Так что же хотел закрепить следователь Щадрин М.С.? Похоже, ложь Щербатых В.В. во спасение любимой женщины. Щербатых прекрасно понимал, что Рыжов совершил убийство за деньги, которые ему обещала Тюмакова С.В. за совершение данного акта, а наказание за преступление, предусмотренное частью 2 статьи 105 УК РФ, весьма суровое. Единственное чего не знал Щербатых, так это того, что Тюмакова С.В. обманывала его изначально. Когда же понял это и стал заявлять о своей непричастности к убийству Тюмакова С.А., следствие не захотело рушить так кропотливо строившийся на песке замок. Так вот, когда следователь закрепляет ложь, детали самопроизвольно, что называется, «не срастаются». Следователь Щадрин (воздержусь от того, чтобы назвать вещи своими именами) постарался «закрепить» результаты своей деятельности на всю страну в сознании общественности, а главное, будущего состава суда, прокомментировав в средствах массовой информации: «на крестинах все напились до упаду, а пьяный Щербатых В.В. пошёл убивать Тюмакова С.А.» Но как показало судебное следствие, упившийся был один, большинство участников означенного мероприятия спиртное не пили вообще, и Щербатых тоже был трезвый.
Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля следователь Щадрин показал, что Щербатых не обращался с просьбой о предоставлении адвоката. Со слов кого-то из оперативных работников, адвоката ему наняли родственники. Хотелось бы сказать мягко, что и здесь следователь Щадрин лукавит, но это не лукавство, а прямая ложь. Свидетель Гребешечникова показала, что при задержании Щербатых и к ней применялось насилие, отобрали телефон, весь день её сопровождал работник полиции, не давая ей выполнить просьбу Щербатых о вызове адвоката. То есть, адвокат не приглашался родственниками. Оперативники также не имеют возможности предоставить адвоката, он приглашается, если следователь Щадрин читал УПК РФ, именно следователем.
Но, коль скоро, мы заговорили об адвокате-защитнике, то такового подозреваемому и обвиняемому Щербатых вообще не предоставлялось. Если даже нас пытаются ввести в заблуждение по вопросу участия защитника при написании явки с повинной, то вскоре раскрывается вся суть вопроса. Адвокат Ломоносов А.Б. присутствовал при проведении так называемой проверки показаний на месте Щербатых и был свидетелем грубейших нарушений норм УПК РФ, что мною уже отмечено, но в протоколах данных следственных действий не видно его замечаний, как и не слышно возражений на видеозаписи. Это наглядный пример того, что Щербатых был лишён права на квалифицированную юридическую помощь, иными словами – на защиту.
Вся информация, именовавшаяся доказательствами, по факту убийства Тюмакова С.А., исследованная в суде, вызывает очень большие сомнения в знании Щербатых В.В. обстоятельств убийства. Какова же цена всем протоколам проверки показаний на месте, если получены они с нарушением норм УПК РФ? Мы знаем, что статья 75 УПК РФ требует признать их недопустимыми доказательствами. Странно и то, впрочем, теперь уже не так и странно, но никто не обратил внимания на один факт. Щербатых показал, что стрелял сидя справа сзади, то есть по направлению сзади – справа налево, и тело Тюмакова С.А. сразу упало на переднее правое сиденье пассажира, то есть направо. Не надо быть большим специалистом, достаточно небольшого жизненного опыта и знаний шестиклассника об инерции, что бы понять, тело могло двигаться только по направлению выстрела. К тому же Щербатых на месте проверки показаний, в салоне автомобиля, пальцем указал направление и место, в которое произвёл выстрел – шею и перпендикулярно телу, а не затылочную часть головы снизу вверх, как указано в судебно-медицинской экспертизе. Что, как видим, также не соответствует действительности.
