Конец главы. Williams F1 или Williams Grand Prix Engineering, основанная в 1977, будет участвовать в следующем сезоне, ее имя будет вписано в новый, более справедливый Договор Согласия позади всех ее соперников. Но будет ли это та же Williams без Фрэнка? Не совсем. Фрэнку 78 лет, его здоровье не идеально, и он не управляет командой уже много лет. Но Фрэнк всегда был сердцем команды. До 3 сентября 2020, четверга перед Гран-При Италии. Последняя часть истории команды совпадает с монументальным и, конечно, грустным эпизодом: Фрэнк Уильямс больше не часть своего детища.
Но все не обязательно должно было так закончиться для Фрэнка и Клэр, которая была по факту руководителем команды с 2013. В начале этого периода у Williams был прекрасный шанс вернуться на те места, где она должна была быть. И пару лет ей это даже удавалось. А затем вся проделанная работа пошла насмарку. Упущенная возможность.
У Пэта Симондса еще были кое-какие дела в Формуле 1: у него была долгая и яркая карьера в Toleman, которая потом стала Benetton в 1986; он был важной составляющей успеха Шумахера в середине 90-х. Когда команда стала называться Renault, он точно так же, как ранее с Михаэлем, помог Фернандо Алонсо завевать его два титула, завершив пятилетнее доминирование Ferrari. Но после Гран-При Сингапура 2008 Пэт был вынужден покинуть паддок. Позже французский суд отменил пятилетний запрет на присутствие в Формуле 1, так что Симондс стал консультантом в команде Marussia. Williams же, находившаяся в упадке, нуждалась в опытных кадрах. У них была потребность друг в друге.
В 2013, в конце эры V8, команда заняла удручающее девятое место в Кубке конструкторов. Восемь лет прошло с тех пор, как Williams разошлись с BMW, и команда стала «независимой». Команда использовала двигатели Cosworth, затем был трехлетний контракт с Toyota, и наконец воссоединение с Renault, которое закончилось, в общем-то, ничем. Но теперь команда обрела стабильность в этом вопросе – в Williams получили лучшую силовую установку на долгий срок. Долгие исследования, инвестиции, подготовка и прекрасная инженерия со стороны Mercedes-Benz оставили далеко за бортом Ferrari и Renault, которым пришлось «соскребать крошки со стола» в начале гибридной эры. Вдобавок последовали немалые инвестиции со стороны Martini (компания, у которой есть своя история в автоспорте), так что у команды были хорошие шансы подняться в 2014.
Но Williams провели лучший за десять лет сезон не просто потому, что ей в нужное время с неба упал новый мощный двигатель Mercedes. Когда Симондс пришел в Williams, перед ним стояла тяжелейшая задача, ведь команда еще страдала от ран после долго падения. У британцев были хорошие специалисты, многие из них работали с тех времен, когда Симондс был в стане их соперников. Но недостаток финансирования, непростая корпоративная культура (которую всегда описывали как «путь Williams») привели к упадку мотивации, департаменты сбрасывали вину друг на друга за общий провал, а внутри все делалось устаревшими методами, которые были далеки от тех, что использовались в лучших командах. И нужные изменения не сделать за ночь. Но в Гроуве сосредоточились на изменении методологий, логики управления и разработки, построении сильной внутренней структуры, и трансформация началась.
Гран-При Австрии на Red Bull Ring (трасса вернулась в календарь впервые с 2003 – спасибо Red Bull) стала местом, где эта трансформация была особенно заметна. Валттери Боттас выдержал непростой дебютный сезона в 2013, а теперь, будучи вооруженным FW36 с низким лобовым сопротивлением и силовой установкой Mercedes, был готов показать, на что он способен. К нему присоединился Фелипе Масса, который хотел начать все сначала после долгих и тяжелых лет рядом с Фернандо Алонсо в Ferrari. Бразилец обходился команде недешево, но вместе со своим инженером Робом Смедли он был важной частью обновленной команды, и это стоило того.
В Австрии в Williams смогли удивить Формулу 1 (особенно «старшую» команду Mercedes), завоевав в квалификации первый ряд. Необычный вид двух машин Williams, которые лидировали в гонке, не продлился слишком долго, но третье и четвертое место на финише и присутствие Боттаса на подиуме порадовало всех. Williams вернулись и прервали череду неудач.
В Сильверстоуне Боттас с 14-го места доедет до второго, обогнав многих быстрых соперников и получив позицию Нико Росберга, у которого были проблемы с коробкой передач. Затем в Хоккенхайме Боттас удостоился похвалы, когда сдерживал Льюиса Хэмилтона, который прорывался через пелотон. Валттери снова был вторым. Непростая FW36 позволила завоевать Массе подиум в Монце, и они оба разбрызгивали шипучку на подиуме в Абу-Даби. Команда завоевала 9 подиумов и поднялась на шесть мест в таблице, став третьей в начале новой эры. Позади была даже Ferrari. Боттас финишировал четвертым в личном зачете позади Хэмилтона, Росберга и Риккардо. Не хватало лишь победы, которая бы венчала такой хороший сезон. Но уж чуть позже победы точно придут. Или нет?
