Продолжение рассказа "Спичка"
Начало здесь
Предыдущая часть здесь
Квартирой явно занимались дизайнеры и обставляли ее в соответствии с последними трендами. Все было к месту, за исключением огромного фиолетового дивана, посреди большой светлой комнаты. На вкус Женьки здесь было неуютно, в частности из-за этого гиганта. Он как огромный синяк, распластался на чистой коже. Константин поставил чемоданы в гардеробную и предложил девушке выпить.
- Хочешь коктейль, виски, вино?
- Коктейль? Молочный?
- Можно и молочный. Белый русский любишь?
- Не знаю. А это как?
- Сейчас узнаешь.
Он принялся что-то замешивать и шуметь, а Женька бродила по огромной квартире и заходила в разные двери. За одной из них она обнаружила абсолютно пустую комнату, в которой стоял только книжный шкаф, небольшой светлый диван, с ворсистым теплым пледом и напольный торшер. Этот диван чем-то манил ее, будто был порталом в самое теплое и беззаботное время ее жизни. Женька прошла в комнату и закрыла за собой дверь. Не включая свет, она сначала подошла к панорамному окну, и взглянула на знаменитые крыши Петербурга, а затем просто легла на диван и укутавшись пледом, пахнущим чем-то вишневым, как ей показалось, сладко уснула.
Совершенно неожиданно ее разбудили звуки классической музыки. Девушка открыла глаза и увидев освещаемую солнцем комнату, вскочила и выбежала в коридор. За тот короткий путь, от комнаты до гостиной, она вспоминала, где находится, и что случилось вчера. Кажется, в помещении пахло жареным мясом, и кофе. Странно есть жареное мясо на завтрак, подумала Женька и приблизившись к кухне, увидела там женщину средних лет. Та обернулась и тепло посмотрела на гостью.
- Евгения, доброе утро! Константин Егорович уехал на работу и попросил о тебе позаботиться. Меня зовут Анна.
- Приятно познакомиться, Анна. – ей было неловко от всего этого и хотелось скорее покончить с обещанием, данным Бурову, и покинуть этот пафосный уголок. Так она его видела сейчас, при свете дня. – А вы кто? – спросила она Анну.
- Домработница. Раньше я тут редко бывала, а когда Виктория Марковна заболела, пришлось приходить каждый день. Ты просто ее копия. – подметила женщина.
- Наверное. Я ее видела всего один раз, много лет назад.
- Она любит тебя. Если бы ты только знала, как ей было больно все эти годы. А теперь и вовсе больно. Умирает наша Вика! – голос Анны дрогнул, но она быстро привела себя в порядок, и бодро спросила. – Яичницу с беконом будешь?
- Вы знали обо мне? – Женька подбежала к домработнице. – Откуда?
- Она рассказала. Когда заболела, все рассказала. Но, Константину Егоровичу признаться так и не смогла. Планировала оставить письмо, чтобы он уже после ее смерти все узнал и нашел тебя.
- Про мать она рассказала, а про меня не смогла? – Женя закипала, лицо раскраснелось от злости и ненависти. От обиды, что мать о ней не говорила с самым близким человеком.
- Ее отношения с матерью ошибка твоей бабушки, а с тобой – ее собственная, Женечка.
На глазах девушки выступили слезы. Она никак не могла принять тот факт, что мать даже на смертном одре не вспомнила о ней, не захотела извиниться за то, что бросила и выбрала шикарную жизнь, оставив их с бабушкой существовать на одну только пенсию.
- Пусть с этой ошибкой и отправляется на тот свет! – резко крикнула она и выбежала в коридор. Быстро нырнув в кроссовки, она хотела уже удалиться из квартиры, но остановилась. Константина было жаль, он всю жизнь мирился с тайнами и прихотями жены, не стоит ему мириться теперь еще и с Жениными психами.
Девушка обернулась и увидев обеспокоенную Анну, словно маленький ребенок, спросила:
- А бекон — это вкусно? Никогда его не пробовала!
- Это безумно вкусно!
