В огромной стране, что у края Земли,
Жили и были одни короли.
Король туалетов, фекалий и мух,
Король, бесконечно теряющий слуг,
Король лобызаний и моря большего,
Король мармелада и моря другого,
Король деревяшек, железок и свалки,
Король, чью жену не представить без скалки,
Король осьминогов, слонов и горилл,
Собачий король и король крокодил,
Король одеяний и пляжных трусов,
Король сновидений и в марте котов.
Так каждый король за своё был в ответе,
Понять лишь не мог, что же делают эти,
Иные, что тоже звались королями,
И так же пустыми плевались словами,
И тоже всё знали, да, жаль, не умели,
И были беспомощны в простеньком деле.
Но их королевство цвело и росло
(Так сами они говорят всем на зло)
А кто же трудился, раз все короли
И струйкой в горшок бы попасть не смогли?
Да, жил в королевстве мужчина один,
Силён, словно лошадь, и в рост исполин,
Не ел ничего и не требовал пить,
Ему бы работы, да простенько жить,
У всех королей исполнял он приказы,
И безотлагательно, совестно, сразу.
Но все короли надуваясь шипели:
«Не сведущ ты в нашем особенном деле,
И толк от тебя год из году худой,
Ох, дать бы тебе, да по шее рукой!»
И тут же мужик, королям повинуясь,
Себя бьёт бичом, от мучения щурясь.
Но эта картина наскучила сразу
И королю ворожеего сглаза,
И королю петухов и компота,
И королю, что невест знал без счёта,
И паре тысяч других королей,
А также их жёнам и кучке детей.
Тогда короли уж совсем обозлились,
Со злобою вмиг на мужчину свалились,
И дали ему королевский указ:
«Сойди ка, мужик, ты долой с наших глаз,
А что бы тебя мы и впредь не видали,
Ты тыкву свою кинь в далёкие дали,
Ведь рожа твоя нас уже обуяла,
А мимика губ так и вовсе достала,
Давай ка, скорее, берись за приказ,
Топор наточи ка, и казнь на показ.»
«Вы что же сдурели!» - подумал мужик,
Но суд их ему прямо в сердце проник.
Не выдержав этих крамольных речей,
Он хвать за котомку и прочь поскорей.
А короли целый день ликовали,
Всю пищу в округе они по сжирали,
Всё выпили пиво и красно вино,
На утро же понято было одно,
Что кто управляет, тот всем и владеет,
Однако, корить за работу не смеет,
И все короли в руки головы взяв,
Бегут рты раззявив: «Спаситель, оставь!»
Но тот человек уж ушёл далеко,
А главам остался в правлении никто,
И этот никто привёл голод с чумой,
И всех королей с государства долой.
Так каждый пусть хоть сотней дел управляет,
Пустое оно, раз людей он не знает.
