11.1. Русская душа – загадка природы.
За вечерним чаем Парамон сказал: - Дорогие мои, сегодня мне звонил Соломон, хозяин ресторана «Маленькая Россия». Это в Бруклине на Брайтон бич – русский район. Я вам рассказывал. Он звонил уже пару раз, да я всё за делами забывал сказать. Приглашал приехать. Предлагаю завтра совершить мини – экскурсию на Родину.
- Вид парадный? - уточнил Ксенофонт.
- Как удобно. Вначале прогуляемся по Брайтону, потом поужинаем у Соломона, - ответил Сандерс.
Ксенофонт глубокомысленно поднял указательный палец вверх, обозначив, что сделал выводы.
На следующий день, после завтрака, семья отправилась в Бруклин.
Русские с давних пор осваивали североамериканский континент.
Появились они здесь ещё в 18 веке. Хотя можно вспомнить Аляску. Имеется ряд предположений, небезосновательных, что к её берегам ещё в 1648 году, через Берингов пролив, подходила экспедиция русского землепроходца Семёна Дежнёва. В 1732 году моряки российского судна «Святой Гавриил» стали первыми представителями Старого Света, которые прибыли на Аляску. Впоследствии в Российской империи даже было обозначение заморских владений – Русская Америка. В неё входили североамериканские территории: Аляска, Алеутские острова, архипелаг Александра, и крепость Форт - Росс, находившаяся на побережье Калифорнии, в восьмидесяти километрах от города Сан – Франциско. Ещё была Елизаветинская крепость на острове Кауаи, входящего в Гавайский архипелаг. Да, да на тех самых курортно – туристических островах. Это было время первых немногочисленных переселенцев из России. Со временем все владения были утрачены.
Затем трагические события революции 1917 года и последующей Гражданской войны в России, прибили к берегам далёкого континента очередную волну беженцев, которая пополнилась в годы Великой Отечественной войны.
Целенаправленно Брайтон – Бич выходцы из СССР стали заселять в семидесятых годах двадцатого века. Район находится на юге Бруклина и выходит к Атлантическому океану. Место довольно таки хорошее, но в тот период бедное. Брайтон – Бич был застроен в основном не высокими каменными многоквартирными домами, которые возвели ещё в двадцатых годах и одноэтажными деревянными, построенными в то же время. Это обстоятельство сыграло главную роль в выборе бывших граждан Союза – низкие цены на жильё. Затем в Нью – Йорк потянулись новые эмигранты. Немного парадоксально, но именно волна 70 – 80 – х годов дала второе дыхание району, возведя его со временем в степень благополучных мест Нью – Йорка. Можем ведь, когда прижмёт!
С приездом русских, вернее русскоязычных граждан из СССР, кварталы Брайтон – Бич стали покидать афро и латиноамериканы.
Русские эмигранты, стремясь в сказочную Америку, выезжали из страны, которая не смогла им дать того, чего они ожидали. Но в Америке им не хватало атмосферы, менталитета, образа жизни, который взрастил, воспитал и сформировал их, как личности, в Советском Союзе.
В самом Нью – Йорке существует много мест компактного проживания евреев, китайцев, индусов, греков, ямайцев, итальянцев, ирландцев, мексиканцев и так далее. Эти маленькие «государства» имеют свой колорит. Но среди них выделяются Чайна – таун – китайский квартал и Брайтон – Бич, который смело можно назвать маленьким СССР.
Для многих русский Брайтон – Бич ассоциируется с одноимённой авеню под эстакадой метро, где сосредоточена основная деловая и культурная жизнь русскоговорящей диаспоры. В районе расположена основная часть русскоязычных фирм, русские магазины разного профиля, рестораны, кафе, редакции газет, образовательные учреждения, культурные центры , телестудии и радиостанции. Одним словом здесь к вашим услугам вся сфера обслуживания на русском языке, со своим менталитетом, который поддерживают эмигранты. При этом некоторые из них могут месяцами не выезжать, как они говорят: - «в Америку». Многие любят критиковать местных – так здесь называют американцев и эмигрантов из других районов за неправильное, с их точки зрения, поведение, решение проблем района.
Брайтон - Бич имеет свои особенности, красоту, выход к Атлантике, простор дощатой набережной – «бордвок», по местному, которая идёт вдоль океана. Именно такая ширь и необходима русской душе, которая постоянно ищет какой – то выход для своей неуёмной энергии.
Весь колорит района оценили Хрякевичи. Было непривычно и приятно видеть вывески, объявления на родном языке, слышать вокруг русскую речь. В магазине семья набрала пару пакетов продуктов, напоминавших Родину.
- Смотрите, сгущёнка, - восторженно восклицала Муся, показывая на жестяные баночки, с синим рисунком, знакомым всем с детства.
- О, русский ржаной хлеб, - удивился даже Яша, который с интересом зашёл в магазин, сделав исключение из правил.
- Вот это находка! - засиял Ксенофонт, взяв баночку рыбных консервов «Килька в томатном соусе», - возьму для истосковавшейся души и Жеймса порадую.
