Философские раздумья по поводу реакции архитекторов на то, что с их творениями делали заказчики. Архитектор получал заказ, а потом в муках творчества ваял нетленку, вскакивая по ночам с кровати с криками "Эврика!" и бросался к мольберту (ну ладно, пусть будет - к кульману), впихивал, втискивал, всовывал возникшие эфемерные мысли в музыку камня, утверждал, наконец, проект, а потом ещё по ходу строительства вносил всевозможные изменения. Наконец, музыка застывала над улицей в камне, архитектор удовлетворённо (а может и разочарованно) вздыхал, а потом должен был лицезреть, как его творение подгоняют под обыденные нужды. В итоге, агрессивная наглядная реклама первой половины XX века заслоняла собой все нюансы экстерьера. Для чего же тогда были все эти бессонные поиски гармонии чудесной? И если на домике слева прямого конфликта между замыслом архитектора и желаниями рекламодателей удалось, на мой взгляд, избежать, то творению Александра Ванага повезло меньше. Угловой вход, по замыслу архитектора, подчёркнут изящной египетской колонной с капителью в виде нераспустившеося цветка лотоса. Массивная, но при этом стройная колонна, поддерживает угловой эркер, который с каждым этажом становится всё массивнее и массивнее. Да может ради одной этой колонны весь дом в 1911 году был задуман! И где, спрашивается, эта колонна на фотографии 1928 года? Перед входом видна цилиндрическая тумба, убедительно свидетельствующая, что это дом № 23, а также то, что здесь расположен обувной магазин. А египетская колонна? Нет, не видели. Она как бабочка в коконе, ждёт своего часа. Ну, или как спящая царевна, заснувшая волшебным сном до того момента, пока прекрасный принц не освободит её от оков забвения.
И глядя на всё это самые крепкие архитекторы старались стойко и мужественно переносить все тяготы и лишения профессии и сохранить верность стилю, зато прагматики, махнув в душе на всё рукой, брали курс на модернизм, функционализм и прочий Баухаус. И это не говоря уже о брутализме!
А ведь не будь реклама такой навязчивой, всё могло быть совсем иначе!
