Изрезал все ноги об наст- к вечеру подморозило- а боли не замечал. Когда по улицам райцентра бежал в одном нижнем белье, люди шарахались от него, как от привидения. Бежал он в милицию, где начальником райотдела служил его приятель полковник Потапов. В конце сорок третьего зам командира танкового корпуса полковник Потапов горел в своём танке. Горящий и контуженный был ранен в грудь, когда выкарабкивался из люка, упал, ногой попав на мину. Ступню как бритвой срезало. Как выжил,- чудо. После госпиталей направили полковника на гражданскую службу- в далеком тылу возглавлять районный отдел милиции. И скорее не приятелем был Потапов, а старшим другом, по возрасту он приходился отцом. Ему было под 50, а отцу 26. Всячески опекал Потапов отца, советом в любом деле помогал, содействовал в восстановлении в партии. У Потапова мать, жена и две дочки- близняшки, год назад окончившие медицинский институт, остались в оккупированном Брянске. И какая- то сволочь донесла гитлеровцам, что эти женщины являются семьей высокопоставленного офицера. Их всех зарезали эсэсовцы в их собственной квартире. Много раз Потапов подавал прошение об отправке его на фронт и каждый раз получал отказ. Что было на душе этого человека, какая горечь от этой ужасной личной трагедии, какую ненависть он испытывал к фашистской нечисти и всякого преступного люда здесь на гражданке, можно представить и понять. наверное, и относился по- отечески к моему отцу, видя, какие передряги перенёс этот человек, почти ещё мальчишка. Потапов был ещё на работе, когда в его кабинет вбежал Федор.В таком истерзанном виде. Бесполезно было спрашивать, что случилось. Надо срочно помогать человеку придти в себя. Посмотрев на изрезанные ступни, вытащил из сейфа бутылку водки. Стакан налил отцу, заставил выпить, второй стакан выпил сам, а третьим обработал изрезанные ноги. Вот тут- то батя мой завыл от боли, но водка в желудке делала своё дело, боль понемногу начала убывать. А тут ещё врачиха подошла, вызванная Потаповым, сделала какие- то уколы, дала порошки и велела их принять. Стало совсем хорошо, жизнь начала налаживаться и все рассказал Потапову. Кадровый военный, оценив ситуацию, принимает решение: по возможным путям следования этих бандюков расставить кордоны из вооруженных сельчан. В то военное время в крупных селениях на в’’езде и выезде были устроены сторожевые будки со шлагбаумами, где круглосуточно дежурили наряды из стариков, женщин, инвалидов войны. О подозрительных передвижениях, людях немедленно сообщалось в милицию, принимались меры. Буквально через час- полтора из одной деревни сообщили, что проследовала легковая повозка с четырьмя седоками. Дано было указание в следующем селении этих людей задержать. И километрах уже в тридцати от райцентра сволочи были задержаны. Человек двадцать стариков, женщин, старшеклассников набилось в сторожку и когда бандиты под’’ехали, шлагбаум опустили, выбежали люди с дубинками, вилами и вмиг повязали бандюганов. Те даже очухаться не успели. Досталось и Павлу. Четвёртым- то он был. Через пару часов все были доставлены в райцентр. Первым конвоир ввёл в кабинет Потапова того самого, который предлагал купить финку. Увидев отца, вылупил от удивления глаза. Потом собрался и спросил: что , начальник, попил водички? -Узнаешь, Федя? Этот главный? Отец кивнул. Потапов вытащил из кобуры наган( именно наган, почему- то это оружие было особо любимо танкистами. У Потапова он был именным). Подойдя к бандиту , ударил в висок. Тот замертво упал. Потапов ногой опрокинул табуретку, вбежал конвоир. -Вот сволочь напал на меня, пришлось ударить. Двоих оставшихся расстреляли во дворе райотдела после положенной процедуры допроса, выявления личностей преступников, на счету которых было не одно серьезное преступление. Прокурор, судья, исполнители приговора все были- только адвокатов не было. В военное время имел место суд скорый.