Возникает вопрос, как же родился протокол «явки с повинной»? В судебном заседании на этот вопрос нам пытался ответить подсудимый Щербатых, но кто ж ему верит, несмотря на то, что его показания полностью согласуются с показаниями свидетелей Гребешечниковой Р.Н., Балковой Л.Ф., Широковой В.А., Мельниковой Е.С и других. Достоверно об этом знают немногие, а мы, возможно, и не узнаем. Отмечу только, что всемирно известное «дело Чикатило» было далеко не единственным в своём роде. Следствие доказало и инкриминировало ему 53 зверских убийства, им совершённых, хотя говорил он о 72. Наказание за многие его преступления понесли другие люди. За первое же его преступление в 1983 году был расстрелян Кравченко Александр, жена которого стала вдовой, а малолетняя дочь сиротой. И это во времена с более строгим подходом к доказыванию, доказательствам и справедливому наказанию, чем времена нынешние.
Продолжим наши исследования материалов уголовного дела, которые обвинение предлагает считать доказательствами.
Я уже останавливался на том, что в протоколе задержания Щербатых В.В. указано, что свидетели Белова и Кукин прямо указали на него, как на лицо, совершившее убийство Тюмакова С.А., не будучи ещё при этом допрошенными. Читая показания данных свидетелей, мы видим отсутствие последовательности изложения событий, а также язык, обогащённый юридической терминологией. То есть, без сомнения запись их показаний в протоколах не есть свободное изложение ими событий, а ответы на вопросы следователя, в том числе и наводящие. И при просмотре видеозаписи допроса Кукина мы воочию в этом убедились. Но, в то же время, ни одного своего вопроса следователь в протоколе не отобразил, что означает нарушение следователем требований статей 166, 189 и 190 УПК РФ. Мы видели при просмотре видеозаписи допроса Кукина, в каком скованном и испуганном состоянии Кукин сидел перед следователем, и следователем действительно задавалось множество, в том числе и наводящих, вопросов. С сожалением констатирую, но мне сразу стало ясно, что Кукина работники правоохранительных органов в зал судебного заседания не допустят.
Источником информации Беловой О.В. является Кукин С.А. Мне остаётся только сожалеть, что видеозаписи её показаний нет.
Показаниям Кукина, согласно обвинительному заключению и речи представителя государственного обвинения, следствие доверяет полностью, но также полностью их исследовать и дать им оценку не хочет. Кукин, из его показаний, передал Щербатых ружьё без патронов, которого данное обстоятельство устраивало, так как ему оно было нужно лишь попугать авторитетов в городе Вязники. Следствие утверждает, что с патронами. Кукин и Щербатых показывают, что ружьё передавалось в марте 2012 года. Следствие направляет материалы уголовного дела в суд с неустановленным временем передачи ружья, причём даже временем года. Кукин утверждает, якобы со слов Щербатых, что они со Светой решили избавиться от её мужа. Однако, ни это утверждение, ни записи телефонных переговоров не помешали следствию вывести её из состава подозреваемых. Слова «Решил проблему. Послезавтра похороны, через месяц свадьба» ещё не доказательства в совершении убийства.
На вопрос Кукина « В ответ Щербатых сказал, что его и Свету таскают в правоохранительные органы по поводу убийства её мужа, но у них всё нормально, у нас алиби». Утверждение Щербатых, что у него есть алиби, следствие интерпретирует как доказательство вины. Но разъяснения этому термину я уже приводил, и жалко, что юристы этого не знают. То, что Кукин слышал через телефонную трубку «их ругань по поводу убийства мужа Светы» может означать и то, что это Щербатых упрекал её, ведь они с Тюмаковым С.А. были товарищами, ранее имели общие дела, и после освобождения из мест лишения свободы именно последний помог ему с трудоустройством, и, как показывают материалы следствия, совершенно не мешал их взаимоотношениям. Кукин С.А. : «Я его спросил, кто убил мужа Светы, на что он мне ответил с усмешкой, что у меня алиби, но по его виду я понял, что убил Светиного мужа он». Я не представляю Кукина профессиональным психологом, и очень сомневаюсь, что эти слова принадлежат именно ему. Поводов для сомнений следствием предоставлено достаточно. Далее, при одной из встреч в городе Москве Щербатых сказал: «Было два выстрела, в голову и в бок, в машине недалеко от железнодорожного вокзала». Говорил ли на самом деле это Щербатых Кукину или нет, неизвестно, при имеющихся противоречиях в их показаниях, очная ставка по неизвестным нам причинам между ними не проводилась, хоть и допрашивались они в один день, но вот обстоятельствам дела данная информация не соответствует. И как уже указывалось выше, протокол допроса Кукина С.А., как и все прочие протоколы в данном уголовном деле, не может быть признан допустимым доказательством с точки зрения Закона, если, конечно, мы будем этот закон принимать во внимание.
