Рабочие места, реальная заработная плата, потребление, прибыль и инвестиции растут значительно большими темпами в Китае, Индии и Бразилии, чем в старых центрах капитала
Современный капитализм зародился в Англии в 17 веке и распространился со временем по всему миру. Его особая эволюция привела к созданию глобальной экономики, организованной вокруг центров и периферии (колонизированной экономически, а часто и политически). Именно в этих центрах – главным образом в Западной Европе, Северной Америке и Японии – капитализм концентрировал свои накапливающиеся активы. Заводы, офисы, магазины, распределительные центры и транспортные сети строили быстрорастущие города. Вспомогательные государственные учреждения, школы, университеты и больницы также превратились в центры городского капитализма, особенно в 19-м и большей части 20-го века.
Однако за последние полвека особенно быстро возникли и выросли новые центры капитализма. Китай, Индия и Бразилия являются ведущими примерами роста рабочих мест, реальной заработной платы, потребления, прибыли и инвестиций. Их размеры и глобальное влияние не только делают их новыми центрами капитализма, но и требуют присоединения прилагательного «старый» к более раннему набору центров капитализма. Грубая истина современного экономического развития такова: капитализм покидает свои старые центры и перемещается в новые. Об этом уходе можно и нужно позаимствовать фразу: «Это все меняет».
Американский капитализм достиг мирового господства в течение 20-го века после того, как две мировые войны плюс антиколониальные движения разрушили европейские империи, которые могли бы бороться за такое господство. Как бы впечатляюще это ни было, господство американского капитализма длилось недолго. Не без иронии судьбы именно крупные капиталисты старых центров из корыстных побуждений покинули их и помогли создать новые центры. Их привлекли гораздо более низкие зарплаты последних и быстро растущие массовые потребительские рынки.
Многие из крупнейших капиталистических корпораций переместились (или расширились) из старых центров в новые. По мере того как те корпорации, которые двигались раньше, получали большую прибыль, конкурентное давление ускоряло принятие другими корпорациями решений следовать их примеру. Сегодня капитализм продолжает переносить свои центры.
Экономический след США в мировой торговле и потоках капитала неуклонно уступает место растущему следу других стран. Глобальное доминирование доллара США противостоит растущему количеству операций с использованием других валют. Однако американский доллар продолжает падать на фоне двойного кризиса в области здравоохранения и экономики.
Массовые атаки бывшего президента США Дональда Трампа на Китай с помощью торговых войн, введения высоких тарифов и преследований отдельных китайских корпораций и руководителей не остановили и не изменили экономическое развитие Китая. Как и враждебные обличения политики Китая в отношении Гонконга, его уйгурского меньшинства, интеллектуальной собственности и так далее.
В 2020-м году экономика Китая выросла на 2,3%, в то время как экономика Соединенных Штатов упала на 3,5%. Рекорд Китая по сдерживанию Covid-19 оказался намного выше, чем у Соединенных Штатов. Короче говоря, никакого замедления, не говоря уже о том, чтобы повернуть вспять относительное падение Соединенных Штатов по отношению к Китаю, не произошло. Аспекты и последствия такого перемещения капиталистических центров затрагивают почти все аспекты жизни людей. Расходы и долги, преследующие американское высшее образование, резко контрастируют с огромной экспансией китайского высшего образования.
Еще более резким был контраст между готовностью Китая и сдерживанием Covid-19 и, скажем, США и Великобритании. Конечно, с точки зрения общественного здравоохранения Индия и Бразилия показывают, что даже новые центры капитализма могут испытывать серьезные трудности, когда их правительства не могут мобилизовать как частные, так и государственные ресурсы для достижения приоритетных социальных целей (например, победить вирус или максимизировать устойчивый экономический рост).
