Начало повести здесь.
Глава восьмая. Возвращение с войны
1.
* * *
- Вот здесь останови! - попросил мужчина, указывая водителю на довольно узкую грунтовую дорогу, отходящую от основного шоссе.
- Да не вопрос. - выжимая педаль тормоза, улыбнулся бородатый мужик лет тридцати, обнажив жёлтые от постоянного курения зубы. - Стал быть, там твоя деревня?
- Да, там я до войны жил. Как-то меня встретят?
- Как же ты на костыле своём попрыгаешь?
- Да доберусь как-нибудь. Видишь, на войне не пропал, а на своей земле и подавно не пропаду.
- Нет, брат, так дело не пойдёт. Фиг бы с этими начальниками! Подумаешь, задержусь малость.
С этими словами мужик стронул полуторку с места, с силой выворачивая руль влево. Небольшой грузовичок выехал на грунтовку и затрусил по ней, почти каждую секунду подпрыгивая на колдобинах.
- Спасибо! - Сказал пассажир.
- Да ерунда! Неужто солдат солдату не поможет?
- Так-то оно, конечно, так, да только как до дела доходит, мало кто помочь соглашается.
- Это всё тыловые крысы. Кто на передке был, да под обстрелом с бомбёжками выжил, те никогда товарища не бросят. Ты лучше скажи, кто тебя встречать должен?
- Семья у меня здесь. Брата младшего, наверное, призвали в начале войны. На тот момент ему оставалось три месяца до совершеннолетия. Ещё сестра Василиса. Сейчас ей должно быть как раз 18. Мамку с батюшкой увижу. Как-то они войну пережили? О, да мы уже при...
Мужчина замолк на полуслове, поскольку обозрел всю безрадостную картину, открывающуюся перед ним. Фактически деревня отсутствовала: не было домов, колхозного коровника, амбаров. Не было почти никаких построек. Сохранилось пара чудом уцелевших небольших сараев, стоявших на противоположных окраинах. Остались лишь русские печи, направившие в весеннее небо свои закопчёные трубы.
- Боже мой! - выдохнул пассажир. Шофёр лишь горестно покривил уголки губ. Он много ездил по фронтовым и прифронтовым дорогам, поэтому навидался таких картин столько, что они давно перестали вызывать у него какие-либо эмоции.
- Да, такие дела, брат. - вздохнул водитель, сочувствуя мужику, для которого именно это место было родиной.
- Спасибо, что подвёз! - дрогнувшим голосом поблагодарил пассажир и полез из кабины. Уже привычно воспользовавшись костылём, он споро оказался на земле и медленно поковылял к тому месту, где когда-то был его дом.
Грузовик взревел, развернулся и, выпустив клуб сизого дыма, покатил обратно на шоссе.
Подойдя к своему дому, недавний пассажир нашёл лишь пепелище. Дом, два сарая и курятник сгорели дотла. Осталась лишь кирпичная печь, не поддавшаяся пламени. Светило тёплое майское солнышко, жужжали жуки и пчёлы, голосили какие-то пташки, ветер принёс запах свежей травы. Всё это так не вязалось с картиной грандиозного разора, что становилось не по себе. Внезапно бывший солдат почувствовал, что сил стоять у него больше нет. Он сел прямо на землю, уронив рядом костыль. Закрыв лицо мозолистыми, грубыми ладонями, он беззвучно плакал.
2.
* * *
- Ванька, ты что ли? - внезапно раздался знакомый голос. Утерев солёные капли, Иван поднял голову.
- Здравствуйте, Прохор Антипович! - поздоровался он, - А я уж думал, что никого в деревне не осталось.
- Нет, много наших выжило. Фашисты только деревню спалили, а народ почти не тронули. Я так понял, что торопились они шибко. Если бы не это, то всех бы положили, поскольку злы очень были.
- А где же все тогда? - удивился мужчина.
- Да возле леса пока устроились. Там в землянках живём. Брёвна вот заготавливаем, собираемся дома ставить, чтобы до зимы хоть что-то успеть построить. Нам помочь обещали, так что ждём. Если не помогут, то трудно зимой придётся. Хотя, ты знаешь, прошлую зиму как-то пережили, так что не пропадём.
