По всему миру разбросаны многочисленные круглые озёра а где-то круглые воронки. В попытке найти объяснение этому явлению официальные историки называют их карстовыми провалами, а независимые исследователи приходят к мнению о том, что в прошлом была мощная ядерная война на что скептики , как правило задают один и тот же вопрос: "Почему об этой войне ничего нет ни в сказках, ни в легендах, которые бы передавались из уст в уста на протяжении сотен лет?"
И так, дед поставил на стол пару железных эмалированных кружек и достал из шкафа небольшое блюдца с молочными батончиками. Насыпав щедрых жменей заварку по кружкам и тонкой струйкой залив их крутым кипятком, позвал меня к столу. И пока я присаживался он и выдал такую тираду: Вот ты спросил про войну... Но много их было ижить еще будут, но я тебе рассказать хочу про первую, про ту, которая всем войнам начала дала.
Было это в то время, когда солнце на небе было не таким , как сейчас, а розовым и по всей земле тишь было да правда. Воздух в те времена как молоко густой был. Через него одного всяк человек мог сытым быть. И леса по всей земле стояли могучие и наполненные жильцами потешными "бергинями" да "бережными лесной живности" да от всякой людской шалости называли их чудно "листинами" и в дубравах они жили и рощах берёзовых а больше всего уважали тайгу кедровую, а места где кедров пуще всего было называли в ту пору Палестина.
Славная страна была Палестина.
Куда глазом некий на 100 дней пути все тайги синь. А на стороне, куда солнце спать садилась, разливалась море ласковое и человеки там жили особые, вроде как многие на земле: две ноги две руки, да светлые головы, но вот сердцем беззлобные, верные. И не было в той стране ни бражников, ни мздоимцев, ни лиходеев, ни стражников, не беспризорного люда галимова , ни бездомного ветром гонимого. Были люди сплошь хлебосольные и как птицы свободные. Высокие, вольные и жили они столько, сколько желалось. И число их было тьма тьмущая и все прибавлялось. Миром жили и с жизнью справлялись, ремёслами каждый своим гордились, тем и живились и каждый в той земле многоручь был и опытен, как в народе говорят: и воин, и жнец, и швец, и на дуде игрец. И хлеба сами ростили, и кедр сеяли да , лелеяли городов и городков в той стране было множество , средь таёжных морей до вдоль просеки все заселено было.
Но заглавным был Киф розовый град стольный для людей вольных. А розовым звался потому, что солнце на небе в ту пору было красное, а сам город был сложен из белого камня, мрамора и как солнышко добрым людям светило, так и город в цвет розовый красила. Много людей полюбоваться на город съезжалось, ведь не только красив он был, но и удивителен. Не тем дивил, что у жителей корабья были волшебные, сквозь которые они весь мир видели и говорить могли со всем миром, да небом, и не тем был славен что повозки у них по небу ездили, аки по земле и прочих вещиц мудреных было превеликое множество.
А тем что книги в том городе были редкие и многомудрые по всей земле таких не сыскать было а пуще всех книг самая важная одна была, Житя и ей имя было и содержалась она в заветной башне на высоком холме и читать её могли только девять человек самых мудрых из всех разумных. Та книга, каждому кто читал её , великую силу давала, такую силу что хоть звезды двигай, а вместе с силой и заботу налагала, а края родном и людях окружных не было в Кифе не царя не другого правителя, только эти девять человек мудрых и знающих да народ совестливый правду и жизнь понимающий так те девять и были началом знания и учили людей как по правде жить .
Вот по этой науке и жили люди без хвори и прочих бед по возрасту, сколько им хотелось и длилась спокойная жизнь аж века веков. Пока не случилось событие всю нашу жизнь изменившее. Жил род в мире и созидании, творили для рода и каждый друг для друга, но произошло то, о чем говорили и что ждали жрецы. По весне это было, солнышко в аккурат к своему равенству шло. В такие дни народ праздники учинял: и душе потеха и телу утеха , но в середине праздника вдруг настало безмолвие. Люди посреди площадей встали как оглушённые и небо сделалось хмуром и сумрачным. А из него словно вороны черные злые горыны из самого глубокого неба на землю ринулись, на все города и околотки одновременно по всей Палестине а пуще всего на Киф град накинулись и стали молнии метать и огненные камни . Загорелись леса кедровые и закипела смола в стволах у них, и многие дома обрушились и хоть солнце видать не было, город вновь стал весь огненно розовой но теперь от крови людской и пожарища. Но пришёл в себя народ встрепенулся витязи с ватагами и вольные ратники все с горынами на бой вышли, но не отбились. Стали звать парубежников на подмогу в надежде несбыточной дед осёкся , голос его дрогнул и мне даже показалось что в уголке глаз блеснула слезинка. Он отхлебнул остывшего чая и продолжил: восемь дней продолжалась та битва сколь ни билися, зло не кончалося. Не дождалися люди подмоги, собрались в передышке у Киф города, все кто уцелел из народа а уцелевших имен и доли десятой от прошлого не было. Понял народ, не отбить им землю родную и решились старцы мудрые на средство последнее: сжечь землю свою чтобы врагу не досталась.
И в ночь отправив живых и израненных в порубежье севера собрались люди мудрые и витязи на холме, где была башня заветная и поднялись на башню те старые, встали вкруг над книгой заветной, и сотворили слово твёрдое . Две горы разбежалися в стороны а под ними пещера открылась. Пронесли в ту пещеру и книгу заветную, и те что за дни тяжкие спасти удалось. Вновь вернулись люди мудрые в башню, снова кругом друг дружке приблизились и опять сотворили слово твердое и встали горы на место и скрыли книгу народную. Настало утро из башни было видно как злые горыны на город сходятся. Тогда мудрецы достали ножи точеные рассекли себе груди сильные и достав сердца свои светлые, сложили их вместе а как последнее сердце коснулось друг друга возник свет нестерпимый и жар небывалой. Запылала земля а тайга прахом осыпалась. Море встало стеной и на берег обрушилось своей тяжестью, погребая дома уцелевшие. И небо горело, и зло вместе с ним. А когда все остыло и схлынуло , почернела земля и засорилась, где тайга была камни голые. Жизнь ушла вместе с будущим, только змеям там место, до ящерам и живут они там проклятущие .
Дед а дальше то что было ?
Дальше то беда была, кругом была у всех. Остатки народа что выжили на север шли и где бы ни шли и всюду горе было . Встречали остатки людей из других земель , спрашивали друг друга откуда вы? С Кифа мы что сгорел , но врагам не достался . А мы с Арматы но нет ее более , выкипела она и случилось так во всех местах , несчастье было везде . И вести были дурные от всех кого на пути встречали и что никто этих горынав победить не мог ? Победили не сразу , ценой земли своей но победили и в новых землях жизнь нашли и пашня . Засеяли и дерево новые ростели , но вот мира прежнего уже не было да и срок для житья по уменьшился . Видать не все зло ещё сгинуло , старые люди тогда же говорили что всю землю спасло что гады эти до книги нашей не добрались . Но придёт время залечится земля , отряхнётся от пепла , рассыпется горы будет открыта пещера возьмём мы и прочтём книгу . Да возвратим мир свой и солнце вновь будет розовым а тайга кедровая синюю оживёт, земля замолодиться , а до тех пор не видать нам Палестины нашей .
За дальнейшими вопросами и нехитрыми ответами пролетели остатки ночи . Появились первые проблески зари мы вышли на крыльцо . Вдали над бором робкой поступью паутинкой тонкой сквозь облака пробирались лучи молодого солнца , как надежда как уверенность что все сбудется .