Летнее утро1942 года для восемнадцатилетнего бойца Сергеева Андрея выдалось безрадостным. Позиции его подразделения, входившие в полосу обороны Севастополя, за последние сутки, неоднократно подвергались массированным атакам со стороны фашистов. Потеряв сознание, в результате контузии, он очнулся только под утро. Выбравшись из-под развалин блиндажа и подняв голову, первое, что он увидел, это ноги немецкого солдата обутые в сапоги. Со слов Андрея, у него не было страха, только какая-то опустошенность внутри.
Немец, ткнув в его сторону винтовкой, жестом приказал вылезти. Вырвав оружие из рук бойца, отбросил далеко в сторону.
Потом, развернул его к себе спиной, отвесив пинка под зад, махнул рукой и дал понять, чтобы тот уходил. Красноармейцу Сергееву повезло. Добравшись до дома, он жил в поселке не далеко от Севастополя, переоделся и стал ждать дальнейшего развития событий.
Когда поселок оказался под контролем оккупантов, он, вместе с матерью и старостой, посетил комендатуру, зарегистрировался, коротко ответил на все вопросы, в том числе и про службу в Красной Армии, затем, был отпущен с обязательством, не покидать место жительства без разрешения властей.
Он и не покидал. С приходом советских частей, после не продолжительного разбирательства в особым отделом, был вновь призван в действующую армию. С боями дошел до Берлина.
Но история, рассказанная его сыном, моим коллегой по работе, скорее исключение из итогов той трагедии, которая в результате предательства командования, постигла солдат и матросов, защищавших город русской славы.
В результате Крымской оборонительной операции, были нанесены существенные потери немецким войскам, что сковало их силы. Это позволило организовать оборону Севастополя и Таманского полуострова. 30 октября началась, 250 -дневная осада Севастополя .
На эту тему, собрано достаточное количество исторического материала, показывающего, как командование собственной трусостью может превратить армию в паникующую толпу.
Кстати я, например, не встречал фактов такого отношения к своим солдатам со стороны немецких генералов.
«А хроника Севастопольского позора такова. 30 июня, примерно в 19-00, Октябрьский получил от Кузнецова разрешение: ««Военные советы ЧФ и армии и ряд командиров и военкомов дивизий и бригад эвакуируются 01.07.42 г.».
Для руководства обороной в Севастополе и прикрытия эвакуации …оставить генералов Петрова и Моргунова, а через три дня и им приказывалось эвакуироваться». Источник информации: https://maxpark.com/community/14/content/5238521.
Пока солдаты и командиры обивали атаки немцев на подступах к Севастополю, адмиралы Октябрьский и Петров планировали стратегическую операцию по обеспечению своего бегства из города. Затем к ним присоединились и другие VIP-персоны, так что место, ни раненым, ни солдатам не нашлось на самолетах и подводных лодках.
Хотя были и те, кто предпочел погибнуть в бою вместе со своими бойцами.
«У мыса Фиолент до последнего сражался прижатый к морю полк пограничников под командой полковника Рубцова и батальонного комиссара Смирнова». Источник информации: https://maxpark.com/community/14/content/5238521.
У пограничников было достаточно сил, чтобы в результате атаки, прорваться в горы и выйти на встречу к партизанам, но они выполняли приказ и сдерживали врага, пока трусливое командование в лице генерал-майора Новикова грузилось на катер.
Поэтому слова из песни «Заветный камень», о том что
«Последний матрос Севастополь покинул,
Уходит с волнами он, споря», являются ложью.
События начального периода Великой Отечественной Войны заставляют, почесав затылок, задуматься над вопросом, кормит-кормит русский народ своих генералов в мирное время, а во время войны, в первую очередь они, начинают действовать на «отлично» по сигналу: «Паника!».
Ведь такие истории повторялась практически во всех военных конфликтах, которые вела Россия в конце двадцатого века.
А потом, «петровы и октябрьские, паши-мерседесы» оставаясь живыми, крутились у Кремля, нанимали продажных журналистов и историков, диктовали мемуары, и мы все знаем о войнах только то, что осветила пропаганда.
