Курнос сидел на топчане и смотрел на хохочущих мальчуганов. Серёга только что рассказывал смешной анекдот про новых русских, и теперь все хором гоготали, распугивая снующих крыс. Курнос не смеялся, лёгкая ухмылка играла на губах, но не от анекдота, а скорей от предательства друга. Милка ластилась к нему, лежа рядом и пристроив голову на его коленях. Их вид был неприятен для Курноса и, сморщив презрительно нос, он отвернулся в противоположную сторону. На задней лежанке сидел Шмыг и почему-то плакал, смотря на смеющихся пацанов.
— Шмыг, ты чего? — заинтересовался Курнос. Тот махнул рукой, типа отстань, и лёг на лежанку. Глаза, полные слез, уставились в потолок. Поведение мальчишки заинтриговало Курноса. Встав, он подошел к Шмыгу и присел с края, на его топчаг.
— Ну, Шмыг, ты чего? Болит что-то? — Шмыг отвернулся от Курноса, к стенке. Не дождавшись ответа, Курнос пихнул мальчишку в бок, — ну, что случилось?
— Да так… — попытался уклониться от ответа Шмыг.
— Что «так»? Говори уже, легче станет! — не унимался Курнос.
— Когда мне плохо стало, я кое-что увидел…
— Это утром сегодня что ли?
— Да!
— И что же ты увидел?
— Будто всё тут в крови… стены, пол, трубы… всё!
— Тьфу ты, — сплюнул Курнос, — дурак ты что ли?
— Нет, серьезно. Всё было так ясно, как будто все по-настоящему! — вытирая слезы говорил Шмыг, — и мне теперь страшно…
— Выкинь эту ерунду из головы! — уверенно сказал Курнос, чувствуя, как по спине бегут мурашки.
— Это не ерунда, вы как хотите, а я делаю ноги нафиг…
— Ты сдурел?
— Ни чё не сдурел, ухожу я, в детдом подамся, а там будь что будет!
— Ну ты даешь, крыша пипец съехала…
— Не съехала, я знаю точно, что вы умрёте! — мрачно сказал Шмыг.
— Придурок! — напугался всерьез Курнос, —накаркаешь ещё! Беги трус... лошара!
Курнос отвернулся, краем глаза смотря на спешный сбор. На сердце у Курноса тоже было тревожно, хотелось тоже рвануть отсель куда подальше. И чем скорей, тем лучше! Сложив в пакет скудные свои пожитки, Шмыг встал на ноги и бросил на замолчавших мальчишек прощальный взгляд. Пацаны удивленно уставились на Шмыга, не понимая, что происходит.
— Ты чего, сопливчик? — спросил Баян, разглядывая мокрое от слёз лицо Шмыга.
— Прощайте, пацаны! Хм… — всхлипнул Шмыг, — я валю в детдом!
— Чего? — прорычал Баян, сжимая свои кулаки. Сделав пару выдохов, старшой взял себя в руки. — Ты чего? Нас бросаешь?
— Да, — подтвердил Шмыг, поворачиваясь к лестнице, ведущей наружу.
— Шмыг, ты обиделся что ли? — спросил Баян, не понимая, как реагировать на происходящее.
— Нет.
— Тогда чё? Может всё-таки из-за этих чёртовых капель в нос? Да я их возьму тебе завтра… обещаю!
— Нет, мне ничего не надо, Покедова! — выдохнул Шмыг, хватая рукой за лестницу, ведущую на верх.
* * * * *
Перед люком на корточках сидел Чача и думал о своём. Перед его пустыми глазами стоял его бывший бригадир с проломанным черепом, один глаз смешно болтался на жиле, а другой холодно смотрел на Дмитрия. Столько лет уже прошло с того дня, а вот ведь, стоит перед ним, во всей своей красе. Даже синюшная щетина бригадира видна была со всей ясностью.
— Чего приперся, Степаныч? — сумасшедшим голосом заговорил сам с собой Чача, — хочешь посмотреть на меня? Соскучился козёл? Вот он я! Пожалел, наверное, уже, что тогда сказал? Чё лыбишься, паскуда? — бригадир оскалил свои сгнившие зубы, в нос Дмитрию ударил тухлый запах, — смешно?.. Тварь!
С ненавистью Чача вытащил из ножен тесак и с диким остервенением стал им махать на стоящего перед ним, Степаныча. Мутная зябь пробежала, и покойник растаял в воздухе.
— То-то же, Степаныч! — удовлетворённо пробормотал Чача, глаза его блестели в лихорадке. Обхватив голову руками, Чача стал мотать ей из стороны в сторону. Боль в голове и звон, пропали. Надо было заканчивать задуманное!
* * * *
Из люка вылезла детская голова и стала оглядываться по сторонам, не замечая сзади сидящего Чачу. Здоровяк улыбнулся и тихонько так присвистнул, заявляя о своём присутствии. Детская головушка испуганно повернулась и ошалевшими глазами уставилась на рядом сидящего Чачу.
— Привет, малыш! — мягко поздоровался Чача с мальчишкой, улыбаясь как лучшему другу.
— Здр…авству….йте! — запинаясь, ответил мальчуган, завороженно смотря на большого дядьку. Добродушная улыбка подкупила пацанёнка.
— Как тебя звать мальчик? — спросил, почти нежным голосом, Чача.
— Шмыг! — механически ответил парнишка, улыбаясь в ответ.
