В отношениях Токио и Сеула наступила новая, «разрушительная эра», затрудняющая выработку союзнического ответа Китаю. В первые недели правления администрации Байдена Япония и Соединенные Штаты изо всех сил старались выступить единым фронтом. Высокопоставленные чиновники Байдена, начиная с президента, ясно дали понять, что альянс с Японией стоит в центре их более широкой стратегии по решению проблемы Китая.
В многочисленных призывах они предлагали Токио многие востребованные гарантии американской безопасности, от островов Сенкаку до ядерного сдерживания, и повторили любимую идею Японии: создание Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона (FOIP).
Военный переворот в Мьянме – это первый кризис для администрации Байдена, когда Китай поддержал переворот, в то время как США осудили его и начали вводить санкции против лидеров переворота. Япония присоединилась к протесту, но была подчеркнуто осторожна в принятии карательных мер против военных, опасаясь, что это подорвет значительные инвестиции Японии в Мьянму и просто приведет военных в объятия Пекина.
Но внутри японской общественности растет разочарование политикой Белого дома в отношении Японии, появились трещины по ключевым вопросам, которые могут расшириться в ближайшие недели и месяцы. За кулисами существуют различия в том, как бороться с военным переворотом в Мьянме и разрушительными отношениями между Японией и Южной Кореей. И эта напряженность связана с более важным вопросом – как выработать союзнический ответ Китаю.
Формирующаяся стратегия администрации Байдена в отношении Китая в значительной степени опирается на проведение границы между ценностями, формулируя «стратегическое соревнование» как соревнование между демократией и авторитаризмом. «Мьянма (Бирма) является первым испытанием приверженности Байдена политике демократии и приверженности своим союзникам», – сказал бывший высокопоставленный американский чиновник, имеющий тесные связи с администрацией. Он особо подчеркнул, что «прямо сейчас проблема номер один с Японией – это Бирма (Мьянма)».
Японские чиновники в частном порядке читают лекции своим американским коллегам о том, «чем азиаты отличаются от европейцев», сообщает бывший чиновник. Он сравнивает это с различиями в 1980-х годах, кульминацией которых стала реакция на бойню на Тяньаньмэнь в Пекине, когда Япония сопротивлялась американскому давлению, чтобы ввести санкции против Китая. «Их отношение к Бирме выглядит примерно так же», – заметил ветеран японского внешнеполитического ведомства, – «Они утверждают, что слишком сильное давление не поможет процессу демократизации».
Японские и американские официальные лица делают все возможное, чтобы преодолеть эти разногласия. На прошлой неделе госсекретарь Энтони Блинкен связался по телефону с министром иностранных дел Мотеги Тошимицу, чтобы попытаться найти формулу сотрудничества, и Мотеги дал понять, что готов присоединиться к публичным заявлениям американцев. Но японского министра иностранных дел больше интересовали разговоры о китайской береговой охране.
Корейские вопросы. Однако самый серьезный разрыв между Токио и Вашингтоном существует не из-за Мьянмы. Речь идет о том, как управлять отношениями с Южной Кореей. В течение нескольких дней после вступления в должность администрация Байдена послала мягкий, но ясный сигнал японским и корейским союзникам Америки, чтобы они быстро восстановили свои разрушенные отношения.
В телефонных разговорах со своими японскими и корейскими коллегами президент Байден и госсекретарь Блинкен подчеркивали важность для США восстановления «трехстороннего сотрудничества между США, Японией и Республикой Кореей». При этом они повторяют это при каждом удобном случае – в своем разговоре с Мотеги на прошлой неделе Блинкен «приветствовал дальнейшее региональное сотрудничество, в том числе через трехстороннюю координацию США, Японии, Республики Кореи и «Четверки» стран». За этим стоит растущий в Вашингтоне страх, что разрыв между Японией и Южной Кореей пробьет огромную стратегическую дыру в плане Байдена по укреплению региональных сетей безопасности, включая «Четверку».
Китай и Северная Корея «нацелены на эту трещину» между Японией и Южной Кореей, говорит бывший высокопоставленный военный планировщик администрации Обамы. Без восстановления некоторого функционального доверия идея региональной структуры безопасности может никогда не быть реализована, беспокоятся чиновники Байдена. Отношения между Японией и Южной Кореей находятся на самом низком уровне за последние десятилетия, говорится в недавнем докладе об американо-японских отношениях, опубликованном Исследовательской службой Конгресса.
