Перед тем, как перейти к главному материалу, снова коснёмся информации о неуёмной работе Фила Коллинза на стороне. В прошлой части мы немного этого касались, но упомянули не все "сайд"-работы Коллинза.
18-19 февраля 1975 года Genesis ненадолго заехали с туром The Lamb в Норвегию. Пока остальные готовились к концерту и осматривали достопримечательности Осло, Фил даром время не терял и поучаствовал в записи песни «Skammen Terskel» норвежского дуэта Tobben & Ero (разумеется, это сотрудничество стало возможным в том числе благодаря лейблу Charisma). Песня попала в альбом «Gi Meg Et Hus», который вышел год спустя.
Несколько выпусков назад мы упоминали первый альбом Юджина Уоллеса, в котором принял участие Фил. В 1975 году вышел его второй альбом, запись которого состоялась в то же самое время. Помимо самого Коллинза, здесь можно услышать и Роджера Тейлора из Queen.
В настоящей главе появится фигура продюсера и музыканта Дэвида Хентчела. Впервые он столкнулся с группой Genesis еще во времена Nursery Cryme, с того времени он подружился с Коллинзом. Филу импонировало в Дэвиде его умение работать со звуком ударных, при этом Хентчел был ещё довольно опытным клавишником, многое знал о синтезаторах. В итоге в 1975 году Фил помог Дэвиду с записью его альбома "Starling Music" (сыграл на барабанах в 6 песнях из 11 вместе со своим другом детства Ронни Кэрилом), а также к саундтреку фильма "Операция «Восход»".
Группа Empire - это проект, созданный экс-гитаристом Yes Питером Бэнксом (с ним Коллинз уже работал над его дебютником) после распада другой его группы Flash. Во время просмотра кандидатов, Питер познакомился с Сидни Фокс. Между ними завязались не только личные, но и профессиональные отношения. Первые привели к свадьбе, а вторые — к созданию группы Empire.
Дебютная пластинка записывалась в 1974 году. В ней и поучаствовал Фил Коллинз в качестве гостя. Также здесь можно услышать Джона Гиблина из Brand X. Впрочем альбомом лейблы не заинтересовались и группа распалась. Через 3 года Бэнкс собрал новый состав Empire, записал еще один альбом, но и он был проигнорирован лейблами. В 1979 году была предпринята третья попытка — новый состав, но тот же результат — игнор + распад. Таким образом, закончились отношения Бэнкса и Фокс — как личные, так и профессиональные.
PS. Все эти записи дождались своего официального релиза только в 90-х годах, благодаря лейблу One Way Records. Так дебютник "Mark I" вышел в 1995 году.
Новый поворот. Что он нам несёт
Фил Коллинз
Как только Пит сказал, что уходит, мы уже понимали, что будем продолжать дальше. Мы строили планы ещё в спальне отеля, и пришли к выводу, что возьмем на отдых пару месяцев после тура в поддержку "The Lamb", напишем несколько песен и посмотрим, что да как.
С Питером у нас было устное соглашение, чтобы он пока никому не говорил о своем решении. Таким образом, у нас будет время немного затянуть пояса. В противном случае пресса тут же начнёт хоронить Genesis.
Майк Резерфорд
Нам надоело, что журналисты часто говорили о Питере, но не упоминали о нашей музыке, поэтому, когда Пит ушел, мы подумали: «Если бы только публика знала, что их любимые песни были написаны не им, а нами...». Мы всегда давали общее авторство для песен, разумеется, люди представляли, что певец ответственен за большинство из них. Если бы мы публиковали более развернутую информацию, то все знали бы, что, допустим, «Firth of Fifth» была песней Тони, а «The Cinema Show» написана нами всеми.
Тони Бэнкс
В самые первые дни мы сочинили основную часть «Dance on a Volcano», что вселяло большой оптимизм: «У нас все хорошо, мы идем дальше». Всё звучало прекрасно и было наполнено тем самым «ощущением Genesis».
