Автобус мчался, разрезая темноту неровным светом фар. Одна, похоже, была разбита, а луч второй метался, будто пытаясь выхватить хоть что-то, поймать в поле своего зрения, но дорога ускользала в кромешную тьму…
Парень, так и не сняв капюшон, – в салоне было довольно холодно, вглядывался в черноту за окном, но рассмотреть что-либо не удавалось. Он сунул наушники в разъём телефона, выбрал радиостанцию и погрузился в любимую музыку.
Молодой человек был рад оказаться пусть не в тепле, но и не на улице. Только несколько минут назад он стоял на продуваемой всеми ветрами остановке, где люди жались к стене павильона, пытаясь спрятаться от резких порывов.
Днём
Он провёл первый рабочий день в офисе и теперь возвращался домой. После долгих поисков ему, наконец, удалось получить работу. Район, правду сказать, оказался не совсем удобный. Мало того, что отдалённый, да ещё и метро рядом не было.
Единственный автобус ходил от центрального проспекта, правда, новоиспечённые коллеги уверяли, что регулярно. Да и надо же было с чего-то начинать. Тем более зарплату пообещали даже немного больше, чем он ожидал. После недолгих раздумий он решился и подписал договор.
От остановки до офиса неизвестной, но как сказали, набирающей обороты фирмы по ремонту и обслуживанию компьютеров пришлось топать минут пятнадцать.
«Ничего, дышать полезно. Всё, какая-никакая физическая нагрузка. Можно будет слегка пробежаться иногда. Тем более в этой глухомани воздух вроде бы свежий», – решил для себя молодой человек, прокладывая впервые дорогу к месту службы.
День оказался насыщенным. Пока оформляли документы, побегал по коридорам, подписывая бумаги. Потом знакомился с коллегами – вроде оказались неплохие ребята. Один только – мужчина лет сорока – молчун, на лице то ли улыбка, то ли ухмылка, весь день копошился с техникой в своём углу. Вот его не поймёшь, о чём думает и что на уме. Остальные вроде открытые, дружелюбные. Парни сразу показали рабочее место, растолковали, что к чему, объяснив, кому из начальства лучше не перечить, где отстаивать своё, а где помалкивать.
Да и работа вроде интересная, с компьютерами он ещё с подросткового возраста возился. Отец всё время подначивал, мол, лучше во дворе с пацанами в футбол погоняй, а потом махнул рукой…
Сегодня он, отработав смену, успел зайти в продуктовый ларёк и взять батон белого хлеба, кружок колбасы и упаковку плавленого сыра в треугольничках. В сумке болтался ещё небольшой термос с чаем, который он захватил из дома на всякий пожарный, но даже не открыл, ведь сослуживцы напоили его отменным кофе из кофемашины (начальник был большим ценителем благородного напитка).
Обратная дорога
Матвей, а именно так звали парня, устроился на заднем сиденье автобуса, засунув руки в карманы куртки и привалившись головой к раме замерзшего окна. До проспекта было не так далеко, но глаза сами собой закрывались, да и тряска делала своё дело – нестерпимо хотелось спать. Дорогу он никак не узнавал – опустившаяся темнота и начинающаяся метель не давали пробиться даже свету фонарей.
В наушниках вдруг стало тихо. Тут он понял, что забыл подзарядить телефон, а теперь аккумулятор сел. Матвей в раздражении сунул смартфон во внутренний карман. Он только сейчас будто очнулся и огляделся. «Где мы едем? Ничего не видно. Почему не объявляют остановки?».
Неожиданно он вскинулся – а вообще, они были, остановки? Он не мог вспомнить, чтобы автобус тормозил. А где кондуктор? Обведя взглядом салон, он заметил впереди бесформенную фигуру.
И тут у парня что-то ёкнуло внутри – в автобусе больше не было никого... Кроме него самого, ни одного пассажира… Когда они успели выйти? Ведь он не слышал, чтобы транспорт останавливался.
