(подробности по тегу "закреп")
Теперь Жанна даже не соизволила повернуться в мою сторону, а уставилась туда, в сторону маленькой деревянной двери, ведущей в подвальные помещения здания. Взгляд у неё стал совершенно оловянным, и мне немедленно вспомнились кадры из какого-то научно-популярного фильма, посвящённого размножению морских рыб. Там было показано, как не то лосось, не то форель — уже сейчас не вспомню точно, кто именно — шёл на нерест, подымаясь от морских устьев вверх по течению, по уступам, порогам и омутам, то и дело не одолевая их в лице отдельных особей, и, вместо того, чтобы в прыжке вновь вернуться в воду, плюхаясь на землю или на камни окружающих реку скал. Одну такую рыбину показали крупным планом, она упала слишком далеко от берега, и в отчаянье молотила хвостом по камню, на котором оказалась, и было ясно, что она вот-вот издохнет, а этой рыбе это, наверное, было яснее всех на свете, она, наверное, по человеческим меркам, была в панике в этот момент, но глаза у неё были при этом совершенно пустые и ничего не понимающие, будто это было и не живое существо, а какая-то заводная игрушка. Вот примерно такой взгляд был сейчас и у Жанны. Взгляд рыбы, отчаянно старающейся вернуться в бурную реку, чтобы вновь попытаться её преодолеть с ей же самой, очевидно, не вполне понятными целями. В фильме было сказано, что рыб в эти невероятно опасные для них реки тянул древний, воспитанный не одним миллионом лет эволюции инстинкт, который таким образом помогал им укрыть свою икру и молодь от крупных морских хищников в глубине материка. Интересно, какой инстинкт вёл сейчас Жанну?
Она уже сделала несколько шагов вперёд, туда, к подвальной двери, но вдруг остановилась и подняла голову.
Сверху по лестнице, ведущей на второй этаж, кто-то спускался, осторожными, неуверенными шагами, словно бы недавно ослепший, только что лишившийся возможность ориентироваться в пространстве, шёл тихо, едва слышно, но ни мне, ни Жанне не составляло никакой проблемы услышать его.
Жанна чертыхнулась. Затем сделала шаг назад.
Тот, кто спускался сверху, немного притормозил, наверное, на площадке между лестничными пролётами, а затем я увидел его. Точнее сказать, её, потому что по всем приметам и признакам это была та самая девушка, которую Северин почувствовал на втором этаже. Она продолжила спускаться по лестнице, и, чем дальше она спускалась, тем явственнее я слышал, как она всхлипывает на ходу, и эти её всхлипывания совсем не походили на всхлипывания парня. Здесь, внизу, было хоть какое-то освещение, а потому она разглядела меня раньше, чем я, и тут же встала на месте, смотря на меня, наверное, со страхом, хотя как точно, я уверен не был, потому что до сих пор не мог толком разглядеть её в темноте на лестнице. Жанна, тоже замерев, продолжала стоять на месте, и оттуда эта девчонка её не видела — возможно, это и сыграло какую-то ключевую роль в её дальнейших действиях, и потому она не развернулась, и не побежала обратно, а продолжила спускаться вниз. На предпоследней ступеньке она опять остановилась, наконец-таки увидела Жанну (а я и Жанна, в свою очередь, увидели её лицо, в тот момент преисполненное весьма сложной смесью чувств), замерла, как будто бы застигнутая врасплох, но затем, дрогнув, всё-таки спустилась до конца.