Хочу рассказать о том, что пришлось мне пережить и испытать в странствовании моем среди долины дикой, в узах греха и смерти.
Я происхожу из нравственной христианской семьи, но живя в города, вращаясь в среде веселой молодежи, я все более и более приковывал все мое внимание к светским развлечениям и в конце концов к 20-му году моего возраста я был совершенно погружен в удовольствия сего мира. Чем я только не был одарен, для этих удовольствий! Я был искусный танцор, музыкант, куплетист и комик, за что особенно был любим этим обществом, но когда я приходил в себя, меня охватывала жгучая тоска; потупя голову со вздохом, я спрашивал себя: что за жизнь? В вихре удовольствий я как будто забывал все остальное, чувствуя себя счастливым, но это чувство никогда более трех часов не длилось, а после него мною овладевала скорбь и тоска, и так проходили годы и мне жилось с каждым днем и часом все тяжелей и тяжелей. Все эти удовольствия могильной плитой ложились на мою душу и они начали терять для меня всякую привлекательность. Помню последнее свое пребывание в ночном клубе. Картина была блестящая: в освещенной зале все сияло отливая всевозможными цветами, играла музыка и я хотел было принимать в них участие, но все было мне до глубины души противно и скука с каждою минутою увеличивалась. На сцене была поставлена пьеса «Лес », но я уже не мог оставаться дольше и не смотря на просьбы и уговоры моих спутниц, я оставил все и уехал.
Тоска, печаль, угрызения совести так ополчились на меня, что ни днем ни ночью не было и тени покоя, причем я несколько раз пытался опять войти в этот водоворот и забыться, но каждый раз был выносим из пучины на поверхность для созерцания мирно текущей жизни, что еще более усугубляло и так уже не под силу тяжелую ношу жизни. В таком состоянии я доходил до такой степени озлобления, что не мог ни на кого смотреть без раздражения. По самому ничтожному поводу я приходил в бешенство, готовый терзать и себя и другого. И вот измученный жизнию суровой, в тоске ломая руки, я говорил: О! Как противны вы все ложные удовольствия мира! О дайте мне вкусить истинное удовольствие! Бродя, как пленник в пустыне и изнывая, спрашиваю себя: что делать? погибаю я. В ответ на это кто-то напомнил мне давно забытое: «Придите ко Мне все, труждающиеся, обремененные, и Я успокою вас », но я не придал этому никакого значения. Я улыбнулся и подумал: как долго помнится все, что было в детстве. Но невольно мысль вернулась к временам счастлив ого детства. О, как счастливо было оно — думал я. Неужели я навеки обречен на страдание, тоску и муки. Размышляя так, машинально беру книгу, не развлекусь ли и в ней читаю: Живя, я жить хочу не в праздном упоении
Боясь себя, зачем? пытливо вопросить;
Но так, чтоб в каждом дне и часе, и мгновенья
Таился б вечный смысл, дающий право жить.
Я задумался: что-же это за вечный смысл, дающий право жить? Что-же вечно? Вечен, как говорил мой отец, только Бог и опять вспомнилось мне дорогое детство и вспомнилось, как отец бывало заставит одного из нас читать Евангелие, а сам объясняет Евангельские истины и как счастливь он бывал при этом!
На следующий день неожиданно пришлось мне встретить знаком ого моего отца. От его проницательного взгляда я не мог утаить всю тяжесть моей жизни и разговор невольно коснулся больного места и я рассказал ему все, что так тяготило меня. Он принял во мне близкое участие и пригласил на минутку с ним зайти к знакомым. Это было семейство верующих, где я увидел спокойных и радостных людей, воспевающих хвалу Господу за ту радость и мир, которые они нашли в Нем. Я читал все это на их лицах, но мне от этого было еще тяжелей, сердце мое стучало, как будто хотело вырваться наружу, и меня осаждали жгуч ие мысли: а ты что? Мне было так грустно и больно, что я не мог уже удержать катившаяся мои слезы. Видя это, все присутствующее преклонили колени, взывая к Господу о даровании мне раскаяния, но мои уста были скованы, и я рыдал как ребенок, но у меня не находилось ни слова раскаяния. Присутствующие же не переставали взывать к милосерд ию Божьему, и вот Господь сжалился, снял все узы сатаны с моих уст. Тогда заколебался воздух квартиры от тех звуков, которые вырывались из моей груди, и я не скрыл преступления мои и Господь снял с меня вину греха моего.
О какой беспредельный восторг, о как блажен и радостен я был тогда, какие высокие и светлы е чувства меня охватывали и как ликовал я тогда, славя, как умял, моего милосердного Избавителя, который спас меня от гнета греха и так милостиво принял меня в Свои святы е объятия.
Когда я приехал домой, открыл 31 Пс алом. Блажен, кому отпущены беззаконен, и чьи грехи покрыты! Блажен человек, которому Господь не вменить греха, и в чьем духе нет лукавства! Когда я молчал, обветшали кости мои от вседневного стенания моего. Ибо день и ночь тяготела надо мною рука Твоя; свежесть моя исчезла, как в летнюю засуху.
Но я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззаконен моего; я сказал: исповедую Господу преступления мои, и Ты снял с меня вину греха моего. Зато помолится Тебе каждый праведник (т. е. оправданный) во время благопотребное, и тогда разлитие многих вод (т. е. никакие опасности, беды и никакое зло) не достигнет его. Ты покров мой; Ты охраняешь меня от скорби, окружаешь меня радостями избавления и т. д. и т. д. Когда-же я читал 32 пс. ст. 3: «Пойте ему новую песнь: пойте Ему стройно с Восклицанием, то я пел Ему песнь новую: Хвала, Хвала Тебе, мой Избавитель! и как понятно, как ясно и как дорого мне было слово Божие, как будто специально для меня был написан псалом 31, которым я так утешался, а когда я открыл 11 гл. Матфея, читая «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные и Я успокою вас» — это было верхом моего счастья и я ликовал, с радостью. «Ибо верен Обещавший » (Евр. 10. 23. )
Так получил я новую жизнь. И так, кто во Христ е, тот новая тварь, древнее прошло, теперь все новое, II Кор. 5—17, вместо жгучей тоски, скорби и угрызений, — радость и мир во Христе; вместо шумных удовольствий, которым я узнал цену, чудное удовольствие в слове Божьем, вместо ожесточения, любовь и сострадание ко всем, особенно к бедным и обездоленным, которых я с улицы приводил а к себе в квартиру, обогревал, кормил, поил, призывая к Избавителю Иисусу, снабжал их чем мог и отпускал а с миром. Тогда-то мне ясно открылась истина: «Если Кто не родится свыше, не может увидать Царствия Божия».
И теперь я свидетельствую истину, что мир и радость во Христе сопровождают меня.
Аминь! М. Н. Ш.