Автобус на бешеной скорости летел в ночь. В то время как они должны приближаться к оживлённому центру, где не смолкает жизнь даже после полуночи, создавалось впечатление, что выехали уже за черту города. Матвей вскочил со своего места и ринулся в сторону одинокой фигуры.
Его мотало по салону – такая была скорость. И пару раз он чуть не упал, но каким-то чудом успел схватиться за поручень. Парня швырнуло на свободное сиденье, он вновь встал и, хватаясь за ручки, всё же добрался до кондуктора, крича тому в спину:
– Почему мы идём без остановок? Какой это маршрут? Он идёт до метро? – его слова заглушал рёв двигателей и завывание ветра снаружи.
Удивительно, но кондуктор даже не обернулся, а так и сидел, как-то сгорбившись и опустив голову, будто силился разглядеть что-то на грязном затоптанном полу.
Наконец, Матвей очутился рядом и даже слегка присел. Он до сих пор не понял, мужчина это или женщина. В пальцах будто закололи мелкие иголочки, а по спине пробежал холодок – у «кондуктора»... не было лица.
Напрасно парень пытался успокоить себя тем, что в салоне неважное освещение, и на лицо падает тень…. Ведь всё остальное – темный ватник с намотанным сверху шарфом и сумка для сбора денег присутствовали, а выше шеи зияла… чёрная пустота.
Матвею стало не по себе, но мысли его моментально улетучились, когда автобус резко затормозил и распахнул с неприятным скрежетом замёрзшие двери. От толчка молодой человек кубарем полетел в сторону лестницы. Хватаясь за ручки и барахтаясь на ступеньках, он кое-как поднялся и поспешил покинуть взбесившийся транспорт.
За пеленой снега, который норовил залепить глаза было ничего не рассмотреть. Вой ветра заглушил шум захлопывающихся дверей. Парень обернулся – кругом какой-то пустырь. Он что, проспал свою остановку?
Молодой человек кинулся за автобусом – развернётся же он наверняка в обратный путь… Но тот, взревев мотором, обдал незадачливого пассажира выхлопными газами и помчался дальше в ночь…
Матвей ещё какое-то время бежал следом, но кроссовки вязли в сугробах, и он чуть не повалился в снег. Так, надо успокоиться и осмотреться. Должен быть здесь и другой транспорт, жилые дома или магазины.
Но ничего не было. Совершенно ничего.
Если это остановка, то очень странная. Просто небольшой пятачок без павильона, без киосков, с единственным кустом, тянувшим вверх корявые скрюченные пальцы…
Он немного прошёл в одну сторону, в другую, снег набивался за ворот, руки в перчатках застыли, но ни одного человека или светящегося окна не увидел. Надо было идти хоть куда-нибудь, выходить к людям. Но куда?
Матвей перехватил поудобнее сумку, оттягивающую плечо, и потопал вперёд. Идти было непросто – ноги проваливались чуть не по колено и вязли в огромных сугробах – похоже было, что здесь никто не ходит… Парень пробирался вдоль кустов, надеясь обнаружить за ними хоть какое-нибудь жильё и узнать дорогу.
Вызвать такси? Но он не знает адреса, даже примерно. Хотя… как вызвать, когда телефон разрядился…
Вроде теперь снега было поменьше. Может, это тропинка? Значит, люди близко! Почему не встретилось ни одного человека и даже собак не слышно?..
И, наконец, сквозь пелену снега он увидел высокое строение. Бетонная глухая стена. Из-за темноты и снегопада не удавалось понять её высоту. Может, какое-то промышленное здание? Парень заторопился вдоль него – ни окон, ни калитки, ни двери.
Брошенный завод? Он практически шарил руками по мрачной поверхности, выкрашенной в неопределённый цвет, вклинившись между странным объектом и аллеей высоченных деревьев, будто хотел отыскать, нащупать хоть какой-то лаз, щёлку, ведь уже зуб на зуб не попадал от холода.
Молодой человек пробирался почти бегом довольно долго, во всяком случае, так ему казалось. Узнать время не представлялось возможным, ведь наручных часов он не носил. Сердце бухало под курткой, зубы выбивали дробь. Никто ему не попался. И никаких дверей или ворот не было.