Победы не пришли. В прошлом году в Монце Клэр Уильямс в свой последний день в качестве руководителя команды получила в подарок переднее антикрыло с Гран-При Абу-Даби 2014 – там команда последний раз к настоящему моменту была на подиуме обеими машинами. Мы еще тогда этого не знали, но очередное падение началось в 2015. Сезон для Williams сложился хорошо, команда снова была третьей в Кубке конструкторов, но в этот раз позади Ferrari, хотя и впереди Red Bull. Однако, в этот раз команда набрала на 63 очка меньше, а подиумов было всего по паре для Боттаса и Массы, они заняли пятое и шестое место в чемпионате. В Сильверстоуне Масса проехал мимо пары Mercedes на старте, а Боттас вышел на второе место. Это были славные 15 кругов. Но в гонке, на которую повлиял дождь, гонщики Williams в итоге заняли четвертое и пятое место. Прогресса больше не было, как и финансирования – обычное явление для независимых команд.
Здесь будет уместно сравнить Williams с Force India. Другая независимая британская команда, которая занимает небольшую площадь в Сильверстоуне и от которой ждут гораздо меньших подвигов. Команда родилась как Jordan, затем превращалась в Midland, Spyker, но инженерный состав оставался постоянным, что нормально в ситуации, когда меняются только владельцы. Под покровительством Виджея Мальи, и, развивая свои собственные отношения с Mercedes, Force India стала главным конкурентом Williams. И состав у них был, что надо: Серхио Перес и бывший гонщик Гроува Нико Хюлькенберг. И в 2016 команда из Сильверстоуна смогла обыграть своих более именитых конкурентов, забрав четвертую строчку в таблице, Williams стала пятой, постоянно испытывая проблемы с шинами Pirelli. Боттас завоевал лишь один подиум, а Масса выбрал этот момент, чтобы покинуть команду. В Формуле 1 пелотон поделился на два дивизиона: Mercedes, Ferrari, Red Bull в одном, все остальные – в другом. Разрыв между ними рос все сильнее, а Williams погружалась все глубже.
Трехлетний контракт Пэта Симондса подходил к концу, он сам мог быть вполне доволен тем, как изменилась ситуация в команде. Клэр Уильямс и президент Williams Майк О’Дрисколл тоже были довольны и уговорили Пэта остаться. Финансирование со стороны канадского миллиардера Лоуренса Стролла давало возможность команде удержаться там, где она была, а также продолжать реформы. Пэт Симондс включился в работу, попутно занимаясь проектом «3-1», который предполагал подготовку сына главного инвестора Лэнса Стролла для перехода из Формулы 3 в Формулу 1. Все прошло гладко, так почему бы не остаться еще?
А затем в декабре 2016 Симондса вызвали на совещание, где ему сообщили, что его время в команде подошло к концу. Это было шоком. Почему? Никто не знал причину, пока не было объявлено, что один из бывших инженеров Williams (работавший еще в период пребывания там Эдриана Ньюи), который занимал долгое время ведущую роль в Mercedes, возвращался в Гроув, приобретая при этом часть акций команды – Падди Лоу. Видимо, в команде подумали, что раз Симондс смог вытащить команду с девятого места на третье, что же сможет сделать Лоу.
Помимо всего прочего ушел Боттас. Нико Росберг со времен выступления за Williams сам стал очень хорошим гонщиком, но никто не ждал, что он сможет в итоге победить Льюиса Хэмилтона за рулем такой же машины. И это отняло у немца все силы. Неожиданное, но заслуженное чемпионство – и Нико решил, что с него хватит. Таким образом, место в лучшей машине чемпионата оказалось свободным. После жесткой схватки между Росбергом и Хэмилтоном команде нужен был спокойный, быстрый и послушный напарник для Льюиса. И Боттас идеально подходил. Он еще не побеждал в гонках, но за рулем Mercedes это несложно было исправить. Но мог ли он стать чемпионом мира? Мы все еще не знаем ответа на этот вопрос.
Этот переход в итоге позволил Williams хотя бы изменить в лучшую для себя сторону договор по поставкам моторов. И Массе тоже пришлось вернуться. В 2017 к нему присоединился новичок Стролл. Но могла ли такая пара гонщиков добиться места в топ-3 Кубке Конструкторов?
В свой юбилейный, 40-й год, существования команда, представившая FW40 (пропустив индекс 39), не смогла достичь своих целей. В 2016 Williams набрали 138 очков, а сейчас – только 83. Но Стролл неожиданно завоевал подиум на Гран-При Азербайджана, и стало понятно, что он все же не просто рента-драйвер. В Кубке конструкторов команда снова заняла пятое место, но главные соперники из Force India снова были на строчку выше, что не могло радовать Лоуренса Стролла. Лоу должен был выдать результат и поскорее.
