Найти тему
Журнал не о платьях

Дина Рубина рассказала, как она ела борщ у Виктории Токаревой

Источник фото: rolld.ru
Источник фото: rolld.ru

Эксклюзивное интервью с известной писательницей

Начало беседы ЗДЕСЬ

Наверное, у каждого писателя есть свой архив – это черновики, наброски, переписка, что-то ненапечатанное, а может, и личные записи. Всегда ли правильно, когда после смерти человека это публикуется?

Вот Набоков говорил: ни кусочком, ни огрызком черновика не поживятся после моей смерти! Между прочим, он давал интервью очень редко и исключительно письменно, причем вопросы сначала визировала жена. И даже в интервью для телевидения он свои ответы прочитывал, хотя, как вы понимаете, прекрасно умел говорить, но он не допускал ничего, что могло бы ускользнуть от его контроля! Я писатель счастливый – в том смысле, что у меня нет загашника, за исключением самых ранних рассказов, которые я из-за их слабости ни в какие сборники не включаю. У меня, в принципе, публикуется все, что я пишу. И… я еще хочу пожить и пописать. (Смеется)

Я считаю, что писатель… он, конечно, человек, который имеет свою личную жизнь. Иногда очень запутанную, иногда очень трудную, иногда болезненную. Так вот личная жизнь, я считаю, должна быть погребена вместе с ним.

О ком-то вы можете сказать: я счастлива, что жила с ним в одно время?

Таких людей очень много. Я широко чувствующий человек, и когда общаюсь с кем-то, кого искренне люблю, я в этот момент чувствую то, о чем вы сказали: я счастлива, что крылом своей жизни задела эту жизнь. У меня много воспоминаний… сожалеющих. Очень люблю прозу Фазиля Искандера, и так случилось, что несколько раз мы случайно пересекались. Нас даже познакомили, и он мне руку пожал со словами: «А я, Дина, недавно читал ваш рассказ в «Юности», очень хороший». Ну почему я не сказала в ответ: «Фазиль Абдулович, а я обожаю вашу прозу, ваши книги!»? Нет. Язык не повернулся. Искандер был человеком в себе, очень закрытым, но ведь не убил бы он меня! Очень я жалею, что тогда промолчала… Мне было пятнадцать лет, когда я впервые прочитала его книгу «Дерево детства», и я поняла тогда, что такое проза, как надо писать. Я очень долго была влюблена в этот текст, целыми кусками могла цитировать. Поэтому я всем теперь говорю: люблю, люблю!

Я вот написала письмо Виктории Токаревой. Мы познакомились, когда мне было года 24, приехали к ней в гости с одной переводчицей. Виктория Самойловна была такая домашняя! Приготовила борщ, мы сели, она нас кормила, пришел тогда ее зять Валерий Тодоровский, рассказывал о своей недавней поездке в Америку… Это был совершенно чудесный вечер, и после этого мы с Викторией Самойловной не виделись. И я как-то долго пропускала ее книги, не удавалось их прочесть, а тут вдруг смотрю – на ЛитРесе несколько ее новелл об известных людях. Это замечательная проза, очень хорошо написанные портреты. Что тут скажешь – мастер! И я села и написала письмо: «Это Дина Рубина, если помните, я когда-то к вам приходила и ела борщ. Вот решила написать, потому что с огромным удовольствием прочитала…» и так далее. И я была очень довольна собой, хотя немного опасалась: мало ли кто к ней когда приходил, может, она вообще ничего обо мне не слышала? Виктория Самойловна ответила, что читает мои книги и тоже их любит. И это было, конечно, большое счастье. Я о чем говорю? О том, что надо такое делать. Это профессиональный цех. Надо поддерживать друг друга, надо друг друга любить. И говорить об этом.

Кто или что лучший друг писателя?

Жизнь, конечно! Именно она нам подсовывает, подсудобливает, отстегивает. В последнее время меня часто спрашивают: и как вам этот карантин? Я много сейчас выхожу на связь. И писателю как бы принято красиво отвечать: что мы и так всю жизнь в карантине – сидим и пишем, а там, где-то за стенами кабинета, вьется жизнь. Это, конечно, так, мы, конечно, сидим, но мы ощущаем ток вот этой вот жизни, мы благодарны этой жизни! Мы черпаем из нее! А как раз сейчас, в этот карантин, когда сильно ощущение какого-то застоя – тяжелой, болотной застылости, все это особенно остро чувствуется. Поэтому – жизнь, только жизнь! И я надеюсь, что она вернется к нам в полном объеме.

Понравилось? Подпишись на наш канал и читай:

Беседовала Марина Бойкова, Москва, специально для «Лилит»