Режим Анастасио Сомосы к 1979 гг. лишился поддержки почти всего населения Никарагуа. 19 июля 1979 г. повстанцы Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) вступили в Манагуа. Сандинисты, пригласив к сотрудничеству демократические организации, не участвовавшие в вооружённой борьбе, но выступавшие против Сомосы, сформировали Правительственную хунту национальной реконструкции, взявшую власть в разрушенной, взбудораженной стране.
После революции сандинисты пользовались значительной поддержкой самых широких слоёв населения: их воспринимали как победителя Сомосы. Первые шаги сандинистов – помощь беднякам, ликвидация неграмотности, национализация имущества Сомосы – пользовались поддержкой практически всех граждан Никарагуа.
Тем не менее всего лишь через год с лишним после свержения Сомосы в Никарагуа началась новая гражданская война – уже против сандинистов. Что же за люди, какие силы начали эту войну, получившую название «войны контрас» (т.е. контрреволюционеров)? Советская и мировая левая пресса в течение всей гражданской войны в Никарагуа утверждала, что «против никарагуанского народа сражаются ослепленные ненавистью к народу Никарагуа гвардейцы Сомосы» (разумеется, при поддержке США), но их роль была ограниченной. Экс-гвардейцы имели большой боевой опыт и часто становились инструкторами, иногда - командирами антисандинистских повстанцев, но рядовые контрас к бывшей гвардии никакого отношения не имели. Восстание против СФНО охватило не бывших гвардейцев, не «помещиков и капиталистов», а самые что ни на есть трудящиеся массы.
Сомосизм после свержения диктатора практически умер: бывшие чиновники и связанные с семейством Сомосы предприниматели уехали в США. Из 12-тысячной Национальной гвардии 4,5 тысяч отказались сложить оружие и ушли в Гондурас, но абсолютное большинство из них не желало продолжать войну. Бывшие гвардейцы устраивались работать охранниками и барменами в Майами или, на худой конец, инструкторами в армию Гватемалы. Желающих продолжить войну на родной земле были единицы: слишком уж там сильна была ненависть к Сомосе, слишком мало в стране оставалось ностальгировавших по нему людей (такие были среди крестьян севера страны, откуда Сомоса рекрутировал солдат в Национальную гвардию).
22 июля 1979 г., через три дня после победы революции, эмигрировавшие в Гватемалу бывшие офицеры сомосовской гвардии (Энрике Бермудес, Рикардо Лау и Хуан Гомес) создали первую вооруженную антисандинистскую организацию – Легион 15 сентября. Его численность не превышала полусотни человек, находившихся в Гватемале.
Через год с небольшим после свержения Сомосы часть никарагуанцев начинает разочаровываться в сандинистах. Разочаровываются демократы: революционные власти формируют не беспартийную, а Сандинистскую народную армию, а также официально объявляют СФНО марксистской организацией. Демократы Виолетта Барриос де Чаморро и Альфонсо Робело, а также виднейший полевой командир времён антисомосовского повстанчества Эден Пастора, социалист, покидают правительство. Браться Ортега, Томас глава МВД Борхе, Байардо Арсе и глава Генерального директората государственной безопасности (DGSE) Ленин Серна сосредотачивают власть в своих руках. DGSE организовывают сотрудники кубинской спецслужбы ДГИ, восточногерманской Штази, болгарской КДС и чехословацкой StB.
Сандинисты начали принудительное кооперирование крестьянства – это не была насильственная коллективизация, как в СССР, но было давление, отказы единоличникам в кредитах, продаже сельхозтехники и удобрений, искусственные затруднения в сбыте урожая. 17 ноября 1980 г. агенты DGSE убили председателя Союза сельскохозяйственных производителей Никарагуа Хорхе Саласара, резко протестовавшего против принудительного кооперирования: после этого и произошла первая схватка крестьян с сандинистами. Саласар, очень популярный среди крестьян, после гибели стал настоящим знаменем антисандинистского сопротивления.
В ноябре 1980 г. спокойствие в Никарагуа было нарушено: произошла первая стычка между сандинистской армии с вооружёнными крестьянами (среди которых не было бывших гвардейцев).
