Машина мчится сквозь ночь по улицам старого городка. Я не был здесь уже 6 лет и до сих пор не верю, что я всё-таки снова тут. Не верю и выжимаю из старого митсубиси всё, на что способен мотор. Свет фар выхватывает из темноты до боли знакомые улицы: и серые одинаковые многоэтажки на окраине, утопающие в зелени деревьев, и огромный мост через разделяющую город надвое реку, и маленькие узкие улочки в центре. Рыжие фонари так же, как и много лет назад заливают улицу ярким светом. Мелкие капли дождя роняют на тротуар свои тени, и тени пляшут по дождливой улице в причудливом хороводе, увлекая меня за собой в моё прошлое. Я слышу, как ревёт под капотом двигатель, который работает без отдыха вот уже 6 часов подряд. Я с размаху погружаюсь в своё прошлое, оно смотрит на меня из каждого окна маленького городка. Оно давно поджидало меня здесь. В этом месте. Вот так один единственный телефонный звонок может заставить человека бросить свои дела и рвануть в другой город. Пока я, судорожно вцепившись в руль, мчусь по улице, перед моим мысленным взглядом предстаёт лицо Алисы. Я как сейчас помню тот день, когда мы стояли летом на пристани. Алиса широко улыбается и смотрит на меня своими красивыми карими глазами. Ветер играет с её широкополой шляпой и длинной юбкой из красной ткани. За её спиной разливается широкая река, день тогда был ясный и солнечный. Один из лучших дней моей жизни. Глупые слова порой могут стать той самой ложкой дёгтя. Лицо Алисы. Срывающийся голос её тётки, выдернувший меня из сна длиною в шесть лет. Я всё тот же молокосос, что и прежде, годы так это и не исправили. Лицо Алисы. Она улыбается мне, и я вижу неподдельное счастье в её глазах. А сейчас на улице промозглая осень, рыжие фонари и дождь. Вдруг в свете фар возникает силуэт, сперва мне кажется не то собаки, не то кошки, но за доли секунды я понимаю, что это ребёнок, котором приспичило ночью побегать по дороге. Я резко выворачиваю руль, и машина с оглушившим меня ударом вылетает на тротуар и боком врезается в большое старое дерево. Секунду или две я пытаюсь прийти в себя. Аромат дождя и сырых листьев врывается в мои ноздри, а сердце словно падает куда-то в низ живота. Осознание приходит вместе с нестерпимой болью. Нет, моё тело в полном порядке. Просто я вдруг понял, что я опоздал. Открыв дверь, я вываливаюсь на сырую асфальтовую дорогу и вижу. Вижу, как в бреду или полусне. Мои друзья, те кого уже нет здесь, словно зыбкие силуэты, а прямо передо мной, огромное, в мой рост, сотканное из света рыжих фонарей и омываемое тугими струями лицо. Знакомое до каждой веснушки и крохотного шрама на левой брови, по щекам его текут слёзы из дождевых капель. Лицо дождя.