Масса решил окончательно завершить карьеру, тем более что ему не удалось добавить новых побед к своим 11 за Ferrari. Вместо него в напарники к Строллу взяли Сергея Сироткина. Не в обиду Сироткину (его сезон и так был крайне непростым, с большим количеством проблем), но такая пара гонщиков вряд ли могла заставить трепетать соперников. А вообще, забудьте о середняках – команда падала все ниже: Стролл набрал шесть очков, Сироткин – одно. В итоге начались кадровые перестановки. Главного конструктора Эда Вуда и главу отдела аэродинамика Дирка де Бира уволили к маю, а Роб Смедли покинул команду в конце года. Каким-то образом команда променяла подиумы 2014-2015 на прозябание периода до введения гибридных моторов. Неудивительно, что Martini и, что куда важнее, Лоуренс Стролл решили прекратить сотрудничество с командой. Канадец взял с собой сына и посадил его за руль машины, которая из Force India стала Racing Point (а теперь – Aston Martin). Что же произошло?
Интеллигентный, приветливый и приятный человек Падди Лоу заслужил хорошую репутацию и уважение после своей работы в McLaren и Mercedes. Было удивительно видеть, как Williams падает при нем так стремительно. В 2019 новая FW42 не была готова к началу тестов, а потом выяснилось, что она еще и не соответствовала регламенту. Это было больно. А когда машина оказалась на трассе, она была слишком медленной. Менее чем за две недели до начала сезона Лоу был отправлен в безвременный отпуск. И не вернулся. Может он просто не подошел Williams? Если так, это подпортило его репутацию. Но все долгие и успешные годы, опыт и компетенции…будет печально, если он не сможет вернуться в Формулу 1 в ближайшее время.
И именно в этот тяжелый период для команды в нее пришел чемпион Формулы 2 Джордж Расселл. Что касается Роберта Кубицы, который удивительным образом вернулся в Формулу 1 после своей аварии в ралли восемью годами ранее и практически потери руки, то у него не было шансов. В прошлом году дела у Расселла шли получше, но это мало, что меняет, учитывая, как глубоко упала Williams.
Когда ранее в 2020 Клэр Уильямс объявила, что команда получит новых владельцев, которые поведут ее вперед, это не стало сюрпризом, хотя и вызвало грусть. Финансирование со стороны Dorilton Capital необходимо команде, и это можно только приветствовать. И, как только сделка должна была быть заключена, Фрэнк и Клэр должны были покинуть команду. Когда-то, в самом начале, Фрэнк основал собственную команду, потому что не мог терпеть контроль и руководство со стороны Уолтера Вольфа. «Независимость» – ключевое слово в истории Williams.
Что мы знаем о Dorilton Capital, каковы намерения частной инвестиционной компании в отношении команды-аутсайдера? Из трех членов совета директоров двое неизвестны в мире Формулы 1. Но Джеймс Мэттьюз – другое дело. Он был чемпионом британской Formula Renault в 1994, когда Деймон Хилл сражался с Михаэлем Шумахером за рулем Williams. А затем Джеймс занялся торговлей. Мэттьюз был также среди группы инвесторов, которые поддерживали Ральфа Фермана во время его первого и единственного сезона в Jordan в 2003. Возможно, более важен тот факт, что он сын Дэйва Мэттьюза, успешного кузовного гонщика начала 1970-х, который лучше всего известен тем, что выжил после страшной аварии в Сильверстоуне. А затем стал успешным предпринимателем. В автоспорте все знают друг друга, так что весьма вероятно, что Фрэнк Уильямс и Дэйв Мэттьюз крутились в одних кругах. Возможно, выбор покупателя был для Фрэнка личной историей.
Сейчас все гадают, что же будет дальше. Будет ли команда снова продана, еще кому-то вроде Лоуренса Стролла? Или автопроизводителю? Но какому? И как долго мы будем знать эту команду как Williams? Как и когда Фрэнк сам начинал свой путь, в Формуле 1 много неопределенностей. Команда не будет прежней без него. Конечно, нет. Но к этому все шло долгие годы. Как часто говорят в автоспортивном мире: неважно, что было раньше, важно, что будет дальше. Может, так оно и есть. Как бы то ни было, мы не забудем.
Это перевод статьи Дэмиена Смита из журнала GP Racing UK за ноябрь 2020 года.
Фото: MotorsportImages.com
Прирожденные гонщики. История Williams. Часть 1
Вопреки всему. История Williams. Часть 2
Новая игра - новые правила. История Williams. Часть 3
Тень Имолы. История Williams. Часть 4
Неуправляемая мощь. История Williams. Часть 5
Однажды поднявшись. История Williams. Часть 6