Дрезина мерно стучала колесами, двигатель успокаивающе тарахтел и Гришку незаметно приложившего голову на мешки, разбросанные на платформе, потихоньку сморило. Он даже успел увидеть сон, а точнее свою комнату и маму, которая не находила себе места в поисках сына. Тревога постепенно сменилась сладостными воспоминаниями училища. В голове понеслись его друзья, работа, Светка и опять мама. Пока в бок его не толкнули бесцеремонно и грубо.
- Вставай, турист, - всё тот же хриплый голос, - крепкие у тебя нервы. Все на стрёме, а ты в дуду дуешь. Красавчик.
Дрезина подъехала к стрелке, от которой пути расходились к нескольким высоким деревянным воротам. Детина спрыгнул и перевёл стрелку. Хриплый стащил за собой Гришку и повёл его к неприметной дверце в одном из ответвлений тоннеля. Оставшиеся, спрятав дрезину в одни из ворот, нагнали их. Тоннель становился всё ниже, вонючей воды в нём было всё больше. В одном незаметном месте, Хриплый толкнул в стене люк и вся группа перевалилась в какую-то покатую трубу, где они уже не шли, а ползли как глисты на брюхе по стекающей вниз жиже. От невыносимой вони, стоявшей вокруг, резало глаза и не хватало воздуха. Гришка стиснул зубы и старался успевать за Хриплым. Тем более, что в задницу его для ускорения постоянно толкал Ботаник. Сколько они ползли в этой кромешной тьме, сказать было сложно. Но когда Гриша почувствовал дуновение свежего ветерка, бодрости прибавилось. Вывалились из трубы они в маленькое смрадное озерцо, окруженное непроходимым кустарником.
Детина вытащил из-за спины огромный тесак и первый врезался в кусты, прорубая группе дорогу. На лоб он повесил тусклый фонарь. Периодически они останавливались и слушали окружающую их тишину. Через некоторое время группа упёрлась в стену железного ангара.
- Кажись прибыли, Атаман, - сказал Детина Хриплому.
Они обошли ангар и с торца Гришка увидел маленькую дверь, которую уже хотел рвануть на себя. Но услышал шёпот:
- Тихо, малец. Погодь, - Детина мягко переступая, выдвинулся первым и осветил известные только ему точки на двери, после чего тихо открыл её и выставив вперёд пистолет, просочился внутрь. Некоторое время они ждали, вслушиваясь в то, что происходит внутри. Дверь так же тихо открылась, и Детина призывно махнул им рукой.
- Пошли, - сказал Хриплый.
В ангаре было темно. Ботаник вытащил из рюкзака четыре тёмных предмета, похожих на шайбы и разбросал их по полу, нажав кнопки. Через минуту шайбы засветились неярким красным светом, от них пошло приятное тепло.
- На вот, возьми, - передал ему Ботаник маленький гладкий кружочек, - нажми вот сюда и положи себе в нагрудный карман куртки. Он высушит одежду и согреет. Вонь, конечно не уберёт, но я думаю, ты уже привык к ней.
Бойцы расположились вокруг шайб, разложив вещи и оружие. Хриплый достал банку тушенки, вскрыв её, передал Гришке:
- Давай, налегай. Вот нож. Гляди, не отрежь себе язык.
Сам Хриплый подошёл к Ботанику и спросил:
- Проверь, есть ли связь с отрядом Лисы? – и повернувшись к Детине, - Бык ты первый караулишь.
Гришка настолько устал, что еле осилил банку, которую в былое время одолел бы в минуту. Он огляделся. Вокруг громоздились какие-то тюки и тёмные силуэты громоздких предметов, похожих на шкафы.
Хриплый снова подошёл к Гришке:
- Ну давай знакомиться. Меня зовут Антон. Бойцы называют меня Атаман. Этот, - он кивнул на Ботаника, - Виталик или Очкан. А тот, здоровый, Борька или Бык.
Он вопросительно посмотрел на жующего Гришу. Тот ещё раз неуверенно ковырнул жир в банке и в банку же ответил:
- А я Гриша, - а через некоторую паузу, чётко и уже глядя Антону в глаза спросил, - вы и есть повстанцы?
