Это была странная семья даже по меркам их села, в котором мирно уживались совершенно разные люди - и по роду занятий, и по национальности, и по вероисповеданию. Само село было построено заключёнными в 30-е годы, многие после освобождения так и остались там, создали семьи, смешались с местными.
Так вот, о семье. Матриархом семьи была Матрена, подслеповатая, глуховатая на вид старушка. Но кто бы знал, что и слепота, и глухота вмиг слетают с неё, когда становится нужно. Догадывались о таких метаморфозах не многие, но те, кто знал, только посмеивались:
- Вот это бабка! Ну даёт!
После Матрены следовал триумвират, который все в селе называли «Генкины мамки». На самом деле, мамкой была одна, Зинаида, дочь Матрены. Муж Зины утонул давным-давно, оставив молодую беременную жену. Мальчика, родившегося уже без отца, назвали в его честь Генкой, Геннадием Геннадьевичем, значит. Рос он при матери и бабке, которые умудрились пацана не то что не избаловать, а наоборот, привить ему настоящие мужские качества вроде ответственности за семью и заботе о женщинах. Генка закончил десятилетку, ушёл в армию, потом отучился в сельскохозяйственном техникуме. Вернулся дипломированным специалистом, скоро и свадьбу сыграли. Верочка, соседка, верно ждала его все эти годы, всем сватающимся давала от ворот поворот. Через год после свадьбы родились мальчишки-близнецы, казалось, жизнь удалась. Но мальчикам было всего по три года, когда на угольном разрезе, где Вера работала учётчицей, произошёл несчастный случай. Трое шахтёров попали в больницу, а Вера погибла на месте. Мать Веры, Зоя, тогда чуть с ума не сошла, высохла, почернела, пить начала. В один из вечеров к ней пришли Матрена и Зинаида. Матрена внимательно осмотрела Зою и постановила:
- К нам жить пойдёшь. Нечего! Ещё не хватало того, чтобы у моих правнуков вторая бабушка пьяницей была! Не позволю!
Зоя даже сопротивляться не стала, покорно кивнула головой и стала вещи собирать. Дом её, крепкую ещё избушку, продали приезжим с материка, как называли всех прибывших из других мест. Деньги положили на книжку, Матрена постановила:
- Генка работает, да плюс наши три пенсии, да пацанятам по потере кормильца полагается. Так что эти пока не трать, поняла? На жизнь нам хватит.
Геннадию, когда жена погибла, было всего 28. Мужик молодой, женщина нужна, как ни крути. Зоя хоть и была недовольна, что Матрена с Зинаидой стали подыскивать Генке новую жену взамен её умершей дочки, но возразить ничего не смела. А дальше – больше. Поехала как-то в соседний район, навестить сестру Ольгу, а у той дочка, племянница Зоина родная. Дочка эта, Ксения, старая дева уже, тридцать второй пошёл, а у неё нет никого. Зоя поглядела, что-то в голове прикинула, а вернувшись домой, рассказала, мол, так и так, женщина Ксюша хорошая, работящая, собой ладная. Может, судьба для Генки? Да и не чужая мальчишкам, тётка двоюродная, чай, не обидит. Через какое-то время Ольга с Ксюшей к ним пожаловали, Матрена пригласила:
- Как это так, единственная родня по матери нашим мальчикам, а виделись всего да раза. Непорядок!
Ксюша всем понравилась, включая детей и Генку, и уже через год она на правах законной жены переехала к ним в дом. А вместе с ней и Ольга, не захотевшая расставаться с дочерью.
Тут надо сказать, что совхоз, в котором Геннадий работал зоотехником, построил им дом, большой, крепкий, добротный. Да ещё и выделил на разведение двух тёлочек, бычка да трёх поросят. Места всем хватало, каждая из бабушек имела пусть небольшую, но зато свою, отдельную комнатку. На кухне никто не ссорился, да и по дому работа кипела дружно.
Через два года после свадьбы Ксюша родила сына, а еще через полтора – дочку. Прежде мирно живущие, «Генкины мамки» чуть не рассорились из-за имени внучки, всем хотелось, чтобы девочку назвали по их желанию.
- Марта! Такое красивое имя! – Зинаида недавно посмотрела новый фильм по телевизору, «Долгая дорога в дюнах», и буквально заболела главными героями, Мартой и Артуром, - Да и девочка в марте родилась, самое то
- А я считаю, нужно назвать девочку Верой, - уверяла Зоя, - Верочка была Ксюшиной сестрой, её это не обидит. А Геночке и мальчикам – память.
- Разве можно называть ребёнка в честь умершего человека? – сердилась Ольга, - Тем более трагически погибшего? Неужели хочешь внучке такой же судьбы?
Матрена в этих ссорах не участвовала, просто взяла справку из больницы, паспорта Ксюши и Генки и тихонько потопала в сельсовет. Принесла уже готовенькое свидетельство, в котором чёрным по белому (вернее, синим по зелёному, свидетельства-то были зелёные!) было написано имя правнучки – Матрена Геннадьевна.
Все, конечно, обалдели, но спорить никто не решился, даже Ксюша. Только маленькая Матрена оказалась не согласной. Ух, как она не любила своё имя, данное в честь прабабушки! Ей казалось, что от этого имени веет старостью, дряхлостью и мещанством, а когда мальчишки во дворе кричали ей «тётя Мотя бегемотя» девочка и вовсе выходила из себя. Поэтому, немного повзрослев, она потребовала от родни и друзей называть её Реной.