В то время как администрация премьер-министра Есихидэ Суги одобряет идею трехстороннего сотрудничества в области безопасности, Япония сопротивляется американскому давлению на улучшение отношений с Сеулом, особенно когда речь идет о битвах по вопросам истории военного времени. «Что касается трехстороннего сотрудничества в области безопасности, то мы также считаем, что оно имеет решающее значение, если мы хотим оказать давление на Северную Корею, а также на Китай по вопросу денуклеаризации Северной Кореи», – сказал мне высокопоставленный чиновник Секретариата национальной безопасности премьер-министра, – «Но безопасность должна быть полностью отделена от тех исторических вопросов, которые, должны решаться между Японией и Кореей».
Это отражает то, что американские официальные лица услышали от самого Суги в его первом телефонном разговоре с Байденом после того, как он вступил в должность. «Звонок был замечательным, но Суга сильно отодвинул желание Байдена улучшить отношения между Японией и Республикой Корея», – сказал бывший высокопоставленный чиновник. Японский лидер сказал Байдену, что корейцы фактически нарушили договор 1965-го года, нормализующий отношения между двумя странами, и «сначала они должны это исправить».
В то время как Токио дал отпор администрации Байдена, президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин взял другой курс. В прошлом месяце Мун неожиданно сменил тон и дал понять, что заинтересован в потеплении отношений с Японией. Корейский лидер подтвердил, что соглашение 2015-го года о «женщинах для утех» остается неизменным в качестве официального пакта, но выразил несогласие с решением корейского суда, требующего от Японии выплатить компенсацию выжившим женщинам. Он также указал на желание отложить ликвидацию активов японской компании, арестованных в рамках решения корейского суда о предоставлении компенсации корейским принудительным рабочим.
Южнокорейские эксперты указывают на несколько факторов, лежащих в основе этого сдвига. Мун вступает в свой последний год на посту президента и несколько отчаялся сделать прорыв в своей попытке вовлечь Северную Корею и обеспечить формальное прекращение корейской войны. Мун обеспокоен тем, что администрация Байдена отодвинет переговоры с Северной Кореей на задний план, и поэтому он ищет способы возродить им импульс.
«Вовлечение Японии в дипломатическую игру серьезно рассматривается в условиях, когда дипломатия саммита между Трампом и Ким Чен Ыном исчезла», – сказал профессор Сеульского национального университета Пак Чхоль Хи, один из ведущих японских экспертов в Корее. Корейцы надеются, что летние Олимпийские игры в Токио, если они состоятся, могут стать площадкой для возрождения дипломатии с Пхеньяном.
Мун и его советники также ожидали давления со стороны новой администрации Байдена, чтобы улучшить отношения с Японией, и хотели выйти вперед и продемонстрировать Вашингтону свою готовность к сотрудничеству. «Администрация Муна столкнулась с необходимостью проявить инициативу по улучшению отношений между Кореей и Японией до того, как Байден вмешается», – говорит Пак, сторонник улучшения отношений.
Все это происходит по мере того, как популярность Муна падает, а использование антияпонского национализма для повышения популярности, похоже, в последнее время истощилось. «Настроение дня в Корее таково, что обвинение Японии больше не приносит замечательных политических результатов президенту Муну и правящей партии», – сказал профессор Пак. Несмотря на эти факторы, жесты Муна далеко не соответствуют тому, что считает необходимым Токио или корейские сторонники улучшения отношений. Что касается вопроса о «женщинах для утех», то, хотя Мун подтвердил действительность соглашения 2015-го года, он ничего не сделал для его восстановления.
Правительство Южной Кореи приняло решение заморозить Фонд примирения и исцеления, который финансировался Японией и обеспечивал компенсационные выплаты двум третям выживших женщин.
Проблема принудительного труда является гораздо более сложной юридической проблемой и также представляет собой опасную красную линию в отношениях, если корейские суды пойдут дальше и ликвидируют японские активы. С момента вынесения судебных решений японское правительство утверждало, что этот вопрос был урегулирован договором 1965-го года, который предусматривал компенсацию в ограниченном объеме и который также включал положение о том, что споры по претензиям должны разрешаться арбитражной коллегией.
Идеи по урегулированию этого вопроса циркулируют уже несколько месяцев, в том числе предложение одного высокопоставленного корейского политика создать фонд, аналогичный тому, который был создан Германией около 20 лет назад для выплаты компенсаций принудительным рабочим, с привлечением средств как японских, так и корейских фирм.
В частном порядке к таким идеям проявляют некоторый интерес как в Южной Корее, так и в Японии – и американские официальные лица также осведомлены об этих дискуссиях и могут предложить помощь в этом процессе. Но для этого необходимо, чтобы оба правительства проявили политическую волю к решению проблемы, которая до сих пор не была очевидной.
DANIEL SNEIDER