Боевики, открывшие огонь по сандинистскому патрулю, были членами Народной антисомосистской милиции ( MILPAS ) – левого крестьянского ополчения. Ещё в 1972 г. группа революционеров во главе с Марвином Ортегой вышла из состава СФНО и организовала Народное движение действия (НДД), занявшее крайние маоистские позиции (впоследствии они присягнули на верность лидеру Албании, ультрасталинисту Энверу Ходже). Ходжаисты сформировали небольшой профсоюз – Рабочий фронт, а в 1976 г. начали создавать партизанские отряды на севере страны - Народную антисомоситскую милицию ( MILPAS ). Крестьян привлекало это название, созвучное с местным понятием «мильпа», означавшим участок земли, на котором крестьянин выращивал кукурузу для личного пользования. Крестьяне северных районов Никарагуа – ярые индивидуалисты, не чуждые разбойным вылазкам – в свое время были ядром вольницы Сандино, и там, в департаментах Нуэва-Сеговия, Матагальпа и Хинотега, была жива память о «генерале свободных людей». Понятное дело, что идеи маоизма и ходжаизма крестьян не интересовали, они воевали с сомосовской гвардией за землю, и при этом оставались верующими католиками.
В 1976 г. СФНО формирует Северный фронт, во главе которого становится опытный и харизматичный Герман Помарес. Ядро фронта составили отряды MILPAS , сохранившие при этом политическую автономию. В мае 1979 г., в разгар боев, Помарес погибает от пуль неизвестных; его бойцы приходят к заключению, что любимого команданте убили лидеры СФНО, боявшиеся популярности Помареса. Поэтому после революции отряды MILPAS отказываются сдать оружие. А сандинисты начинают раздавать землю не отдельным семьям, на что рассчитывали крестьяне, а кооперативам, да еще создают отряды милиции и Комитеты сандинистской защиты, во главу которых ставят не местных, а чужаков. В формировавшейся Сандинистской народной армии атаманы отрядов MILPAS получают только низшие командные должности. Одновременно формально связанные с MILPAS Рабочий фронт и НДД в столице резко выступают против власти СФНО (под ультралевыми лозунгами) и подвергаются разгрому. Крестьянам из MILPAS на ходжаистов-горожан наплевать, но для них это сигнал, и очень тревожный. В ноябре 1979 г. на севере Никарагуа начинается крестьянская забастовка (причина – низкие закупочные цены на сахар), которую сандинисты пытаются подавить силой – и впервые натыкаются на вооруженное сопротивление партизан MILPAS . Показательно, что первый бой между сандинистской милицией и повстанцами MILPAS произошел на холме Эль-Чипоте, где в начале 1930-х гг. была ставка Сандино.
Война «контрас» началась, и начали ее не сомосисты и не «империалисты», а левые революционеры и ветераны войны с Сомосой. Впоследствии, когда война, как гигантская воронка, затянула в себя всю страну, и MILPAS (она изменила название с «антисомосистской» на «антисандинистскую», но сохранила аббревиатуру) было уже не до ходжаизма: они вступили в союз с бывшими гвардейцами Сомосы и вообще со всеми, кто боролся против сандинистов. Но с самого начала и до конца войны именно крестьяне, в сознании которых причудливым образом соседствовали левые идеи и верность христианским идеалам, составляли большую часть отрядов «контрас». В начале 1982 г. численность контрас составляла около 2 тысяч боевиков, а к концу 1983 г. – уже около 10 тысяч. Около 70% из них во время борьбы с режимом Сомосы поддерживали СФНО, или после революции служили в Сандинистской народной армии. Среди командиров контрас (имеются в виду северные – из FDN) расклад был несколько иным. Из 13 наиболее влиятельных полевых командиров 5 были бывшими гвардейцами, 5 – вожаками MILPAS, 2 – беспартийными крестьянами, не участвовавшими в политике до восстания контрас, и 1 – протестантский священник. Хотя первоначально лидерами «контрас» были бывшие повстанцы-сандинисты – такие, как Педро Хоакин Гонсалес, Рамон Морено и Оскар Собальварро. Южные контрас Пасторы были сплошь бывшими сандинистами, восставшие индейцы-мискито при Сомосе и во время его свержения оставались нейтральными.
Значительно позже, в конце 1981 г., в Никарагуа вернулись бывшие гвардейские офицеры Энрике Бермудес и Роберто Кальдерон, а также бизнесмены Адольфо Калеро и Артуро Крус. Но самым ярким и известным партизанским лидером контрас стал 20-летний Исраэль Галеано Корнехо («команданте Франклин») - крестьянский парень, не имевший никакого боевого опыта. Он начал свой боевой путь рядовым боевиком MILPAS .
11 августа 1981 г. в Майами (США) была создана военно-политическая структура – Никарагуанские демократические силы (FDN), объединившая контрас. Костяк военной организации FDN создали отряды MILPAS , к которым примкнули группы экс-гвардейцев. Гондурас, опасавшийся вторжения сандинистов, разрешил контрас создать военные лагеря на своей территории. откуда отряды FDN совершали рейды FDN на никарагуанскую территорию. Они вступали в бои с сандинистской армией и ополчением, нападали на военные объекты и гражданские учреждения (с особым ожесточением – на крестьянские кооперативы, куда их загоняли «на гражданке»). Основными зона боевой активности контрас были департаменты Матагальпа, Хинотега и Эстели, где когда-то действовала MILPAS .