Парамон с Джиной также сделали небольшие покупки.
Вышли на набережную. Ласковое солнце, лёгкий бриз и лениво переливающийся волнами океан вызывали умиротворение. Присели на скамью. Поблизости не было никого, и создалось впечатление, что каждый находится наедине с величественным зрелищем вселенского масштаба.
- Парамоша, стало быть, там, за окияном, Родина? - негромко обратился к родственнику Ксенофонт.
- Да, там, на северо – востоке, - показал он рукой вдаль.
Семья встала, чтобы лучше рассмотреть родные дали, и устремила в том направлении трепетные взгляды, наполненные воспоминаниями. Сам того не желая, Парамон нечаянно обострил ностальгические чувства родственников, показав рукой в небо: - А вот и самолёт из Москвы на посадку заходит.
Все подняли взоры вверх. Советский пассажирский самолёт медленно плыл в небесной синеве, словно давая бывшим соотечественникам налюбоваться его очертаниями, прикоснуться взорами и мыслями к кусочку родной земли.
Парамон понял, что затянувшаяся немая сцена переживания, которая напоминала бесконтактную встречу мужа с женой в одном популярном советском фильме, может окончательно расстроить его родственников.
- Так, дорогие мои, время воспоминаний на набережной закончено, - начал он бодро, - пора восполнить силы у Соломона.
Островок далёкой самобытной страны - ресторан «Маленькая Россия», встречал своих гостей солидным русским колоритом и отменной кухней. Заведение было местом встреч, общения и культурных мероприятий. Всё сделано добротно, красиво и к месту.
В ресторане бывали многие известные представители эмиграции, гости из СССР, о чём свидетельствовала фотогалерея на стене в холле.
Уютный зал венчала со вкусом оформленная невысокая эстрада. Живая музыка - неизменный атрибут заведения. Здесь можно отведать традиционные блюда русской кухни, которые готовятся по уникальным рецептам, о чём свидетельствует их неповторимый аромат, оригинальный вид и великолепный вкус.
Гостей встретил сам хозяин ресторана, проводив к заказанному столику. Официанты быстро подали блюда и напитки. Сандерсы и Хрякевичи, отдавая должное превосходной кухне, не спеша приступили к трапезе.
Конферансье продолжал сыпать шутками и анекдотами с эстрады, объявлял номера и заказанные песни. Зал был заполнен больше половины разнообразной публикой. В исполнении ансамбля, затронув душевные струны, прозвучало несколько эмигрантских и советских эстрадных хитов.
Вдруг с эстрады раздалось: - Дорогие друзья, сегодня мы рады приветствовать в нашем зале господина Ксенофонта Григорьевича Быкова, ветерана, о котором все недавно узнали из программы «Новые лица» телеканала «SMMS». Незабываемое выступление Ксенофонта Григорьевича на американском телешоу показало, что в Америке находится много наших уважаемых соотечественников, которые не афишируют свою яркую биографию. Они были заслуженными людьми в Советском Союзе и в Нью – Йорке сумели проявить себя с самой лучшей стороны. Ксенофонт Григорьевич, мы просим вас подняться на сцену, - закончил конферансье.
Ксенофонт растеряно встал, рядом с ним уже стоял официант, который следуя рядом, проводил его к эстраде. Дед в лёгком сером костюме, с орденом Отечественной войны 1 степени на лацкане пиджака и внушительным квадратом орденских планок на другой стороне груди, под аплодисменты зала поднялся к ведущему.
- Дорогой, Ксенофонт Григорьевич, мы рады вам и от всей души поздравляем вас с наступающим Днём Победы! - начал конферансье, его прервали аплодисменты.
- Мы благодарим вас за светлое небо, которое сегодня над нами, за то, что отстояли русскую землю и сохранили улыбки наших детей, счастье в наших семьях, - слова ведущего вновь утонули в аплодисментах.
- От всей души желаем вам крепкого русского здоровья, океан счастья и удачи в ваших делах! - сказал ведущий, продолжив после рукоплескания, - Позвольте вручить вам от нашего ресторана «Маленькая Россия» пригласительный билет на торжественный банкет, который состоится накануне праздника Победы и фирменный сувенир.
Ксенофонту вручили небольшую цветную коробочку с изображением ресторана.
- Дорогой, Ксенофонт Григорьевич, скажите нам несколько слов, - попросил конферансье, подавая микрофон.
Ксенофонт уже оправился от первоначального смущения и начал уверенно: - За почёт и уважение благодарствую сердечно, уважаемые господа – товарищи. В этом тёплом зале, в русской атмосфере, приятно чувствовать поддержку земляков. Не имеет значения, из каких они краёв и областей нашей страны. Важно другое – нас объединяет общая история, боль и радость, любовь нашей Родины, которую мы ценим и проявляем к ней, не зависимо от того, где находимся, потому что она всегда в наших сердцах.
Зал зааплодировал стоя, так всех зацепили слова деда. От разных столиков начали вставать и произносить здравицы в честь Ксенофонта.