Старый и новый центры капитализма заслуживают одного и того же ключевого имени – капитализм – потому что оба организуют свои предприятия/рабочие места одним и тем же дихотомическим образом. Меньшинство – работодатели, а большинство – наемные работники. Меньшинство решает исключительно, каким будет продукт, какая технология будет использоваться, где будет происходить производство и как будут распределяться чистые доходы (кому и для чего).
В то время как старые и новые центры капитализма обычно демонстрируют различные сочетания частных и государственных предприятий, примечательно, что оба типа предприятий в обоих центрах организованы в одной и той же дихотомии работодатель/работник, которая определяет капитализм. Проблемы падающего капитализма отличаются от проблем растущего капитализма. В США, Западной Европе и даже Японии многие капиталистические корпорации придерживаются оборонительных стратегий (перемещение в другие места, слияние или сокращение).
Экономичная автоматизация часто является более привлекательной стратегией получения прибыли, чем расширение производства. Таким образом, общины мучаются из-за «беглых магазинов» и безработицы, сокращающих налоговые поступления: должны ли они сокращать государственные услуги или увеличивать растущее бремя государственного долга?
Реальная заработная плата стагнирует. Безработные переезжают или эмигрируют в поисках работы и разрушают свою жизнь и жизнь своих семей. Неравенство растет по мере того, как топ-5% (крупные акционеры, топ-менеджеры) получают большую часть прибыли от перемещения капитализма в страны с низкой заработной платой и от автоматизации. Остальные 95% борются за то, чтобы минимизировать издержки и нагрузку на них от перемещения капиталистических центров и других стратегий, ориентированных на прибыль.
Напротив, Китай, Индия и Бразилия сталкиваются с проблемами быстро растущего капитализма, скорее похожими на проблемы, которые стояли перед капитализмом 19-го и начала 20-го века в его старых центрах. Сопротивление, профсоюзы и социалистические движения возникают из-за того, что рабочие устремляются в города и на промышленные предприятия и перенимают соответственно новые способы мышления и бытия. Теснота, загрязнение окружающей среды, неадекватное жилье и антисанитария более или менее беспокоят новые центры. Безжалостная конкуренция создает ужасающие условия труда, как и международный мобильный капитал, стремящийся к быстрой прибыли.
Нестабильность делового цикла и глубоко укоренившиеся тенденции, приводящие ко все большему неравенству доходов и богатства, вызывают социальную критику. Последние часто заимствованы и адаптированы из рабочих, социалистических и коммунистических движений, выросших в старых центрах капитализма.
С одной стороны, движение капитализма от старых центров к новым ввергает старые в долговременный упадок, проявляющийся в упадке промышленности и городов. Политика смещается от приоритета роста, разрешения внутренних конфликтов таким образом, чтобы воспроизводить растущий капитализм, и формирования мира в отличительной модели центр-периферия. Вместо этого политика смещается в сторону сохранения глобального статус-кво против многочисленных сил, разрушающих его. Для многих политиков это смещение фокуса вырождается в козла отпущения на фоне каскада социальных разногласий и упадка.
С другой стороны, капитализм находит выгодную новую территорию в своих новых центрах. Рост там компенсирует упадок в старых центрах. Глобальные 1% населения становятся богаче, потому что они черпают все больше богатства как из старых, так и из новых центров. То, что происходило внутри капиталистических стран – скажем, движение от старых центров Ржавого пояса к новым высокотехнологичным центрам, – было перенесено на мир в целом.
Большой социальный вопрос заключается в том, будут ли различные проблемы капитализма как в его старых, так и в новых центрах в совокупности подрывать систему или же давать ей новую жизнь. Возможно, нарастающий конфликт между старыми и новыми центрами – выраженный, например, в борьбе между США и Китаем – пойдет по древнему пути от экономического конфликта к военному. Тогда великий социальный вопрос останется без ответа, и глобальный капитализм осуществит одно пророчество своих критиков: его внутренние противоречия окажутся саморазрушительными.
RICHARD WOLFF для Economy for All и Asia Times.