Данная статья носит образовательный характер, мы ни к чему не призываем и не обязываем. Информация представлена исключительно в ознакомительных целях
На языке правоохранительных органов прослушка телефонов и контроль интернет-трафика называются аббревиатурой «СОРМ» - «Система технических средств для обеспечения функций оперативно-розыскных мероприятий».
СОРМ-1 – это комплекс мероприятий, направленных на прослушку мобильной связи.
СОРМ-2 – мобильного интернет-трафика.
Сегодня такие методы расследования выходят на первый план, затмевая традиционные криминалистические подходы. Соответственно, подразделения, отвечающие за СОРМ, становятся все более влиятельными в составе органов внутренних дел. В Свердловской области это, например, бюро специальных технических мероприятий (БСТМ) ГУ МВД по Свердловской области и оперативно-технический отдел (ОТО) УФСБ по Свердловской области.
По закону, прослушка телефонов и контроль интернет-трафика возможны только по решению суда. Правда, закон позволяет следователям «включать запись» и без такового, если дело срочное и прослушка необходима для предотвращения готовящегося преступления. Примерно по такому же принципу следователям «в виде исключения» разрешают проводить обыски, получая санкцию суда уже постфактум. Как и в случае с обысками, часто правоохранители пользуются этой нормой, чтобы получать бесконтрольный доступ к чужим тайнам. Существуют также способы легализовать незаконную прослушку, поместив имя и телефон нужной персоны в длинный перечень подозреваемых по какому-нибудь уголовному делу. Как говорят источники в органах, судьи почти никогда не вникают, каким образом та или иная фамилия связана с уголовным делом, и подписывают разрешения «одним махом». Такие судебные решения носят гриф «секретно», и кто оказался в списках «на прослушку», гражданам не узнать никогда.
Впрочем, специалисты, занимающиеся прослушкой, говорят: сегодня все чаще граждан «ставят на запись» и вовсе без каких-либо решений суда. У каждого оператора связи установлена аппаратура, позволяющая силовикам в любое время получать доступ к разговорам любого клиента (к этому операторов обязывает закон). А в региональном управлении ФСБ есть терминал удаленного доступа, с помощью которого можно в несколько кликов начать слушать любого пользователя мобильной связи. По закону, право вести прослушку имеют несколько специальных служб. Кроме самой ФСБ, это МВД, ФСКН, ГУФСИН, таможня, ФСО, СВР. Но контроль за самой аппаратурой, обеспечивающей работу СОРМ-1 и СОРМ-2, находится именно у ФСБ. Как объясняют специалисты, чтобы поставить тот или иной номер на прослушку, сотрудникам из полицейского бюро специальных технических мероприятий не обязательно бежать в ФСБ и просить нажать кнопочку: в МВД и других органах, ведущих оперативно-разыскную деятельность, есть собственные терминалы доступа. Но они подключены «через ФСБ», то есть главный ключ все равно расположен у чекистов.
«Зачем вам столько телефонов?»
Как уберечься от прослушки? Почти никак. Во-первых, бесполезно менять SIM-карты: на прослушку ставят не номер мобильного, а уникальный номер телефонного аппарата (IMEI). Какая бы симка не была установлена в телефоне, он все равно будет «в прямом эфире». Многие представители истеблишмента и бизнесмены носят с собой несколько телефонов, считая, что один «обычный» слушается, а другие – «левые» - нет.
«Это наивно. Если человека поставили на прослушку, сотрудники органов постоянно получают информацию о местонахождении его телефона. Для этого в телефоне не обязательно должен быть установлен модуль GPS, местоположение даже самой простой и дешевой трубки определяется по базовым станциям с точностью до одного метра. И если вы таскаете с собой несколько трубок, по данным геолокации видно, что рядом с вашим «основным» номером всегда есть 2-3 других. Их тоже сразу же ставят на прослушку, поэтому ходить с кучей телефонов совершенно бессмысленно».