С досады Матвей стукнул кулаком по стене, которая будто заканчивалась, поворачивая в сторону. Он не заметил ледяную корку – левая нога потеряла опору, он взмахнул руками, но не удержался и поехал куда-то вниз, бултыхаясь в снегу. Парень сел, подтянув ноги и шаря ладонями вокруг в поисках сумки, слетевшей с плеча. Наконец, она нашлась. Отряхивая с себя налипшие холодные хлопья, он с трудом встал на ноги.
Снег будто стал тише, и мелкие снежинки рассыпались, кружились, как в замедленном кино, сбившись в широкое полотнище. Оно дрожало и колыхалось перед глазами, будто бабушкин белый пуховый платок. Почему-то он вспомнился именно сейчас. Маленький Матвейка всё удивлялся, какой он лёгкий, невесомый… тёплый…
Парень зажмурился и замотал головой, прогоняя наваждение. Когда же он снова открыл глаза, снежная пелена расступилась, открывая… Нет, он не мог поверить…
Дом. Приземистый, будто осевший под тяжестью снежной шапки, нависшей на крыше до самых оконных рам. Сверху свешивались огромные сосульки, похожие, скорее, на сталактиты. А может, они росли из земли. Понять было трудно, ведь это каменное одноэтажное строение всё сковано было льдом и снегом…
Матвей несколько секунд стоял, как заворожённый, а потом кинулся к зданию. Но тут же понял, что нет… Этот дом не выглядит жилым. Скорее, таинственным, фантастическим и даже смахивающим на какие-то сюрреалистические картины.
Но окна! Чудо, что имелись застеклённые окна. Подобраться к дому было непросто. Дом весь был похож на старого сгорбленного под тяжестью прожитых лет старика, хмуро глядящего из-под седых косматых бровей. Выглядел он как-то… жутковато. Но Матвей так замёрз, что скорее хотел укрыться от ветра и мороза хоть где-нибудь.
Потому он решительно шагнул навстречу. Казалось, дом смотрит на нежданного гостя исподлобья. Матвей протянул руку и немного очистил перчаткой карниз от снега. Чуть-чуть приподнялся на носках, пытаясь разглядеть, что там внутри. Стёкла поблескивали холодным светом, отражая только кружение метели. Парень стал пробираться вдоль дома – ни тропинки, ничего.
Практически на ощупь он вдруг обнаружил… дверь. Да, точно, это была дверь! Вся обледенелая, заметённая. Матвей принялся сбивать снег, но дверь примёрзла намертво. Он подхватил торчавшую из сугроба палку с железным крюком – как кстати! – и колотил теперь что есть силы. С каким-то неистовством, останавливаясь, чтобы только перевести дух и утереть катившийся со лба пот.
Ему уже стало жарко. Или только казалось? Куртка вся распахнулась, вязаная спортивная шапочка съехала на затылок. Он ободрал руки, но постепенно лёд кусками опадал с дверного косяка. Матвей навалился на дверь, тяжело дыша, ещё усилие – раздался неприятный скрежет, и деревянное полотно чуть приотворилось.
Он не верил своему счастью – теперь он не останется на улице на ночь! Парень просто ввалился внутрь дома и совершенно без сил опустился на корточки. Снаружи завывал ветер, а здесь было зябко, но тихо. Незваный гость с усилием задвинул дверь на место и огляделся.
Постепенно глаза привыкали к темноте. И всё же было не по себе в этом странном заброшенном месте…. Дом и сам будто напрягся, ожидая, что будет делать человек. А тот осторожно пошёл вдоль стены. Половицы скрипнули, и Матвей вздрогнул от этого гулкого в ночной тиши звука.
– Есть кто? – неожиданно для самого себя громко позвал он в пустоту дома. Кого он хотел найти в этом замёрзшем строении?
Ответом ему был… то ли стон, то ли плач…
Продолжение здесь.