Грустно это, замрёт мгновение —
Серый мир разглядишь тотчас,
Все твердят, что у них вдохновение,
Выставляя его напоказ.
Замелькал, как мираж над пустынею,
Эпизод, пара фраз, лицо
И пытается гнуть свою линию,
Раз считают его молодцом.
Тут же сменит другой, только волю дай,
И усердий приложит вдвойне,
Чтоб по-своему здесь обустроить рай,
А чужое сжигать в огне.
Если маслом побрызгать сверху —
Заблестит на солнце чугун.
Что на нём пропадает перхоть,
И обманутый верит, и лгун.
Примелькалось, приелось, пародия
Цветной сделать пытается тень.
Сомневаюсь в конечном исходе я,
Кто какую займет ступень.
Тормози, отдышись спокойненько,
Оцени этот вкус и цвет.
Не бледнее ли он покойника?
Что ж, товарищей в этом нет.
На вершине, построенной из людей,
Пирамиды стоять одному,
Но насколько он будет других святей
И не скучно ли там ему?
Ниже пласт — им не хватит умения,
Чтоб на планочке был результат.
Их удел — всё равно забвение,
Сколько ни набирай наград.
И две трети — обычные смертные,
Одурманены похвалой,
В большинстве своём люди инертные,
Но поддень — уж и вьются иглой.
Манит их верхотуры величие,
Да беда поощрять их пыл —
Будет там восседать обезличенным,
Ни себе, ни другим ни мил.
И в поэзии всё точно так же,
Что искать далеко пример,
Пишут рьяно и те, кто мажет
Мимо рифм да ломает размер.
Что написано — всё по карманчикам,
Смятый стих лёг на смятый листок,
Мы в эмоциях часто обманчивы,
Не увидишь, не скажет никто,
Если творчество станет сутулиться
(притупляются чувства в умах).
Многим руку жмут щедро на улицах,
Но не всех из них хвалят в домах.
При мельканьи цвета сливаются —
Тормози, погоди решать.
Те, кто сверху, поверь, забываются,
Даже если судьбу вершат.
Только гении будут жить дальше,
Попадая из уста в уста.
Лишний раз воздержитесь от фальши,
Чтобы совесть была чиста.