Впрочем, есть небольшой фокус с двумя трубками, который позволяет относительно надежно сохранить тайну переговоров. «Допустим, есть два аппарата – A и B. A используется постоянно, и есть основания полагать, что его слушают. B – для конфиденциальных разговоров, зарегистрирован на другое лицо. В этом случае A и B никогда не должны быть включены одновременно и рядом. Если нужно сделать звонок по «секретному» телефону B, вы выключаете A, отъезжаете подальше, в зону действия другой базовой станции, потом включаете B, делаете звонок. Потом выключаете B, снова едете к другой базовой станции и уже тогда включаете A», - рассказывает наш собеседник. Другой способ – постоянно хранить «секретный» телефон в каком-нибудь скрытом месте, всякий раз приезжая к нему с выключенным «основным» мобильником.
Особо осторожные жертвы прослушек предпочитают выключать телефон во время важного разговора или прятать его куда подальше. Возможность записи через телефон в режиме ожидания существует, но такая технология применяется нечасто. «В этих случаях используется т.н. микрофонный эффект. Такое можно сделать, только если в непосредственной близости от собеседников работает команда специалистов. Приемник сигнала и средство записи должны находиться где-то недалеко.
С анализом интернет-трафика подозрительных граждан (СОРМ-2) у силовиков дела обстоят пока несколько хуже, чем с прослушкой разговоров. Хотя операторы связи точно так же предоставляют спецслужбам любую информацию, сам анализ этих данных довольно сложен. Любой смартфон постоянно скачивает и отправляет огромное количество данных. До последнего времени существовала огромная проблема в том, чтобы вычленить из всей этой массы интересующую информацию, например переписку в Skype. Однако теперь эта задача в целом решена и даже в регионах научились читать интернет-мессенджеры.
Может быть, силовикам бы и хотелось «слушать всех», но в реальности под постоянным наблюдением всего 200-300 человек в Екатеринбурге. Большинство из них – подозреваемые в экстремизме (в первую очередь исламистского толка) и терроризме, члены находящихся в разработке ОПГ, участники непрозрачных финансовых операций крупного масштаба («обналичники» и т.п.). Лишь не более 10% от всей массы «поднадзорных» слушают по политическому заказу.
«Совершенно точно слушают губернатора, его ближайшее окружение, первых лиц города. Депутатов Заксобрания и гордумы – вряд ли, только если кого-то заказали конкуренты. Но это редкий случай, по телефону никто ничего важного давно не говорит, и тратить по 100 тысяч рублей в день на прослушку конкурента готовы немногие», - рассказывает источник.
В последнее время появился еще один проверенный способ стать жертвой прослушки - регулярно критиковать действующую власть или ходить на демонстрации протеста. Конечно, всех участников уличных акций прослушивать не будут, но самых активных – вполне.
В последнее время все более значимую роль в структуре СОРМ играет анализ информации, собранной в социальных сетях. Спецслужбы имеют доступ ко всей переписке, ведущейся в российских социальных сетях, утверждает наш собеседник. C Facebook дело обстоит сложнее, но и тут тайна общения не гарантирована.
«Относительно безопасный способ общения – через западные почтовые сервисы - например, Gmail. Еще эффективна сеть Tor, гарантирующая анонимность пользователям. С ее помощью, в том числе, американские журналисты общаются со своими информаторами»
Редкий российский бизнесмен и политик сегодня обсуждает по телефону что-нибудь важнее рыбалки и футбола. Поэтому, помимо анализа, собственно, текстов переговоров, профессионалы электронной разведки занимаются обработкой больших массивов данных, выявляя математические закономерности, неявные связи, строя на этом основании гипотезы о взаимодействии тех или иных групп или персон. Материалом для этого могут служить телефонные звонки, электронные письма, банковские операции, операции по регистрации или ликвидации юридических лиц и т.п.
Перлюстрация электронной переписки, мониторинг телефонных переговоров зашли уже так далеко, как и не снилось авторам романов-антиутопий. Наверное, нередко мощь СОРМов помогает предотвратить подлинные теракты или настоящие преступления. Но для общества куда заметнее случаи, когда методы электронной разведки используются для политического преследования и не имеют никакого отношения к законным процедурам. При этом от бесконтрольной слежки страдают не только оппозиционеры, но и лояльные Кремлю политики. Собранный при помощи электронных средств компромат часто становится орудием элитной борьбы против тех, кто еще недавно сам заказывал прослушку своих врагов. В этом смысле электронная разведка превратилась в опасность, от которой не застрахован никто.