Работа над «A Trick of the Tail» была глотком свежего воздуха. Лично я получал удовольствие. В какой-то момент даже поймал себя на мысли, что за все время сочинения и записи мы ни разу не ругались. Мы творили, пробовали, короче, всё шло как по маслу. Настолько это было легко. Особенно если сравнить со всеми сложностями работы над «The Lamb Lies Down on Broadway»... Те первые дни, пожалуй, получились самыми сильными - очень много музыки родилось. Казалось, что у нас миллион идей — и все нам нравятся.
Ранее мы пытались сочинять впятером, все что-то хотели сделать, внести. Уменьшение числа участников до четырех, конечно, привнесло свои нюансы. Ты мог принести больше собственного материала, особенно если ты громко кричишь, как я. На тот момент, мне надоело то, что люди приписывали Питеру всё авторство, поэтому мы решили в этом альбоме указывать автора каждой песни, кто бы это ни был. Наше эго было удовлетворено.
Фил Коллинз
Мы работали в подвале Мориса Плака на Черчфилд-Роуд, в Ист-Эктоне. Место мне было знакомо еще с тех времен, когда я брал уроки по игре на ударных. Там мы и погрузились в процесс сочинения. Впервые мы играли уже вчетвером, хотя поначалу Стив отсутствовал.
Так или иначе, но в самом начале работы (без Питера) с большим облегчением мы быстро поняли, что сможем отлично справиться и без него. Песни сочиняли так же, как и раньше, и получалось очень неплохо. До возвращения Стива мы уже сочинили «Dance on a Volcano", а с ним — приступили к "Squonk" и "Los Endos". Мощное начало альбома. В последствие мы его назовём "A Trick of the Tail".
Майк Резерфорд
«A Trick of the Tail» был написан в подвале в Эктоне. Довольно красивое бездушное место – шпунтовые стены, потертый ковер, но иногда это то, что нужно для работы. В мертвой обстановке музыка может создавать дополнительные образы.
К старту работы над «A Trick of the Tail» я почувствовал начало новой интересной главы. Я не хотел, чтобы Пит уходил, но понимал, что мы сами должны измениться. Только так можно долго и продуктивно работать без страха, а теперь после его ухода мы ощутили себя новой группой. Мы подняли плечи и были полны решимости показать себя миру.
Сочинение «The Lamb Lied Down on Broadway» можно сравнить с тягой чего-то тяжелого в гору, но «Dance on a Volcano» - первая песня, которую мы написали для «A Trick of the Tail» - она текла сама собой. Звучание мрачное, много интересных аккордов, необычный размер.
В первые дни работы над альбомом Стива с нами не было, поскольку он заканчивал работу над своим сольником. В итоге трое из нас – Тони, Фил и я – отправились в студию и провели несколько плодотворных дней, которые включали в себя начало «Squonk» и «Dance On a Volcano». Стив вернулся и все стало еще лучше, хотя поначалу были мысли, что без Питера у нас ничего не получится, но это было недолго.
К тому времени, когда вернулся Стив, мы написали начало "Squonk", которое немного похоже на "Kashmir" группы Led Zeppelin. Процесс вселял уверенность, что всё будет в порядке. Если мы были способны сочинять такого рода вещи, любые сомнения, которые у нас могли возникнуть, тут же развеивались.
Стив Хакетт
Как только я закончил микширование "Voyage of the Acolyte", я вернулся к Genesis для нового материала. Вопреки мифу, думаю, что пропустил всего день. Я быстро догнал их и присоединился, когда они делали "Dance on the Volcano". Самое интересное, что, несмотря на сложную структуру, мы легко умудрялись чувствовать нужные акценты, словно, действовали телепатически. Я добавил быстрые фразы, немного агрессивные. В общем и целом, работа мне нравилась. Главная мелодия для "Los Endos" была моей. Фил привнёс тот бешенный ритм, и в этом была особая изюминка. Мне всегда нравилось сочетание медленных, запоминающихся мелодий с быстрыми ритмами.
