь на то моя бы власть и воля,
Ты в генералах стала бы ходить...
Немолодые люди разговорились и внезапно поняли, что совсем не случайно встретились в этот майский день на прогулочном катере.
Это была судьба.
Конечно, притираться друг к другу им пришлось долго.
Но желание быть вместе помогло им преодолеть трудности.
Постепенно друзья Александра Петровича стали друзьями Евгении.
А та книга, которую он сам написал и подарил своей будущей жене с дарственной надписью, стала самой лучшей из книг для Евгении Ивановны.
Они нежно заботятся друг о друге, даже обеды готовят вместе.
Кстати, Александр Петрович - неплохой кулинар.
А пироги печет даже лучше жены - она сама в этом признавалась своим приятельницам.
Словом, судьбу свою можно встретить в любом месте, даже на прогулочном катере...
И в любом, кстати, возрасте!