- Не унывающий вы мужик, Прохор Антипович. - с уважением покачал головой бывший солдат.
- А чаво, ворога прогнали, теперича и жизнь мирную восстанавливать будем. Всем дело найдётся, так что не вешай нос! Да что мы тут-то беседуем? Пойдём-ка к нам, в нашу земляночную деревню.
Добравшись до луга, на границе которого с лесом виднелись несколько десятков землянок, они подошли к одному из этих временных жилищ. Рядом с ним краснел угольками костёр.
- Сейчас мы чайку-то соорудим, да и поговорим за житьё-бытьё.
Разведя костёр, Прохор Антипович выволок из шалаша котелок и триногу. Наполнив посуду водой, бодрый старичок повесил котелок над огнём, и, сунув руку в карман, достал какой-то бумажный свёрток.
- Не поверишь, Ванька, с довоенных времён ещё сохранился. - похвастался он, бросив в закипающую воду горсть заварки.
- Ох, Прохор Антипович, уж и забыл, когда чаёк-то настоящий хлебал. В госпитале совсем слабенький был.
- Вот сейчас и попьём. Сам берёг его до особого случая, а тут он и наступил.
Наконец, вода закипела. Председатель разрушенного немцами колхоза принёс из шалаша две кружки, которые и наполнил горячим чаем, благоухающим мирным ароматом довоенной жизни.
- Как родичи мои, всё ли с ними в порядке?
- Сестра твоя осталась. Родители прошлой зимой от лихоманки сгинули. Мы тогда, считай, в лесу жили. Вырыли землянки да ветками их утеплили, вот и все дома. Родители твои - люди в возрасте, так что пережить холода не смогли.
- А где сейчас сестра? - сглотнув комок в горле, дрогнувшим голосом спросил Иван.
- Она сейчас на работах. Колхозные обязанности с нас никто не снимал. Армии нужен хлеб, да и самим как-то кормиться необходимо. Дай Бог, что-то соберём. Там ещё озимые посеем. В следующем году, надеюсь, житуха наладится.
- А что с Ксюшей?
- Нет её больше. Убил её один фашист ещё в сорок первом. Если тебя это утешит, то сам он тоже сгинул. В следующем году утоп в Вихровке. Нашли его на бережку, всего водорослями опутанного. Поговаривали всякое, но в конце концов решили, что утоп он. Нырнул, видать, да в водорослях запутался.
- Ясно. Эх! - горестно вздохнул Иван.
- Да, такие вот дела . Ты отдыхай, а завтра вливайся в наш дружный колхозный коллектив. Будем работать да мирную жизнь восстанавливать.
- Хорошо, Прохор Антипович, вот только работник с меня сейчас не особый.
- Ерунда, у нас работа для всех найдётся.
Председатель поднялся и собрался уходить, как вдруг что-то вспомнил и обернулся к Ивану:
- Это, сынок мой Мишка тебе какое-то письмо накорябал. Меня просил не читать, а вручить тебе, как выражается наша почтальонша Валя, лично в руки.
С этими словами старик нырнул в шалаш и уже через полминуты стоял рядом с Иваном, протягивая ему бумажный самодельный конверт.
- Вот, читай, а я пошёл. Надобно проследить, как там работают наши.
Прохор Антипович ушёл. Иван разорвал конверт и достал оттуда страничку, вырванную из школьной тетради.
"Здравствуй, Иван! - начиналось послание, - Я решил тебе написать, поскольку может статься так, что я буду в армии, когда ты вернёшься в деревню. Я тебе хочу рассказать о тех событиях, что произошли в Вихровке, пока она была под пятой врага. Некоторые из них представляются настолько невероятными , что ты мне не поверишь. Помни, что это я, Мишка Холодный, который не будет врать. Прошу, поверь тому, что я тебе расскажу и сделай так, как я прошу."
Прочитав письмо, Иван действительно не поверил. В такое просто невозможно поверить, но он и в самом деле знал Мишку. Тот не стал бы в такой ситуации насмехаться над человеком, потерявшем любимую.
"Ладно, я ничего не теряю, сделав всё так, как просит Мишка." - решил Иван.
Продолжение 21 февраля в 10:00.