Часть V. ДЕТСТВО
Работая по найму у кулаков...
О детстве Константина Устиновича достоверно ничего не известно. Давно умерли те люди, что помнили его маленьким, а сам он ничего не рассказывал. Можно предположить лишь, что он вел обычную жизнь крестьянского сына — работа, работа и еще раз работа. Тем более, что семья по тогдашним меркам была малодетная — Костя был лишь третьим по счету ребенком и первым мальчиком — а земли обрабатывать надо было много.
Именно в детстве Черненко, похоже, и уяснил главную максиму своей жизни: « От работы (физической) не будешь богат, а будешь горбат » и приобрел устойчивую нелюбовь к сельскому хозяйству.
Как сказались на сибирском мальчике Первая мировая война, две революции, Гражданская война, установление советской власти мы не знаем. Даже ловкие пропагандисты ничего на этот счет не придумали, период от 0 до 11 лет представляется абсолютным белым пятном. Выше приведено первое известное фото объекта исследования (1928 год, пионервожатый).
Осенью 1922 года (в полные 11 лет) его отдали « в люди » (причем вроде бы от родного дома оторвали и послали в Новоселово?) Мальчик уже должен был выполнять какую-то посильную работу, нести ответственность и частично себя обеспечивать. Начал свой короткий трудовой путь он пастушком (подручным пастуха то есть).
Интересный вопрос, а какое начальное образование имел будущий генеральный секретарь? В Тесинском в то время было лишь одноклассное училище, но сам Константин Устинович упоминал, что « дорогу к новой жизни для него открыла Новоселовская школа крестьянской молодежи (ШКМ), в которую определил его комитет бедноты ».
Учиться вроде бы он начал в сентября 1925 года и прекратил в июле 1929 (упоминается, что посещал школу первой и второй ступени, окончил трёхгодичную школу сельской молодёжи). Но почему за четыре года?
Знания не довели его до добра. В Новоселовской школе в 1926 году Константин Черненко вступил в комсомол , а значит избрал для себя стезю политическую (если говорить прямо — решил стать дармоедом и вруном).
Политграмота, избы-читальни, культмассовая работа, школьная стенгазета, « боевые листки » и прочее-прочее-прочее. Сам Константин Устинович слишком хорошо знал деревню, чтоб очароваться сладкими речами о свободном труде.
Пришло время и организации в Новоселово пионерского отряда . Поручили дело ему и он не подкачал.
Фото 1929 года, обратите внимание на галифе. Ясно же, что с такими штанами в крестьяне-землепашцы уже не вернуться.
Часть VI. ЮНОСТЬ
Дел и энергии на их выполнение хватало с избытком...
По официальным данным школа была закончена в 1929 году. Бойкий вождь пионеров не был забыт и становится заведующим отделом агитации и пропаганды Новосёловского райкома ВЛКСМ . Не знаю, был ли кто у него в подчинении вообще, но начало для сельского паренька очень хорошее — устроиться « в районе » на номенклатурную и при том освобожденную должность... Неплохо.
Прошу знающих людей попытаться опознать значки на фото. Это явно не значок КиМ, а что?
Сам исследуемый потом в частных разговорах вспоминал о спорах, диспутах и дискуссиях на темы искусства (главным образом поэзии) которые он вел в комсомольской молодости: Горький, Маяковский, Блок и прочие модные революционные авторы (на политические темы дискуссии к 1929 году уже не велись).
Кругом уже было много бдительных : « Комсомольский активист, а Есенина читает, видели у него в общежитии книжку есенинских стихов ». Тогда обошлось устным порицанием.
Жена Анна Дмитриевна : « Очень любил Есенина, Некрасова, знал их наизусть. Любил так же Твардовского. Конечно, боготворил Пушкина и Лермонтова. Когда мы на отдыхе в Кисловодске гуляли по парку, он читал мне стихи "Выхожу один я на дорогу "».
Никто впоследствии не подозревал Черненко в страсти к поэзии (да он и сам не производил впечатления лирического героя), но от трехлетней школы в голове явно что-то осталось. Некотрые вон и по одинадцать лет за партой сидят, а толку?
1929 — год массового образования колхозов . Охотно верю, что молодые комсомольцы добрым словом и ленинской правдой убеждали неразвитых крестьян принять государственные идеи в области сельского хозяйства. Не вызывает сомнений и тот факт, что немного погодя за смутьянами (которые в колхозы организовываться не захотели) непременно приходили товарищи из ОГПУ с совершенно другими, более весомыми аргументами.
Предполагаю, что Константин Устинович никого лично не обижал. Зачем? В рамках своей работы он просто информировал о скрываемых запасах хлеба и прочей сельхозпродукции и неприятности как бы сами находили головы излишне непокорных.
Крестьяне в долгу не оставались и сам Черненко рассказывал: « ... как однажды вместе с комсомольцами сельской ячейки участвовал в собрании крестьян деревни Черная Кома. Обсуждался вопрос о создании колхоза. Не всё было просто на этом собрании, кипели страсти вовсю. Сидевший в президиуме уполномоченный Новоселовского райисполкома красноярский рабочий-железнодорожник коммунист В. Изыпчук то и дело успокаивал не в меру разгоряченных ораторов. И вдруг из окна грохнул выстрел, сразивший уполномоченного насмерть. Такие террористические акты были тогда не редкостью ».
Кроме того в 1929 году в Сибирский край (с 1930 года — в Восточно-Сибирский) стали приходит эшелоны с раскулаченными и и юный активист-комсомолец чувствовал их некую... нелюбовь (скажем так).
Много позже, в 1982 году, принимая на майском пленуме ЦК КПСС продовольственную программу СССР вспоминал ли он свое непосредственное участие в насаждении колхозов пятьдесят лет назад? Что он думал?
Вывод: Ни находясь на важных должностях в ЦК, ни, тем более, на самом высшем посту Константин Устинович не горел желанием посещать колхозы и совхозы (фото подобных явлений есть, но там Черненко — просто свита Брежнева). Видимо, в молодости на него произвели большое впечатление « успехи колхозного строительства » (он и сам был их творцом) и советскую деревню генеральный секретарь представлял получше многих.
На фото современный баннер в Новоселово . Личность генерального секретаря ЦК КПСС противоречива и неоднозначна, вот только никого более известного в Новоселово не то что не проживало, но даже (скорее всего) и не бывало.