Где вы, таланты?
Майк Резерфорд
В частном порядке возник вопрос о поиске нового вокалиста, и в отношении ухода Пита он оказался болезненным для нас. Некоторые новые песни, которые нам казались успешными, были изначально инструментальными, и некоторое время мы считали, что таковыми мы их и сохраним. Однако вскоре поняли, что без вокала они станут скучными. Но кто их должен исполнять? Казалось, что эта проблема непреодолимая. Фил мог петь, но он был барабанщиком. Что делать?
Фил Коллинз
Параллельно с сочинением нового материала нам предстояло решить еще одну проблему: где найти вокалиста. В Melody Maker мы отправили объявление: «Требуется вокалист в группу наподобие Genesis». Такая формулировка, как мы полагали, сможет сохранить нас в тайне и скрыть уход Питера от прессы.
Мы получили около 400 откликов. Но как-то мне не верится этой цифре. Мне кажется, офис Тони Смита проделал даже больше работы.
Выбор из артистов был самый разнообразный. Целые ящики магнитофонной ленты. Были те, кто пел наши песни. Или играли их на гитаре. Кто-то играл на фортепиано, чуть-чуть на гитаре, немного на том, немного на другом. Были те, кто пел Фрэнка Синатру и Pink Floyd. Лишних отсекали, чтобы выделить достойных и потом пригласить.
Ричард Макфейл
В то время пока Питер наслаждался сельской жизнью, машина Genesis продолжала двигаться. Прессу уже проинформировали и 16 августа 1975 года Melody Maker вышла с фотографией Питера в костюме «с крыльями летучей мыши» на главной странице с заголовком: «Гэбриэл ушел из Genesis?».
Кота вытащили из мешка и стало известно, что Genesis нужен певец, поэтому они начали прослушивание. К моему удивлению, Майк Резерфорд однажды мне сказал: «Ты тоже под нашим прицелом» , хотя больше я никогда об этом не слышал. В любом случае, не уверен, что принял бы это предложение, даже если бы оно поступило.
Майк Резерфорд
Видеть некролог по нашу душу в Melody Maker было слегка странно. Они получили новости о Пите, прежде чем мы были готовы сами об этом объявить. Где-то неделю мы находились в шоке, поскольку совсем забыли, что публика-то и не в курсе происходящего. Вскоре в музыкальной прессе появились заголовки: «Гэбриэл уходит! Революция в Genesis! Все кончено!» После этого, если вы что-то пытаетесь сказать людям, например, что у вас уже есть отличный материал, они просто закатывают глаза. И мы пытались, встречались с людьми, объясняли, в том числе своим друзьям. Я не раз говорил: «Да всё хорошо! Даже более чем!», только звучало это будто бы из уст разведенной пары. Поэтому со временем я перестал говорить что-либо. Должен выйти альбом, который скажет всё сам за нас.
Часть проблемы заключалась в том, что, хоть мы и приписывали общее авторство песням, все фанаты предполагали, что они полностью были написаны Питом. В то время мы думали, что это щедрый и мудрый шаг, не указывать индивидуальное авторство, но, как оказалось, мудрого тут ничего не было, поскольку большинство рассуждало так: он певец, значит, основной автор песен. И вот он ушёл. Им хана!
Мои родители также были взволнованы: они читали музыкальные газеты, как и бабушка Джин, которая каждую неделю ездила на автобусе в Фарнхэм из Моррис-Лодж, чтобы купить женский еженедельник и Sounds. (Газетный киоск обычно не обращал на нее внимание, или же совсем не верил, что именно это она просила купить, поэтому вместо Sounds ей давали The Sun. Бабушка часто очень обижалась).
