Кнут Гамсун считается непревзойденным психологом и стилистом, повлиявшим на целую плеяду крупнейших авторов ХХ века: Франца Кафку, Германа Гессе, Эрнеста Хемингуэя и других. При этом он вошел в историю как сторонник нацистов, что до сих пор бросает тень на его книги.
Подписывайтесь на наш канал, чтобы быть в курсе лучших книг
В 1920 году Гамсун стал лауреатом Нобелевской премии за роман «Плоды земли». Однако 20 с лишним лет спустя писатель подарил свою Нобелевскую медаль и денежную премию Йозефу Геббельсу в знак уважения. Он начал открыто поддерживать идею оккупации родной Норвегии и лично встретился с Гитлером, которому посоветовал заменить немецкого рейхскомиссара в Норвегии местным уроженцем.
Встреча оказалась провальной: Гитлер был шокирован тем, что писатель позволил себе вмешиваться в его решения, а сам Гамсун был доведен до слез. Это, впрочем, не помешало ему отреагировать на самоубийство Гитлера восторженным некрологом — и именно этот текст, где нацистский лидер описывается как борец за справедливость и великий реформатор, стал последним ударом по репутации Гамсуна.
Что еще было в жизни Гамсуна, урожденного Кнута Педерсена? В первую очередь бедность — он родился в многодетной семье, толком не получил никакого образования и самостоятельно выучился грамоте. Гамсун долгое время нищенствовал, перебиваясь однократными заказами редакций. В поисках лучшей жизни молодой человек дважды уезжал в США и дважды возвращался домой. Именно эти впечатления и легли в основу полуавтобиографического романа «Голод», прославившего автора, которому не было еще и 30. Восторгавшийся его текстами Максим Горький посвятил Гамсуну целое эссе:
«На земле живут миллионы героев-муравьев, невинно осужденных на смерть, они строят каменные кучи городов, выдумывают и создают мудрые, прекрасные вещи, всячески пытаясь украсить свою трудную жизнь, создают сами для себя мучительные, невыносимые условия социального бытия. Об этом, об этой неразумной и страшной жизни и рассказывает Гамсун своему собеседнику…»
«Голод» остается одним из самых впечатляющих изображений человеческого несчастья. Рассказчик, пожалуй, будет духовно близок многим современным молодым людям — это нищий неудачливый писатель, безнадежно пытающийся куда-нибудь пристроить свои статьи.
«На улицах уже поднялся шум, он манит меня выйти из дому; пустая комната, где половицы стонали от каждого моего шага, походила на трухлявый, отвратительный гроб; здесь не было ни порядочного замка на двери, ни печки; по ночам я обыкновенно клал носки под себя, чтобы они хоть немного высохли к утру».
Поначалу рассказчик старается не унывать, думать о хорошем каждый день и не расстраиваться после каждого отказа — вполне в духе современной селф-хелп-литературы. Гамсун как будто следит за своим героем со скрытой камерой, фиксируя его бесцельные скитания в поисках вдохновения, денег и еды. Вот он преследует незнакомую женщину, выдумывая ей имя, а вот он закладывает собственный жилет, чтобы дать несколько монет бездомному. Писать в полуголодном состоянии у него не получается, купить еды — тоже, поэтому остается только фантазировать о случайных прохожих и страдать от нескончаемого творческого кризиса. Время от времени герою все же удается опубликовать какой-то текст, но заработка его хватает совсем ненадолго.
В результате герой все глубже и глубже скатывается в натуралистически описываемое безумие: на каком-то этапе он готов отрезать и съесть собственный палец. Прокормиться ему мешают в основном собственные нравственные принципы — он то разрабатывает дикие планы отъема денег у прохожих, то стесняется попросить их у людей, которые с большой вероятностью помогли бы, узнав об его положении.
«Перст Божий коснулся нервов моих и потихоньку, едва заметно, тронул их нити. А потом Господь вынул перст свой, и вот на нем обрывки нитей и комочки моих нервов. И осталась зияющая дыра от перста его, перста Божия, и рана в моем мозгу. Но, коснувшись меня перстом десницы своей, Господь покинул меня и не трогал более, и не было мне никакого зла. Он отпустил меня с миром, отпустил с открытой раной».
Когда публикация «Голода» сделала Гамсуна знаменитостью, он тут же начал отыгрываться на признанных литературных авторитетах — прежде всего на уже пожилом Генрике Ибсене, которого Гамсун публично раскритиковал на своей лекции в присутствии других скандинавских культурных деятелей. По словам биографов, молодой автор пытался таким образом заслужить себе скандальную славу, но Ибсен мудро промолчал — свои соображения на тему конфликта стареющих и молодых творцов он позже выразил в пьесе «Строитель Сольнес».
Спустя два года Гамсун написал «Мистерии», историю загадочного молодого человека в конфликте с мещанским обществом. Юхан Нагель — эксцентричный художник, любитель необъяснимых и оригинальных поступков. Прибыв в маленький незнакомый городок, герой быстро начинает раздражать местное население: редко соблюдает приличия, ввязывается в стычки и громко делится крамольными мыслями:
«По моему мнению, сударыня, самый великий не тот, кто вызывает наибольшее общественное брожение, хотя теперь, как и в прежние времена, такой человек голосит громче всех. Но внутреннее чувство подсказывает мне: самый великий тот, кто придает нашему существованию наибольший смысл, кто оставляет наиболее ощутимый след. Все дело в масштабах. Если хотите, великий террорист — величайший из людей, так сказать, рычаг, могущий перевернуть миры…»
Некоторые литературоведы и здесь склонны усматривать параллели между автором и героем: во всяком случае, эпатажность Нагеля действительно напоминает любовь самого Гамсуна к провокациям. Привлекает внимание в тексте, кстати, не только противоречивость его героя, но и форма: повествование ведется то от третьего лица, то от лица самого Нагеля, в чьих сбивчивых монологах, смешивающих реальность с фантазиями, предвосхищен излюбленный модернистами прием потока сознания.