- Ктоооо? – Антон удивлённо расширил глаза, а потом рассмеявшись ответил, - не, Гриш, мы не романтики и не альтруисты. Всеобщее равенство и гражданские свободы не для нас. Мы сами по себе. Сегодня здесь, а завтра там. Кто больше заплатил, тот и заказывает музыку.
Он снял куртку и разлёгся на ней, подложив свой рюкзак под голову, но не выпуская гришкины глаза из виду:
- Так, выполняем заказы для клиентов и свободны уже сейчас. Мы не тащим людей в непонятное светлое будущее. Уже притащили народ в анархию и хаос. Помнишь, что было в 2036?
- Помню, - ответил Гришка.
- Сколько длилась эта свобода чего стоила? Сколько народа погибло? И, главное, что мы получили в итоге? – сыпал вопросами Антон.
Ботаник, заворочался неподалёку и сообщил Антону:
- Атаман, связался я Алисой. Завтра, то есть уже сегодня в 11.00 согласовали точку рандеву.
- Вот и славненько. Отдыхай Очкан, ты следующим на пост, - ответил ему Антон.
- Есть, спать, - Виталик положил голову на свой ранец и через минуту с его стороны послышалось сопение.
Гришка, повернулся к Антону, тот уже закрыл глаза. Ему неудобно было лезть с вопросами, но ужасно мучал один: «Когда же он попадёт домой?».
- Дяденька, Антон, - позвал он.
Антон дёрнулся и открыл глаза:
- Чего? Какой дяденька?
- Дяденька, Антон, - жалостливо потянул Гришка, - а когда мне можно будет домой.
И хотел добавить: «К мамке», но вовремя осёкся.
- Давай так, чтобы я этого нытья больше не слышал. Пока там тебе делать нечего, да и недосуг тебя обратно тащить. И ещё – какой я тебе дяденька. Зови меня Атаман. Всё спи.
Гришка отложил банку с тушёнкой и положил рядом с собой нож, которым ел. На всякий, пожарный. Хотя он не понимал пока от кого ему надо будет отбиваться и зачем. Таких впечатлений он не испытывал никогда в жизни. Только в кино про войну видел перестрелки, погони и отряды боевиков. Если бы кто-то ему сказал вчера, что он будет ночевать в тёмном сарае с непонятными головорезами, он бы только рассмеялся в ответ. А вот сейчас было не до смеха. Все свои шестнадцать с небольшим лет, он проделывал путь от своей комнатки, до детского сада, который был этажом выше, а потом до училища, которое находилось этажом выше садика. Потом их, молодых рабочих возили на заводском автобусе через яркий подземный тоннель, и вся дорога занимала каких-то тридцать минут. И вот сегодня он полз по вонючим трубам в неизвестном направлении с неясными перспективами попасть домой. Вся его жизнь до глубокой старости была такой понятной и размеренной, ничего в ней не могло случиться. А вот, возьми и случись. Жизнь дала резкий поворот и привела его в банду.
Это что же получается? Он взорвал коптер, он стрелял в полицию и вот сейчас лежит с ножом. Гриша отодвинул нож, но потом снова взял его в руку. Рукоять приятно холодила ладонь, мерцание металла завораживало, изгибы ножа вызывали первобытные чувства. И что там Антон, нет Атаман, говорил про 2036 год. Он напряг память. Да по истории они проходили, что в этом году были последние выборы правителя в России. Как он там назывался. Смешно как-то. Как зубная паста. А, точно президент. Потом начались восстания, потому что была демократия и всё было можно. По огромной стране пронеслись беспорядки, погромы, власти не было долгие годы. Гражданская война, какая по счету уже, Гришка не помнил, путая их с войной между красными и белыми, длилась пять лет. Ну а потом все наладилось. Император взял власть в свои крепкие руки и правит до сих пор на славу народу. У всех всё есть, никаких денег не нужно, как раньше. Еда выдается, лекарства и лечение бесплатно, одёжа тоже, жить есть где. Вернее, было. Гришка тут совсем расстроился и опять вспомнил дом. Вздохнул и закрыл глаза.
За этими грустными воспоминаниями, Григорий погрузился в сон, даже не представляя, как резко развернёт его жизнь с проторенного пути. И начнётся совсем другая история, другого Гришки.