Как я проявила ненужную жалость.
До сих пор не понимаю, как я разрешила себя уговорить взять в заграничную поездку чужого ребенка! Поддалась минутному порыву, когда ее мать надавила на мою жалость - мол, ребенок весь год учился, не поднимая головы от учебников, а тут бесплатная поездка на Олимпийские игры в Польшу.
Спонсировала поездку организация, и родителям надо было только дорогу оплатить до Гдыни и обратно и немного дать денег на вкусняшки/сувениры, плюс около 5000 рублей сверху - на проживание и питание в Калининграде. Получается максимум 12000 рублей на заграничную двухнедельную поездку!
Родители подростка оформили дистанционно на мое имя доверенность у нотариуса. Меня клятвенно уверили, что ребенок послушный, ответственный, умный. Но никто не предупредил, что девочка упрямая, сама себе на уме и невероятно бережливая.
Вы когда-нибудь ездили в путешествие с человеком, который на всем экономит? Я по долгу службы да, и не раз. Возможно, вы удивитесь, но скупыми и продуманными бывают не только взрослые, но и дети!
В прошлом году я возила на соревнования 12-летнего мальчика, который экономил на питании, ничего не покупал, чтобы не тратить 1000 рублей. А в конце турнира, когда у него заканчивалась страховка, он пожаловался мне, что родителя зря на нее выкинули деньги, и предложил сам себе сломать руку, чтобы получить страховые выплаты!
И после подобных случаев я думала, что знаю о детях практически все))
Все началось еще в Калининграде...
В общем, мы отправились на Олимпийские игры в самом прекрасном расположении духа! По пути выяснилось, что девочке (условно назовем ее Аня) дали очень мало денег. Мне пришлось бронировать недорогое жилье, чтобы она уложилась в бюджет, хотя изначально я планировала жить в апартаментах.
Все 3 дня, которые мы жили в Калининграде, ожидая открытия визы, Аня никуда не ходила и мало ела. То есть экономила. Я переживала за нее, но списывала все на то, что она бережет финансы на заграничный шопинг. Знала бы я, что случится в Польше, сразу же посадила бы ее на поезд и отправила домой. Хотя ей надо было пересечь 2 границы... А она несовершеннолетняя, к тому же доверенность сделана на меня.
Аня целыми днями сидела в хостеле и якобы готовилась к поступлению в польский вуз. На самом деле (я это поняла только потом!) она придумала легальную причину не ходить по музеям и ничего не покупать, то есть не тратить деньги. Ела доширак, булочку, пила чай или йогурт. Вот и весь ее рацион.
В те редкие разы, когда она ходила с нами, мне было неудобно лишний раз где-нибудь останавливаться, чтобы перекусить. Она ничего не покупала, никаких радостей жизни у нее не было, кроме как жить ожиданием Польши.
Больших трудов мне стоило вытащить ее в Калининградский зоопарк и на Куршскую косу. Проезд и входные билеты я ей оплатила, а также пригласила в ресторан (брала заранее купон на Биглионе на двух человек, в итоге поделили еду на троих).
Еще один раз еле вытащила ее на бесплатную выставку картин. Оставлять одну в первые дни боялась, но в итоге поняла, что эдак я совсем не увижу город своей мечты!
Плюнув на все, в один из дней я оставила ее в хостеле и ушла в Музей Янтаря, бродила потом по городу, была на острове Канта, послушала концерт органной музыки. Когда я вернулась, Аня спала...
Как Аня скрылась от моей опеки в Польше.
В Польше девочка почувствовала себя как рыба в воде. Ее настроение резко изменилось, она стала более энергичной и деловитой, начала дерзить.
После расселения в общежитии Военно-Морской академии в первый же вечер она самовольно переселилась на 3 этажа ниже и куда-то пропала.
Увидела я ее только на открытии Олимпийских игр...
Рассасывая валидол, я попросила впредь сообщать мне, где она и с кем бывает, куда уходит.
Каждый день она обещала подключить Интернет. Речь шла о 300-400 рублях, чтобы быть на связи со мной и родными. Но до конца поездки она так и не приобрела сим-карту.
Я ее практически не видела. Случайно узнала, что на завтрак она ходила очень рано, причем два раза в день (хотя можно было только один раз), и позже всех приходила на ужин. Аня специально вставала в 6 утра и шла к семи завтракать. Потом переодевалась, закалывала волосы и приходила во второй раз, в начале одиннадцатого, перед закрытием столовой.
Она была неуловима, как ветер. Дозвониться до нее было невозможно. На стук в дверь она не открывала.
Стоит ли говорить о том, что всю поездку я дергалась и нервничала из-за Ани. Несколько раз писала ее матери, та обещала с ней поговорить, но дело не двигалось, пока в одном из разговоров мать случайно не обронила: "Не переживай, в Польше безопасно!"
В тот момент у меня открылись глаза - я поняла, что мной просто воспользовались как проездным документом. И это была спланированная акция. Мать знала, что девочка самостоятельная, и я им была нужна только для пересечения границы. Да и тон их стал уже не такой, как раньше. Мать могла долго не отвечать на мои тревожные сообщения или не ответить вовсе.
Конечно, я десятки раз пожалела, что подписалась на эту авантюру! Корила себя постоянно. И в один из дней не выдержала, написала матери, что пусть приезжает и забирает сама свою дочку. Только после этого Аня вернулась и стала с недовольным видом везде ходить со мной.
Возвращение в Россию.
Когда мы возвращались из Польши в Россию, надо было 4 часа ждать рейсовый автобус в Гданьске. Аня осталась на вокзале, чтобы не сдавать вещи в камеру хранения (цена вопроса 150 рублей). Два музея - музей Солидарности и Музей Второй мировой войны - прошли мимо нее.
В Калининграде она попрощалась с нами, сказав, что переночует в комнате отдыха на вокзале. У меня отвисла челюсть, но я пошла с ней к администратору и помогла заселиться.
"Не переживайте, - сказала Аня, - я уже здесь спала в прошлом году, когда мы двое суток ждали с папой поезд. Папа с нашей собачкой спал на лавочке в здании вокзала, а меня поселил в комнате отдыха, я тут все знаю!"
Занавес. Я поняла, что это у них семейное...
Так я взвалила на себя груз ответственности и все время переживала за чужого ребенка. Мать лишь дня через 3 после приезда бросила мне в WhatsApp краткое "Спасибо" и больше никогда не появлялась в моей жизни.
С тех пор я дала себе клятву, что больше никогда не соглашусь брать в заграничную поездку чужих детей.