Но наиболее полно образ одиночки, противостоящего обществу, был развит еще через два года в небольшом романе «Пан». Главный герой, лейтенант Томас Глан живет в лесной глуши вместе со своим псом Эзопом и совершенно не стремится контактировать с внешним миром. Все меняет внезапная встреча с дочерью местного торговца Мака, юной Эдвардой. Между молодыми людьми быстро вспыхивает роман (разбавленный, впрочем, бесконечными связями с девушками, проходящими через лес мимо Глана), но так же быстро превращается во взаимные подозрения, обвинения и череду провокаций. Параллельно Глан заводит отношения с кроткой замужней Евой, совсем непохожей на взбалмошную Эдварду.
Говоря современным языком, Глан токсичный, эмоционально незрелый 30-летний мужчина. Вместе с тем поражает тонкость и точность, с которой Гамсун отмечает типичные черты такого поведения: сначала разговоры о том, что Глан якобы недостоин своей любимой и хуже ее, потом беспричинная ревность, когда два-три дня без встреч уже дают повод в чем-то обвинять Эдварду, затем публичные сцены, измены и даже селф-харм — приревновав девушку особенно сильно, Глан стреляет себе в ногу из ружья.
«Если б она была со мной, я бы стал хорошим человеком, думаю я. Я вхожу в лес и додумываю свои думы; если б она была со мной, как бы я служил ей, как угождал; и если б она оказалась нехороша ко мне, неблагодарна, требовала бы невозможного, я бы все, все делал для нее и не нарадовался бы, что она моя…»
Долгое время критики принимали прозу Гамсуна прохладно, но зато ее обожали простые читатели. Первым его настоящим бестселлером стала «Виктория» (1898), достаточно традиционная в сравнении с более ранними книгами история любви с трагическим концом. Сын бедного мельника Юханнес делает успешную литературную карьеру, а дочь богача Виктория вынуждена выйти замуж по расчету за равного себе. Роман состоит из эпизодов, описывающих встречи Юханнеса и Виктории на протяжении многих лет: от знакомства в детском возрасте до последнего прощания. Сейчас считается, что именно «Виктория» стала последним великим произведением Гамсуна — несмотря на то что в тексте нет формальных экспериментов или эпатажных героев, он получился поэтичным и искренним.
«О, любовь — это летняя ночь со звездами и ароматом земли. Но почему же она побуждает юношу искать уединенных тропок и лишает покоя старика в его одинокой каморке? Ах, любовь, ты превращаешь человеческое сердце в цветущий сад и грязную свалку, в роскошный и бесстыдный сад, где свалены таинственные и непотребные отбросы».
Биографы Гамсуна склоняются к тому, что известность вместе с финансовым успехом разрушительно повлияли на его личность. С годами у писателя проявляется все более сильное увлечение немецкой культурой — в Германии книги Гамсуна были очень популярны — и вместе с тем ненависть к Великобритании, где к его текстам были равнодушны. В конце жизни Гамсун, оказавший огромное влияние на литературный модернизм, начинает отрицать его и проповедовать консервативные взгляды. Его нобелевский роман «Плоды земли» как раз об уходе от цивилизации и возвращении к патриархальным ценностям, недаром шведские академики охарактеризовали его как «дидактический».
Кнут Гамсун умер в 92 года, ненавидимый многими соотечественниками. За свои взгляды он был осужден и оштрафован — на суде писатель заявлял в свое оправдание, что поддержал немецкую оккупацию в страхе перед оккупацией британской. Характеризовать Гамсуна как романиста-нациста (как его описывает, например, The Guardian) не вполне справедливо — его большая литературная карьера к моменту начала Второй мировой войны была завершена, все свои главные произведения Гамсун написал за десятилетия до увлечения идеалами национал-социализма. Сторонники разделения искусства и творца до сих пор указывают на то, что писатель был уже крайне преклонного возраста и мог не вполне отдавать себе отчет в том, что делает. Проведенная по требованию суда психиатрическая экспертиза также признала Гамсуна нездоровым. Некоторые современные исследователи предполагают, что некролог Гитлера для Гамсуна был всего лишь продолжением череды эпатажных и провокационных поступков.
В литературных кругах до сих пор нет единого мнения о том, стоит ли продолжать читать романы автора, горячо поддержавшего нацистов. В 2005 году обозреватель The New Yorker Джеффри Франк предположил, что грядет своего рода «гамсуновский ренессанс», поскольку в то время его ранние книги активно переводили и переиздавали. Но уже в 2009 году, когда норвежские власти решили отметить 150-летний юбилей писателя, публика отреагировала крайне неоднозначно. Кто-то согласился с необходимостью примириться с прошлым Гамсуна, сосредоточившись на его заслугах перед литературой, а кто-то категорически отказался забывать его проступки. И все же с тех пор в Осло функционирует большой музей, посвященный жизни и творчеству писателя, а его книги были впервые изданы в виде 27-томного собрания сочинений.