Я считал, что моим родителям читать музыкальную прессу очень познавательно, узнавать новое о нашем мире, но недостатком было то, что их восприятие о делах нашей группы основывалось на том, о чем писали журналисты. То, что Пит мог "спрыгнуть с корабля", если так сказать, заставило моего отца немного нервничать, но художественных всех этих нюансов он не понимал. По его мировоззрению, если вы с кем-то не ладили или что-то было не так, значит, нужно было это как-то решать. А уходить – это, по его мнению, непрофессионально. Но я помню, как объяснял ему нашу философию «попробуем и посмотрим», и после этого он успокаивался, понимая, что этот подход вполне взрослый и разумный. Плюс последнее, что он видел из эры Питера, это то, как он выходил из гигантского пениса. Каким бы ни было наше будущее, папа знал, что, по крайней мере, подобного уже точно не будет.
Фил Коллинз
Питер вновь появился на обложке Melody Maker: «Гэбриэл уходит из Genesis?». Новость утекла до того, как мы нашли ему замену. Тут же начали циркулировать слухи, что для Genesis это конец. Да, это было похоже на правду: как можно пережить уход лидера, особенно настолько харизматичного и креативного, как Питер Гэбриэл? В итоге решить проблему надо было еще быстрее. Успеть до того, как люди перестанут воспринимать нас в качестве живой и действующей группы. Иначе будет совсем поздно.
Вся пресса второго сорта и факты, которые были известны на тот момент, укрепляли мнение, мол, прежним Genesis уже не будет и они не смогут достичь того же уровня. А в октябре 1975 года, еще до того, как мы начали непосредственно запись альбома, вышел дебютный альбом Стива Хакетта. Параллельно я начал искать работу в другой группе, а это тоже не улучшало общую ситуацию.
Но несмотря на это, на момент октября 1975 года, мы все, Genesis (без Питера), ощущали небывалую сплоченность. В мыслях у каждого вертелось одно: мы им еще покажем. Вы правда думаете, что всё держалось на Питере? Он автор всех текстов? Может быть, лиса и исчезла, но мы ещё поживём! Да, надо всего-то найти нового вокалиста, а новый материал, который уже написан, бесподобен. Распад Genesis? Эти слухи сильно преувеличены! Вы хотя бы дождитесь новый альбом!
Темп пришлось ускорить. Каждый понедельник мы проводили прослушивание 4-5 кандидатов. Я показывал вокальные партии, напевая их под тихие инструментальные пассажи Майка, Тони и Стива. Мы выбрали отдельные фрагменты, которые должны были показать, насколько потенциальный кандидат талантлив. В частности, была песня Firth of Fifth (из альбома Selling England by the Pound) и The Knife (из Trespass), плюс пробные партии для определения диапазона и точности голоса. Пусть это были отрывки, но всё же они требовали определенного мастерства. Мы были очень разборчивы, новичок не должен был в чем-либо уступать Питеру.
При этом мы не только искали ему замену. Мы еще пытались понять, а сможет ли он плодотворно работать с нами над сочинениями песен? Что он нового добавит в группу? Наконец, сможет ли он стать частью нашей семьи? Тогда Genesis, будучи прижатыми к стенке, были очень сплоченной группой. Почти братьями.
Я начал получать удовольствие от прослушиваний по понедельникам, поскольку у меня была возможность петь. Ещё с самого начала мы договорились, что в новом альбоме я спою в некоторых песнях — "Entangled" и "Ripples". При этом я понимал, что "Dance on a Volcano", "Squonk" мне не под силу. Это уже очень сложный материал. О том, что я могу стать главным вокалистом, даже и мысли не было. В том числе и потому, что наш последний двойной альбом "The Lamb Lies Down on Broadway" — очень смелая работа, с множеством вокала, в том числе и с театральной составляющей. Куда мне такое осилить? Да мне это было и не интересно. Меня вполне устраивала роль второго плана.