— Странное какое-то имя… — пробубнил Чача, почёсывая оголённым тесаком свой затылок. Улыбка с лица Шмыга спала, глаза уперлись в блестящую сталь. Не в силах пошевелиться от ужаса мальчуган попытался что-то сказать, но присохший к гортани язык, не слушался сигналов мозга. Как кролик на кобру, Шмыг загипнотизировано смотрел на почесывающего амбала.
— А… у… у… — тихо выдавил из себя мальчишка, пытаясь закричать.
— Ты чего там застрял, Шмыг? — раздался снизу детский голос. Этот вопрос вывел из ступора Шмыга.
— Пацаны! Шуба… — дальше договорить Шмыг не успел. Со всего маху тесак врезался в голову мальчишки, раскраивая череп. Тело рухнуло в проём люка, забрызгивая вокруг алой кровью и более светлыми мозгами.
Насвистывая лёгкую и веселую мелодию, Чача стал спускаться вниз.
* * * *
Все оцепенело смотрели на извивающегося в конвульсиях, Шмыга. Лужа крови под головой мальчишки разрасталась как на дрожжах.
— Мамочки мои… — выдохнула Милка, теряя сознание. Малый завизжал в истерике.
— Что, блять, происходит?.. — вышел из оцепенения Баян, делая шаг вперед, к умирающему Шмыгу.
— Детки, без паники, всё нормально… привет! — тихо поздоровался Чача, спускаясь с лестницы. Мальчишки испуганно уставились на появившегося гигантского мужика.
Курнос с Серым побледнели и переглянулись, этого амбала они сразу вспомнили, как и поняли, что происходит.
Чача тем временем встал около выхода, у лестницы, и стал вытирать свой окровавленный тесак об собственную штанину.
— Парни, вы блять, что стоите, как столбы? Нас же убивают! — заорал Баян, взяв себя в руки. Схватив, у стены стоящий лом, Баян замахнулся им над собой и сделал пару шагов в направлении Чачи. Здоровяк спокойно вытащил из-за спины пистолет и направил его на подходящего Баяна.
— Ёще шаг и… бах! — предостерёг Чача мальчишку. Баян, увидев пистолет, лишь замедлил ход, продолжая приближаться.
— Ну, извини! — промолвил Чача, нажимая на курок. Раздался оглушительный, утроенный замкнутым пространством, выстрел. Мальчишки в ужасе закричали. Баян выронил из рук лом и плашмя упал лицом вперед. Курнос с Серым в шоке смотрели на умирающего Баяна, не замечая крики мальчишек - они чувствовали свою вину.
— Заткнитесь, суки! — не выдержал Чача криков испуганных детей, и заорал на всю глотку, — Завалю щас всех, если не заткнётесь, твари!
С трудом сдерживая крики, дети замолчали, лишь всхлипы Малого раздавались в туннеле.
— Заткните этого полудурка, а то я его сам заткну! — Каряга, стоящий рядом с Малым, обхватил его руками и прижал к себе.
— Тссс! — тихо прошипел Каряга, закрывая ладонью рот Малого, тот ошаленно заморгал, не в силах отвести, полные ужаса, глаза от страшного психа.
— То-то же! Ну что? Где тут завелись крысята… а? — внимательно Чача стал рассматривать детей, выискивая кого-то, заметив опустившего голову, Курноса, Дмитрий продолжил, подходя к мальчишке, — ты ничего не хочешь сказать?
— Дяденька, я ничего не знаю… — лихорадочно забормотал Курнос, отступая в глубь туннеля.
— А мне кажется, ты что-то должен знать… не правда ли? — тихим и одновременно мрачным голосом, спросил Чача, направляя дуло пистолета в лоб мальчишки.
— Стой! — неожиданно раздался твёрдый голос сбоку. Чача медленно повернулся к осмелевшему голосу и с удивлением узнал второго парнишку.
— Ага, вот и дружок нарисовался, и что ты хочешь сказать?
— Только то, что деньги хоть щас бы отдали…
— Ну, и?
— Тут только возникла одна проблемка… застрелив вот этого парня, — Серый указал пальцем на умирающего Баяна, — вы совершили ошибку…
В глазах Чачи мелькнула тревога.
— Ему, как нашему главному, мы отдали деньги, и он их спрятал… — не дослушав до конца Сергея, Чача подскочил к исходящему в конвульсиях Баяну и стал его трясти за плечи.
— А ну паскуда, не умирай!.. Куда деньги спрятал? Говори? — Баян перестал дёргаться и с трудом открыл рот, пытаясь что-то сказать. Чача наклонил своё ухо ко рту. Раздался булькающий звук, и изо рта, вместе с выдохом, полилась с угла рта, кровь. После чего, Баян сделал последний вдох и глаза остекленели.
— Блядь! — заорал Дмитрий, резко встав на ноги, — суки… отойдите от лестницы… так!.. А теперь слушайте меня собаки, через каждые пятнадцать минут, я буду убивать кого-нибудь из вас, крысята! Вы тем временем, будете рыскать, заглядывая за каждый кирпичик или трубу. Я буду сидеть у выхода, и ждать… — Чача подошёл к лестнице и присел около нее, — И молите бога, чтобы это чмо спрятала их не на улице, а в этой вашей поганой берлоге. Помните, каждые пятнадцать минут буду убивать! Время пошло!