Анна подошла к Жене, обняла ее и погладив по плечу, сказала:
- Не переживай! Мама все объяснит тебе. Константин Егорович приедет к часу и отвезет к ней. А пока завтракай, и отдыхай. Набирайся сил. Это будет непростая встреча.
***
На часах было уже 13:24 и Женька нервно щелкала пальцами, в ожидании отчима. Наверное, так можно определить его для себя. Анна убирала квартиру, и категорически отказывалась от помощи гостьи.
- Я не имею никакого права принимать помощь от хозяев и гостей дома. Это моя работа, и за нее платят деньги. Халтурить не в моих правилах. – гордо заявляла Анна.
В 14:12 открылась входная дверь и Константин вошел в квартиру. Молча. Землистый цвет его лица и опущенные плечи, знаменовали собой что-то страшное. Женя тут же вопрошающе взглянула на Анну, а та, приложив указательный палец к губам, не двигалась с места.
Буров подошел к бару, открыл дверцу и достал бутылку. Наполнив ее содержимым бокал, опустошил его одним махом и застонал. Женя встала с огромного фиолетового дивана и все-таки обратилась к хозяину дома.
- Что-то случилось?
- Ее ввели в искусственную кому. Все! Теперь, скорее всего, уже все! – он наполнил бокал еще раз.
- Что же никакой надежды? – дрожащим голосом спросила Анна, приложив руку к губам.
- Практически никакой. – еле слышно сказал Константин, а затем добавил. – Прости, Женя! Мне нужно побыть одному. – и удалился в комнату.
Женька села обратно на диван и испытывая очень странные, незнакомые ей ранее чувства, взглянула в окно. Тяжелые серые тучи тянулись издали и затевали серьезные дела. По прогнозу сегодня ливень во второй половине дня, а в доме Константина Бурова, кажется уже прорвало.
- Анна, я пойду прогуляюсь. – сказала вдруг Женька и встала с дивана.
- Может не надо, Евгения?
- Нет, нет. Надо. Мне нехорошо.
- Тогда тем более. Останься. Я сварю тебе суп, какой ты любишь? Или может хочешь что-то другое?
Женя посмотрела на женщину и широко улыбнулась.
- Ты очень заботливая!
- Это моя работа.
- Нет. Это ты сама. Нельзя фальшиво изображать заботу, она идет от души и сердца.
- Вика тоже так всегда говорила.
Анна закрыла лицо руками и удалилась в кухню. Жене стало неловко от того, что в этом доме всем плохо от состояния, в котором сейчас находится ее мать, кроме нее самой. Ей непонятно, смутно, даже тошно, но точно не плохо настолько, насколько им. Анне и Константину. Девушка вышла на лоджию и заглянула в телефон. Сейчас бы позвонить Толику, а еще лучше Максиму, но смысла нет ни в том, ни в другом. Она долго стояла на балконе представляя свое будущее, которое пару дней назад уже нарисовала в голове и готова была идти к успеху семимильными шагами, но сейчас картинок не было совсем. Воображаемая стена на которой они располагались в мыслях у Женьки, рухнула и оставила только пыль, никак не оседающую и не позволяющую увидеть свет. Взглянув на экран телефона, она все же попробовала позвонить Максиму. Недоступен. От злости, Женька чуть не выбросила телефон с балкона, но сдержалась и просто отправила Максу сообщение, заведомо зная, что он его не прочтет. Возможно, никогда не прочтет.
Ненавижу тебя! Если бы ты меня не бросил, сейчас я бы не оказалась здесь и не чувствовала всего этого. Ненавижу!
Примерно через пять минут, она вошла в кухню и прямо, довольно дерзко сообщила:
- Анна! Расскажите мне все о Вике. С самого начала, все, что она рассказывала вам. Я же имею право знать, раз уж теперь она ничего не скажет. Хочу простить эту женщину.
- Присаживайся!
Анна взглянула на нее красными, растертыми от салфеток глазами и начала рассказ со слов:
- Во всем виновата твоя бабушка…