В 1981 г. против сандинистского режима восстали бывшие активисты СФНО во главе с Эденом Пасторой: они сформировали собственную группировку под названием Революционно-демократический фронт с социал-демократической программой. Они создали базы в Коста-Рике и начали войну на юге страны. Но повстанцы Пасторы отказывались сотрудничать с американцами: они надеялись на военную помощь президента Панамы Омара Торрихоса, дружившего с Пасторой, но панамский генерал погиб в загадочной авиакатастрофе, а больше никто не хотел поставлять контрас-социалистам оружие. Поэтому боевая активность южных контрас была ниже, чем северных.
Идейные разногласия, но больше личные амбиции повстанческих лидеров долго не позволяли объединить антисандинистское вооруженное движение, но в 1985 г. «южные» повстанцы-социалисты, после отставки тяжело раненного Пасторы, все-таки объединились с «северным» блоком FDN; примкнули к ним и индейцы Москитии. Новый альянс получил название Объединённая никарагуанская оппозиция (UNO). Командующим объединёнными силами стал сомосовский полковник Энрике Бермудес. Поразительно, что главой объединенного штаба «контрас» стал не один из опытных, образованных, обученных американцами офицеров из бывших гвардейцев, а малограмотный крестьянин Галеано. Его авторитет был поистине огромен в силу исключительных личных способностей: талант военачальника-«самородка» уживался в нем с абсолютной честностью, гуманностью (насколько это возможно в кровавой гражданской войне), простой и ясной программой борьбы. «Команданте Франклин» участвовал в более чем 300 боях с сандинистами, трижды был ранен; пропаганда СФНО шесть раз торжественно объявляла о его гибели. Галеано, верный идее и абсолютно бескомпромиссный, представлял собой тип рыцаря-крестоносца, по прихоти судьбы занесенный в циничный ХХ век.
В 1983-86 гг. численность контрас достигла 17 тысяч бойцов . Но после проведённых мобилизаций численность Сандинистской народной армии, милиции и отрядов DGSE превысила 100 тысяч, а Советский Союз обеспечил их вооружением, включая бронетехнику и вертолёты. Поэтому контрас не могли взять под контроль какую-либо территорию, и продолжали рейды с гондурасской территории .
Положение контрас усугублялось острыми противоречиями между полевыми командирами: бывшие сандинисты и атаманы MILPAS не желали подчиняться экс-гвардейцам. Последние имели большой боевой опыт, но запятнали себя зверствами в отношении мирного населения, что возмущало бывших крестьян. Бермудеса и его окружение также небезосновательно подозревали в наркотрафике (этот промысел был столь выгоден, что им занимались все – гондурасские военные, гватемальские ультраправые, сандинисты, кубинские коммунисты и панамские социалисты). В 1987 г. между левыми и правыми контрас произошло несколько вооружённых стычек и попыток покушения на Бермудеса, после чего UNO распалось.
Однако разъединённые силы контрас не могли противостоять сандинистам, которые в это время начали мощное наступление в департаментах Матагальпа и Эстели, а также атаковали повстанческие базы в Гондурасе. Галеано, жёстко конфликтовавший с Бермудесом, настоял не только на новом объединении (оно получило название Никарагуанское сопротивление – RN ), но и на повторном назначении Бермудеса на пост главнокомандующего. Потому, что по военному опыту никто из полевых командиров сравниться с ним не мог.
Пока шли бои в горах и лесах, экономика Никарагуа разваливалась, и активизировалась невооружённая оппозиция. Средние слои, буржуазия (в основном мелкие торговцы, которых сандинисты угрожали, но так и не решились экспроприировать), безработные переходили в оппозицию. Консерваторы, либералы, социал-христиане и социал-демократы объединились в Национальный союз оппозиции – UNO (организационное оформление завершилось только в 1989 г.). К нему примкнули даже Социалистическая (марксистско-ленинская, ориентированная на Москву) и Коммунистическая (пропекинская) партии – это само по себе говорит о том, насколько широко распространилось отторжение сандинистов.
В этих условиях в декабре 1987 г. контрас развернули самое мощное наступление по всей стране. Их численность на короткое время достигала 20-25 тысяч, но сандинистские силы насчитывали больше 120 тысяч. Наступление контрас было неудачным: занять какие-либо города и территории им вновь не удалось. Однако потери сандинистов и ущерб для экономики были огромны. Одновременно Москва дала понять братьям Ортега, что больше не может оказывать помощь сандинистскому режиму.