Тем не менее, я снова предложил стать инструментальной группой. От этого быстро отказались. Тони и Майк очень сильно любили писать тексты. То есть у нас могли быть только песни с текстами, а значит нужен вокалист. Причем они очень хотели писать именно хиты, выпускать синглы, чтобы брать вершины чартов. Им всегда этого хотелось, быть как The Beatles или The Kinks. А без вокалиста такое невозможно.
И каждый вечер я возвращался домой в семью, к Энди. Она меня спрашивала: «Ну как дела? Нашли вокалиста?» — «Нет, никто не подходит».
Ричард Макфейл
Сколько бы они не старались – а попыток было очень много – Genesis не могли найти нужного человека. Прослушивания проходили в студии Uno Billings, напротив паба Ричмонд в Шеперд Буш, где они писали «Supper’s Ready», некоторые из прослушиваемых уже имели большие имена. Один из них Грэм Боннет, который пел в Rainbow их хит «Since You’ve Been Gone». Проблема в том, что "обувь Питера" подходила не всем. Параллельно они написали все песни для нового альбома и уже начали записывать фонограмму. Но в итоге случилось неизбежное.
Неизбежный вариант
Фил Коллинз
Прошло уже 5-6 недель прослушиваний. Просмотрено порядка 30 кандидатов. Поиски стали утомлять. Времени было все меньше, при этом мы думали и о новом туре, то есть пора уже писать альбом. Отличный материал у нас уже был.
Вскоре мы отправились в студию Трайдент. В эти дни мы впервые работали с Дэйвом Хентчелом в качестве продюсера. Я подрабатывал по ночам в Трайдент Студио, где Дэйв был звукоинженером, в частности он работал над «Goodbye Yellow Brick Road» Элтона Джона, и сделал несколько записей в доме Ринго – мы быстро подружились, так что я его и пригласил. Я был единственным человеком в группе, который делал что-то еще, кроме Genesis. Я был словно футбольным скаутом группы, уходил, чтобы посмотреть, кто и чем занимается.
В итоге новые песни звучали свежо, мощно, необычно. Мы чувствовали себя практически новой группой.
Затем мы перешли к вопросу о разделении бэк-дорожек и о том, кто и к какой песне будет писать текст. Время было ограничено. Треки записаны, но вокалиста не было. Но мы всё же решились дать одному кандидату шанс. Среди прослушанных лучше прочих был Мик Стрикленд, и мы его позвали в Трайдент, чтобы он уже попытал с нами силы. При этом мы не удосужились узнать, какой у него диапазон, высота тона… Просто взяли и вручили ему песню "Squonk".
Первая строчка: "Like father, like son…" И сразу он её запорол. Бедняга. Совсем не его высота. "Окей, чувак, хорошая попытка. Мы тебе позвоним завтра".
Тони Бэнкс
Я пропустил ту запись из-за болезни. Я пришел на следующий день послушать этого беднягу, пытавшегося спеть «Squonk», которая была выше на тон, чем он мог осилить, в итоге ему приходилось кричать на протяжении песни. Моя реакция была однозначная: «Вы чего, шутите, что ли?» . Другие развели руками: «Ну, это то, что мы имеем», на что я сказал: «Даже не близко. Вообще не то».
Фил Коллинз
Сейчас, когда я вспоминаю ту ситуацию, мне даже обидно. Изменить тональность — мы даже такой вариант не рассматривали. Поэтому позднее мне самому пришлось их петь на заданной высоте.
«Squonk» была новой песней, мне она очень нравилась. В студии других кандидатов не оказалось, а студийное время истекало. Терять было нечего. «Может, мне попробовать?» . Остальные пожали плечами: «А у нас есть ещё варианты?»
Где-то глубоко я понимал, что если мне представиться шанс, всё будет хорошо. Но одно дело понимать в теории, другое — петь в реальности. Бывают моменты, когда мозг говорит «да», а голос кричит «нет».