Людям свойственно, а глупым особенно, бравировать достоинствами, которых не имеешь, и Щербатых это свойственно. Возможно, он бравировал перед кем-либо, воспользовавшись ситуацией, но даже и это объективно нигде не просматривается. Мы знаем, что переговоры Кукина тоже прослушивали, но не услышали подтверждений словам Кукина, свидетелем же убийства он не является. Странно и то, что обвиняемому в особо тяжком преступлении не провели судебно-психиатрическую экспертизу при наличии данных о травмах головы и имевших место галлюцинациях. В то же время с результатами показаний «детектора лжи» не всё гладко. В справке о результатах опроса с использованием полиграфа, подписанной подполковником внутренней службы А. Ивановым, то есть лицом в определённой степени заинтересованным, указано: «1. Тюмакова С.В., Щербатых В.В. в процессе проведения проверки оказывали противодействие.
2. Глухова Е.А. не причастна к убийству 15.06.12г. в мкр. Нововязники г. Вязники Тюмакова С.А.». Вообще непонятно при чём тут Глухова Е.А. Но даже и при том, что результаты опроса не являются доказательством, а имеют ориентирующее значение, непонятно зачем вводить в заблуждение суд термином «оказывали противодействие». При добровольном согласии на это испытание, что за противодействие приписывается Щербатых, в чём оно заключается.
Показания Тюмаковой С.В. вызывают серьёзные сомнения. Её неоднократно допрашивали, пытаясь состыковать в её показаниях не стыкуемое, в том числе и время выхода из дома Тюмакова С.А. Она сразу начала выводить под удар Щербатых В.В., выказав противоположность интересов и заинтересованность, не взирая на высказывания о близких отношениях со Щербатых В.В. Ведь если человек что-то скрывает, значит, имеет в этом интерес. Только следствие не имело интереса этого замечать. Но обоюдные отрицания Тюмаковой С.В. и Рыжовым Р.В. факта знакомства опровергнуты показаниями свидетелей Широковой В.А. и Мельниковой Н.Л. Показания Мельниковой Н.Л. фактически подтвердила её мать – Мельникова Е.С. Постоянная неуверенность и неопределённость Тюмаковой: то она дала показания такие, какие от неё требовали в прокуратуре, то добровольные. То не сообщала в полицию о предполагаемом убийце Щербатых, потому что боялась его, хотя это её утверждение вообще не согласуется с логикой: сообщи в органы, его арестуют и уже не надо никого бояться. Из её показаний в суде следует, что боялась она не Щербатых, а оговорить невиновного. Сообщает суду, что с разрешения следователя посещала Щербатых В.В. в ИВС и СИЗО в порядке личных свиданий, но почему-то с адвокатом Шевченко Т.М. То есть, личные свидания, что и понятно при данных обстоятельствах, отпадают, но каких-либо следственных действий не проводилось. И вновь более логичными выглядят утверждения Щербатых об уговорах его идти на определённые уступки следствию. Полагаю, этого достаточно, чтобы вызвать недоверие и к остальным показаниям Тюмаковой С.В.
То же относится и к показаниям Рыжова, данным им, что называется, за кадром.
Я не буду останавливаться на необоснованных предположениях потерпевшего Тюмакова А.А. Он и сам считает их таковыми, коль скоро пояснил, что ему неважно наказание именно Щербатых, он хочет, чтобы за смерть его брата виновный ответил. Виновный, то есть, не вот именно Щербатых В.В. И, как я отмечал в самом начале, Закон гласит, что «Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях».
(см.продолжение)