2 марта 1988 г. Сандинистская народная армия начала крупномасштабную «операцию «Данто» - вторжение на территорию Гондураса с целью уничтожения лагерей контрас. Она встретила ожесточённое сопротивление и не сумела достичь своей цели; кроме того, американцы начали переброску в район вторжения подразделений своей 82-й воздушно-десантной дивизии. 20 марта сандинистские части были вынуждены покинуть Гондурас и вернуться в места дислокации.
Контрас не смогли победить, но сандинистский режим истощил последние силы в борьбе и потерял поддержку значительной части населения. 23 марта 1988 г. в Сапоа сандинисты и RN подписали соглашение о прекращении огня. Сандинисты объявили об освобождении политзаключ ё нных , возвращении эмигрантов и легализации оппозиции . В 1990 г. должны были состояться свободные выборы. Договор со стороны RN подписали не военные, а политические лидеры, и он глубоко возмутил военных вождей контрас – как Бермудеса, так и Галеано. Но большинство контрас (на момент заключения мирных соглашений их было 18-19 тысяч), устав от войны, и понимая, что у сандинистов тоже больше нет ни сил, ни желания воевать, согласились сдать оружие. Кроме того, Гондурас под воздействием США, потребовал от контрас сложить оружие и покинуть его территорию (Коста-Риса сделала это годом раньше). Воевать дальше было бессмысленно и технически невозможно. За шесть с небольшим лет войны в Никарагуа погибло более 50 тысяч человек, сотни тысяч бежали за границу, ещё больше - лишились жилищ и имущества. Страна устала от войны и хотела мира.
Контрас вернулись в Никарагуа – часть из них сдала оружие, другая – нет, но военные действия больше не велись. «Лидер контрас Исраэль Галеано, известный как Команданте Франклин, заявляет, что они не сдадут оружие, пока 75-тысячная сандинистская армия не будет заменена гражданскими полицейскими силами - предположительно, без офицеров-сандинистов» (An Uneasy Peace Among The Contras, The Philadelphia Inquirer, 26.02.1990).
На выборах 1990 г. верх одержала Виолета Чаморро – лидер антисандинистского альянса UNO . Чаморро заключила договор с Ортегой о сохранении сандинистского контроля над армией, а земляки «команданте Франклина» договор поддержали. И Галеано сдался: в день инаугурации нового президента 25 апреля 1990 г. он торжественно отдал автомат сеньоре Чаморро, что символизировало окончание гражданской войны. Более того: он согласился занять должность – не слишком заметную – в администрации Чаморро. Его основной соратник/соперник, экс-гвардеец Бермудес, страстно обличал Галеано и требовал возобновить войну и сражаться до изгнания сандинистов из госаппарата. Но «контрас» уже сложили оружие и вернулись к своим, в основном крестьянским, делам, и призыв Бермудеса остался гласом вопиющего в пустыне.
Кто был прав в этом споре – крестьянин Галеано или кадровый офицер Бермудес? Это неважно: 4 мая 1992 г. бывший «команданте Франклин» - ему было 32 года – погиб с явно подстроенной автомобильной катастрофе (шофер-сандинист остался жив). А Бермудеса застрелили «неизвестные» еще раньше, в 1991 г. Новая олигархия – семьи Чаморро и Ортега – зачищали политическое пространство…
***
Контрас не были представителями какого-то одного класса или социальной группы: это были в основном крестьяне, но также выходцы из средних слоёв и буржуазии – т.е. практически всех основных групп никарагуанского населения. Они не боролись ни против социализма (сторонников социализма среди них было не меньше, чем противников), ни за реставрацию диктатуры семейства Сомосы. Контрас воевали против тирании СФНО и против попрания своих прав, за свою землю и своё имущество, за свободу и демократию. Контрас отнюдь не были ангелами: среди них были как люди чести, так и настоящие преступники, что естественно при массовом участии населения в гражданской войне.
Контрас не победили в боях, но они заставили сандинистов отказаться от строительства социализма советско-кубинского типа – с однопартийностью, отсутствием демократии и частной собственности. Сандинисты ещё неоднократно возвращались к власти, и Даниэль Ортега занимал президентский пост, но он больше никогда не пытался запрещать оппозицию, загонять крестьян в кооперативы и закрывать неугодные СМИ. Армия и полиция Никарагуа со временем перестали быть «сандинистскими» и стали, как положено в демократической стране, беспартийными. И Никарагуа больше никогда не «экспортировала революцию», неся кровь и страдания народам Центральной Америки.
Значит, контрас одержали самую важную - политическую - победу.