Тут из-за столика справа поднялся человек среднего роста с бородкой и выкрикнул: - Виват, мистеру Быкову, сумевшему утереть нос америкашкам и краснопузым кацапам …
- Кто это? - обратился Ксенофонт к конферансье.
- Профессор философии Треплов из Москвы, работает в мэрии, - быстро ответил тот.
Ксенофонт поднял вверх руку и гаркнул в микрофон: - Стоп!
Затем, обращаясь к профессору, сказал: - Вы мистер, человек учёный, по всему видно. А степень учёную в Советском Союзе получали? Треплов недоумённо поддакнул. Ксенофонт продолжал: - Да и здеся не бедствуете, работаете на американское правительство. Собеседник опять закивал. Тут дед взорвался: - Так какого же лешего хаете Советский Союз, давший вам звание профессора, почёт и уважение?! Профессор попытался было возразить.
- Молчать, когда с тобой советский орденоносец говорит! - рявкнул в микрофон Ксенофонт так, что даже зафонило. Треплов вряд ли имел отношение к армии, но почему – то вытянулся по стойке смирно. В зале повисла тишина. Казалось, что и на улице остановились машины и сабвей – метрополитен.
- Вас в Рассеи уважали, зарплату, небось, получали приличную, а всё вам не так! – кипятился дед, - Таких в поле надо на несколько месяцев или в шахту определять, чтобы учились Родину любить! Так и здеся на тёплом месте штаны протираешь, а тебе опять плохо! Вы сами, где родились? - внезапно сбавив тон, поинтересовался Ксенофонт.
- В Москве, - ответил бледный профессор.
- А папа с мамой, откуда? - допытывался серьёзно Ксенофонт.
- Москвичи они оба, - проблеял Треплов.
- Так почему же ты, бацилла комнатная, своих родителей обзываешь и позоришь принародно?! - взвился Ксенофонт, - Себя непонятно кем выставляешь?
Профессор, осознав свою промашку, стушевался, и, неуклюже прижимая руки к груди, кланяясь - извиняясь, покинул зал.
- Помнить надо, что мы люди большой страны, с такой летописью и культурой, которая никому и не снилась. Значит, должны вести себя подобающе, - закончил он тихо.
Зал вновь приветствовал деда стоя. Ксенофонт прошёл на своё место за столом. Конферансье объявил: - Мы приготовили для нашего дорогого Ксенофонта Григорьевича ещё один подарок – песню «Казаки в Берлине» в исполнении несравненной Надежды Волгиной!
Зал приветствовал популярную певицу. На сцену вышла миловидная женщина лет тридцати с небольшим, поклонилась зрителям. Персонально, положив руку на сердце, отвесила поклон Ксенофонту. Дед встал и отвесил галантный поклон в ответ. Зазвучали первые аккорды, и певица запела приятным голосом:
По берлинской мостовой , коней вели на водопой,
Шли, потряхивая гривой, кони - дончаки.
Напевает верховой: - Эх, ребята, не впервой,
Нам поить коней казачьих из чужой реки.
Припев знакомой многим песни, подхватил зал: - Казаки, казаки, едут, едут по Берлину наши казаки.
Дед Ксенофонт, который любил эту песню, также подпевал, размахивая в такт рукой и вспоминая героическую молодость.
Когда вышли из ресторана, дед попросил: - Парамоша, давай ещё набережную посетим.
Ветерок посвежел, чуть больше стала волна в океане, но это им не мешало. В лёгкой дымке солнце клонилось к закату, навевая каждому свои мысли, которые уносили в такие дали, которых мгновенно достичь нельзя.
Прошла неделя. Хрякевичи вновь приехали на полюбившуюся набережную, затем ещё раз и ещё. Каждый раз океан катил волны времени, а ветер - чародей подхватывал затаённые мечты, поднимая их ввысь.
Парамон готовил документы на Якова, планируя официально провести определённую реорганизацию, в результате которой племянник получит значимый пост и власть в их компании.
Вечером к нему в кабинет вошёл Яков. Он присел напротив.
- Дядя Парамон, я благодарен вам за всё, что вы для меня делаете, но этого назначения принять не могу, - спокойно сказал он.
Парамон пристально посмотрел в глаза племяннику. Он вспомнил их разговор, который состоялся ещё в первый месяц пребывания Хрякевичей в Нью - Йорке. Тогда Яша был неуверен, сомневался, не владел ситуацией. Сегодня он знает, о чём говорит. Значит сказанное хорошо обдумано.
- Яша, - начал Парамон, - Я с уважением и пониманием приму любое твоё решение, поскольку ценю и люблю тебя. Мы с Джиной узнали и привязались к твоей семье. Ваше отношение к нам стало самым ценным приобретением за последние годы. Такое надо беречь.
Они смотрели друг другу в глаза, словно делясь заложенным в душе теплом.
- Ты не обижаешься? - в вопросе вновь проступил облик того, только что приехавшего в Америку Яши.
- Нет, ни в коем случае, - тихо ответил Парамон, - но у нас ещё есть время – взвесь всё и обдумай.
ссылка на предыдущую часть: 11_Русская душа – загадка природы
ссылка на следующую главу: 12_Вот так бывает