Демократические ценности, ключевые для американского духа, и борьба за их отстаивание при Байдене могли бы подтвердить глобальную роль США. Президент Джо Байден перезагрузил американскую внешнюю политику после больших перемен в годы правления Трампа.
Выступая со своей первой крупной внешнеполитической речью с момента вступления в должность 20 января, президент США Джо Байден послал сильный сигнал остальному миру, что мир увидит совсем другую Америку. В своем выступлении в Госдепартаменте США в Вашингтоне Байден изложил новое внешнеполитическую стратегию, заявив, что – в том, что стало чем-то вроде крылатой фразы – «Америка возвращается» ( America is back ).
Помимо того, что это заявление стало важным посланием другим международным лидерам о том, что США будут делать в течение следующих четырех лет, оно также стало публичным отказом от многих мер политики предыдущего главы Белого дома Дональда Трампа. Это была речь, призванная восстановить порядок и мировую веру в США, вещи, которые, по мнению Байдена, были утрачены при его противоречивом предшественнике.
Внешняя политика США теперь будет больше ориентирована на многостороннюю дипломатию и работу с другими странами в более позитивном ключе. Но, Байден подчеркнул, что это не следует считать мягким подходом, настаивая на том, что дипломатия будет лучшим способом получить то, чего хотят США: - «Инвестиции в нашу дипломатию – это не то, что мы делаем только потому, что это правильно для всего мира … Мы делаем это, потому что это в наших личных интересах».
Это также касается демократии. Байден постоянно трубит о важности демократических ценностей как ключевого аспекта американской идентичности. В многозначительной ссылке на отказ своего предшественника признать поражение и на недавние беспорядки в Капитолии он сказал, что эта «борьба за демократию» будет лежать в основе будущей роли США в мире.
Байден также подчеркнул, что его внешнеполитические ценности будут основываться на том, что его администрация считает выгодным для американской общественности: – «Между внешней и внутренней политикой больше нет четкой границы. Каждое действие, которое мы предпринимаем в нашем поведении за границей, мы должны принимать с учетом американских рабочих семей».
Однако внутри страны некоторые из тех мер, которые он объявил в своей речи, могут оказаться трудноосуществимыми. Байден хочет более сочувственного подхода к иммиграции, повышения лимита на число беженцев (с 15 000 мигрантов в год до 125 000) и поощрения прав ЛГБТК. Эта политика, скорее всего, расстроит правых республиканцев, поэтому Байден может столкнуться с оппозицией дома.
Друзья и враги. Обращаясь к отношениям США с Россией, Байден сказал, что он «дал понять президенту Путину в манере, сильно отличающейся от моего предшественника, что США больше не будут «отворачиваться перед лицом российской агрессии». Он выделил «вмешательство России в наши выборы, кибератаки, отравление своих граждан». Он также поднял вопрос о тяжелом положении российского оппозиционера Алексея Навального, требуя его освобождения и осуждая «российские усилия по подавлению свободы выражения мнений и мирных собраний» как «вопрос, вызывающий глубокую озабоченность у нас и международного сообщества».
Но Байден также подчеркнул свою готовность работать с Путиным над контролем над ядерным оружием и отметил, что обе страны уже договорились продлить Новый договор СНВ, который направлен на сокращение ядерных запасов США и России на пять лет. Опять же, это серьезный разрыв с подходом Трампа, примером которого является решение бывшего президента отказаться от соглашений о ядерных силах средней дальности (РСМД) и об открытом небе.
Он назвал Китай «нашим самым серьезным конкурентом» и пообещал «дать отпор нападкам Китая на права человека, интеллектуальную собственность и глобальное управление». Но, в то же время, он дал понять Пекину, что готов сотрудничать, когда это отвечает интересам Америки. Вопрос об отношении Америки к Ирану был заметен по его отсутствию, за исключением косвенных конфликтов Ирана с Саудовской Аравией. Это еще один серьезный разрыв с враждебным отношением администрации Трампа к Тегерану.
Байден также дал понять, что США прекратят всякую поддержку и помощь воюющим сторонам в Йемене, одном из главных конфликтных пунктов между Саудовской Аравией и Ираном, который дестабилизирует регион. Он сказал, что новый госсекретарь США Энтони Блинкен назначил специального посланника в Йемен, которому поручено работать с ООН и всеми сторонами конфликта, чтобы положить конец военным действиям.
«Я – не Трамп». Один из главных выводов из этой речи состоит в том, что Байден намеревался показать миру пропасть различий между его администрацией и администрацией его предшественника. С одной стороны, Байден открыто критикует и переворачивает почти все, что Трамп делал на внешнеполитической арене, и в то же время нападает на идеологию, которая лежала в его основе. Эта позиция отражена в словах, которые использовал Байден, таких как «re-build» американские альянсы) и «re-engage» со всем остальным миром.
Потребуется время, чтобы восстановить то, что было так сильно повреждено. Но именно это Байден и собираемся сделать. На другом уровне Байден сознательно решил заверить международное сообщество в том, что эпоха американской непредсказуемости закончилась. Он стремился изложить четкое видение того, что США будут делать дальше и как, по его мнению, это улучшит и стабилизирует международные отношения.
Но, в то время, как Байден явно хочет, чтобы союзники и враги знали, где они находятся, его речь была молчаливой по Европе, Великобритании и Brexit – а также любой угрозе, которую это может представлять для Соглашения Страстной пятницы, которое, как мы знаем, очень близко к его сердцу. Что это означает для будущего «Особых отношений», остается только гадать.
MICHELLE BENTLEY