Я сделал попытку. Несмотря на то, что совсем не понимал смысл текста Майка. Они потом рассказывали мне, что в тот момент над их головами будто лампочка зажглась, как это показывают в мультфильмах. Они переглянулись, красноречиво подняв брови: «Боже, да он справился!» Это был поворотный момент для меня.
Тони Бэнкс
Фил вызвался пойти. Он спел «Squonk» и проделал похвальную работу. Я бы не сказал, что его голос звучал плохо. Отнюдь. Да, он не был великолепен. Но всё же он звучал гораздо лучше чем все те, кого мы успели прослушать.
Мы полагали изначально, что Фил споет в нескольких легких песнях, типа «Mad Man Moon» или «Ripples», потому что мы знали, что он их осилит, но мы никогда не верили, что он сможет спеть в тех песнях, где нужен внутренний стержень.
Майк Резерфорд
Голос Фила всегда был очень чистым, как у певцов в хоре. В голосе Питера же чувствовалось мужество. Мы представить не могли, что Фил осилит весь арсенал песен, так как у него не было того сломанного, хриплого звучания.
Тони Страттон-Смит
Я не знаю успешные группы, в которых барабанщик был в роли певца. Конечно, мы слышали записи с Филом и это было потрясающе. Было понимание, что Фил мог это сделать - голосом он порой напоминал Питера Гэбриэла больше, чем сам Питер.
Фил Коллинз
Атмосфера в студии была сплоченной, что позволяло продолжить работу до тех пор, пока вокал и музыка не достигнут нужного уровня. При этом я всё равно не хотел быть ведущим вокалистом.
Так или иначе, растерянность всё равно ощущалась. Мы очень рассчитывали на того парня, а он оказался не годным. И вдруг свои силы пробует барабанщик - и у него получается! Но стоит ли ему петь остальные песни альбома? Правильно ли это?
Мы записали еще несколько вариантов, немного поработали над ними, пришли на следующее утро, прослушали… да, всё звучит вполне достойно.
И всё-таки, смогли бы мы найти вокалиста? Я не уверен. Всё равно, что иголку в стоге сена искать.
Поиск кандидатов пришлось отложить — времени уже не хватало, а работа ждать не могла. «Ну что, ещё одну песню запишем?» . Довольно быстро мы записали и другие песни, одну за одной. А в песню "Robbery, Assault and Battery" я даже добавил немного своего Артура Доджера (Ловкого плута) из "Оливера". Таким образом, я стал не только исполнять песни, но и добавлять в них что-то свое. Чуть-чуть самобытности.... Я мог оживлять песни, не прибегая к визуальным эффектам, как у Питера.
Некоторые песни давались тяжелее. "Mad Man Moon" сочинил Тони, её мелодия была для меня не привычной, учитывая, что мне на ходу приходилось учиться. Другую песню Тони "A Trick of the Tail" петь было гораздо легче. В итоге спеть альбом целиком оказалось проще, чем казалось изначально.
И как-то вдруг всё закончилось. Я был уверен, что это разовая практика, такого больше не будет. Да, я записал вокал для всех песен альбома, но всё это временно. Не могу же я это всё исполнять на сцене! То есть проблема никуда не делась: вокалиста в группе не было.
И снова я возвращался домой к Энди и Джоэли.
Энди: «Ну как вы там?»
Я: «Записал вокал для всех песен. Звучит отлично».
Энди: «Так почему бы тебе не стать вокалистом?»
Я: «Шутишь? Я же барабанщик. Ещё мне не хватало выходить на авансцену и вилять задницей. Мои барабаны — моя защитная стена между мной и публикой. Меня это устраивает»
Закончив запись альбома, мы вернулись к тоннам магнитофонных лент, присланных кандидатами. «Что, неужели и в правду никого больше нет?» . Да, никто не подходил. В конце концов пронеслась мысль: «Ну допустим, я мог бы стать вокалистом…»
To be continued...