Жила их большая семья не шибко богато, но дети, Рена и три её старших брата, всегда были сыты, одеты, обуты, нужды никто ни в чём не испытывал. А главное, все друг друга любили и никогда не обижали.
Время шло, развалилась великая страна, начались бурные перемены. Мальчики выросли, уехали учиться в город, часто приезжать не могли, в семье отчаянно не хватало денег, жили в основном за счет пенсий.
В один из дней Ксения застала дочку рыдающей. Она испугалась:
- Рена, дочка, что случилось? Тебя кто-то обидел?
Девочка долго не отвечала, но в конце концов матери удалось вытянуть из неё правду. Оказалось, что Рене как отличнице и активистке районо выделило приглашение на Президентскую Ёлку в Якутск.
- Так это же здорово! – обрадовалась Ксения, но дочка зарыдала ещё пуще:
- Мама! В чём я поеду? У нас денег нет даже братьям отправить, не то, что мне платье купить!
Ксения призадумалась. Действительно, девочке 16 лет, что попало не наденет, в таком возрасте это очень важно. Но что делать? Вечером вопрос был вынесен на обсуждение семьи. Накоплений у них не было, всё немногое сгорело вместе с Союзом. Что-то продать? А что? Разве что корову, так это быстро не провернешь.
Зоя, тяжело вздохнув, вышла. Через минуту вернулась, держа в руках небольшой мешочек:
- Вот. Золото. Можно продать.
- Зойка, откуда у тебя?
- Помните деньги за дом? Когда началась чехарда с обменом 50-ти и сторублёвок, ну, помните, павловский обмен, так вот, мне тётя Матрена тогда и посоветовала не держать деньги на книжке, а купить на них золото. Сказала, что оно никогда не обесценится.
- И ты молчала? Всё это время?
- Но мы же не голодали. Если бы совсем невмоготу стало, тогда бы и призналась. Хотела внукам своим передать, чтобы хоть что-то у них было.
Старая Матрена как будто дремала на своём кресле, не обращая ни на кого внимания. «Сдаёт бабушка» - подумала Ксюша с нежностью, но быстро переключилась на обсуждение: стоит ли продавать Зоино золото. И тут…
- Оставь, Зоя. Золото внукам отдашь, как и хотела. Вот, смотрите, как вам?
Четыре женщины и Геннадий сидели, открыв рот, а Рена и вовсе замерла от восторга. В руках у Матрены горел неизвестно каким образом появившийся отрез волшебной ткани. Это был шёлк, настоящий китайский шёлк, ярко-красного цвета, по которому были раскиданы невиданные золотые узоры.
- Мама! Откуда это у тебя? – ахнула Зинаида, осторожно поглаживая чудесную ткань кончиками пальцев.
- Тётя Матрена, красота какая! – Ольга и Зоя смотрели во все глаза, они никогда не видели такой ткани.
Ксения молчала, не в силах ничего сказать, а Рена запрыгала, захлопав в ладоши как маленькая девочка:
- Бабушка! Это мне? Правда мне? Спасибо!
Матрена улыбнулась правнучке:
- Конечно, тебе. Дождалось-таки своего часа. Будет у тебя платье из настоящего китайского шёлка.
- Мама, почему я никогда этого не видела? – Зинаида хотела даже обидеться, но быстро пришла в себя.
- А как ты думаешь, как я тут оказалась, на краю земли? А ведь когда-то жила совсем в других местах… - Матрена мечтательно вздохнула, но быстро пришла в себя и сказала уже совсем другим, суровым голосом, - А попала я сюда как раз из-за этого шёлка. Мне его отец привёз, купил на базаре, всё, что с собой было, отдал. Я у него единственная дочка была, как раз замуж собиралась, вот ему и захотелось побаловать. А сестра жениха увидела, позавидовала, да и донесла куда нужно. Тогда и за меньшее хватали, а тут… Китайский шёлк. Отца расстреляли, меня сюда на поселение. Вася мой не бросил, за мной поехал. И отрез этот привёз, как умудрился вернуть, никогда не спрашивала. Поженились мы, Зинка родилась. Всё мечтали уехать отсюда, а тут война.
Матрена замолчала, но никто не осмелился ничего спросить. Она взглянула на дочь:
- Как бы я его тебе отдала? Ты подросла - с Китаем начались напряженные отношения, боялась, спросят, а что тут у вас на ткани за иероглифы такие? Откуда взяли? Может, вы китайские шпионы? Сослать дальше не сошлют, просто некуда. А к стенке запросто…
…Через две недели Рена блистала на новогоднем балу в столице республики. На ней горело удивительное платье из красного китайского шёлка, по которому словно разбежались золотистые иероглифы.
- Девушка, можно с Вами познакомиться? Вы такая яркая! – молодой человек ослепительно улыбнулся, - Меня Роман зовут, а Вас?
- А меня, - Рена немного запнулась, но потом гордо подняла голову, - А меня – Матрена.
P.S. Меня всегда удивляло, как Матрена,жена моего очередного племянника Ромки, гордится своим именем. Когда её спрашивали, неужели ей не хотелось поменять старомодное имя на более современное, она всегда с любовью говорила:
- Так звали мою любимую прабабушку