Рассуждая о том, кого я бы назвал отцом современной психологии - я, конечно, говорил об отце несостоявшемся. О несбывшейся возможности, которая продолжает присутствовать в самой идее психологии как самостоятельной науки.
Таким отцом я считают Сёрена Обю Кьеркегора (хотя точнее было бы: Киркегор, но сложно привыкнуть к этому написанию).
В период 1841-1843 года он был чрезвычайно продуктивен: дописал и защитил тезисы об иронии у Сократа, создал работы "Или-или", "Повторение" и "Три назидательные речи", сделал наброски к "Страху и трепету" и повести "Виновен - Не виновен?". Все эти тексты крайне интересны, особенно если их читать из современности, уже немного разобравшись с психоанализом или экзистенциально-феноменологической психологией.
Особое внимание в этой связи я бы обратил на небольшой текст под названием "Повторение" (1843). Его автором значится Константин Констанций, а дополнительный титр звучит так: "опыт экспериментальной психологии". В сущности это и есть такой опыт, а вместе с ним — настоящее начало психологии, которое не случилось, потому что его никто не сумел прочесть как следует. А сам автор попросту был незаинтересован в таком проекте.
В самом деле, открыв этот текст, вы вдруг обнаруживаете, что малоизвестный датский философ первой половины XIX века уже хорошо знает о таких вещах, как бессознательное, феноменальное Я, фигура Другого, перенос (а уж как он описывает отношение условного "анализанта" к условному "аналитику" — так словно с натуры рисует) и многом другом. У меня есть подозрение, что человек c таким талантом к наблюдательности и рефлексии мог задолго до Фрейда создать проект структурного психологического анализа, причем, оттолкнувшись от обсессивного невроза, а не истерии. Этому помешала самая малость - у Кьеркегора вообще нет интереса к науке (как у того же Фрейда), его занимают лирическая ирония и диалектика самой жизни.
Кстати, именно отсутствие такой психологии сыграло дурную шутку с самим Гегелем. Он безошибочно нащупал, что на оборотной стороне самосознания и индивидуального духа должно быть что-то иное, некая странная машинерия повторения (при том отличная от биологии мозга) - но он ничего не нашел вокруг себя на эту роль, кроме ужасно глупой френологии. Ах если бы (думаю, что даже прочтения "Повторения" хватило бы, но они разминулись во времени).
Но и самому Кьеркегору фатально не везло на читателя. До постструктуралистских прочтений никто и не пытался увидеть за извечным "или - или" разорванное единство его интересов.
Прежние мыслители просто отрывали от него куски, что им по сердцу, демонстрируя удивительную слепоту в отношении всего остального: Шестов не захотел там увидеть всего того, что по ту сторону исканий Бога, а экзистенциалисты и феноменологи зациклились на теме смерти и самоотчуждения. Если бы он увидел какую плоскую карикатуру вместо него поставили на постамент "основатель/предтеча экзистенициализма", то от его смеха треснула бы твердь земная.
Увы, так часто бывает: автор не захотел развивать определенную тему, а талантливого (и склонного к науке) ученика у него не случилось. Сам Кьеркегор проницательно замечает от лица своего альтер-эго, что он принадлежит к тем, кто "предпочитает сладость зачатия мукам рождения".
А потому на месте запроса (на ту же психологию) возникают крайне нелепые персонажи, которых приходится воспринимать всерьёз. Как тот же Фехнер — поехавший панпсихист, облекающий свои бредни в наукообразную форму. И поэтому я считаю, что психология только становится, а ее подлинная история, включающая в себя то, что не сбылось и ждет своего повторения — еще не написана.