И это ему никак не помогло
Я честно пыталась внутренне увернуться от написания этого текста, но киношка крепко застряла у меня в мозгах и, видимо, не уберется оттуда, пока я не изреку что-нибудь глубокомысленное о ней.
Зачем я вообще стала это смотреть?
Во-первых, я люблю Хабенского. Я просто уже привыкла смотреть фильмы с ним. Хотя, казалось бы, за последний год он должен был окончательно меня взбесить. Одного продолжения «Метода» хватило бы…
Во-вторых, я смотрю фильмы Анны Меликян. Это тоже привычка.
В-третьих, мне нравится Виктория Исакова.
В-четвертых, меня заинтриговало название, и я подумала: ну, может, они что-нибудь изобразят там… нетипичное. Ну не то, что вы подумали, нет, ну драму какую-нибудь сильную, с необычной концовкой, с сюжетными пируэтами…
Изобразили, да. Банальщину какую-то, приправленную «страданиями» и тщательно залитую водой. Буквально. В фильме все время льется вода. Течет, капает, тренькает по тарелочкам… Идет дождь, течет потолок, герой бросается в реку… Анне Меликян, видать, стилистика Тарковского не дает покоя. Тот очень любил показывать нудную воду . Посмотрите тот же «Сталкер», это ж сдохнуть можно, сколько там воды. Но у Тарковского-то она со смыслом, а у Меликян?
Да, лавры великого режиссера явно не дают ей покоя. Потому что она от милых, слегка сюрреалистичных рассказиков про фриков решила перейти к тяжелым историям с двойным или тройным дном (как она думает). Что в «Фее» накрутила такого, что я фильм досмотреть не смогла (там, кстати, все тот же Хабенский и какая-то очередная придурковатая баба – сколько их было в меликяновских фильмах, да все на один типаж – не сосчитать…).
Да, в «Фее» мы уже заигрываем с церквами и иконами, а в фильме «Трое» уже просто в лоб показываем икону Андрея Рублева. Вот вам! Символ! Троица, триединство, святость всеобщей любви, поняли? Только, знаете, если уж беретесь за символы, за которыми стоят многие годы их толкования, огромная традиция, то не надо вот так вот буквально все воспринимать. Не надо святой дух притягивать к тривиальной истории про супружескую измену! Это некрасиво! Это не работает!
Да, фильм про это. Трое – это буквально трое. Кроме них в фильме фактически никого нет. Он, его жена – и его внезапная любовь. Все остальные – силуэты, тени, голоса. Этих троих показывают крупно, ощутимо, аж поры на лицах видны, а остальные люди – фигуры, декорации к их Великой Истории (это привет коронавирусу? Снимали трех главных актеров с тестом и пару человек из массовки тоже с тестами, или что?). К середине фильма такая подача начинает неимоверно бесить. Устаешь уже и от Хабенского, и от Искаковой, и от, прости господи, Юлии Пересильд. А, я не сказала, что Юленька тоже там? Да, там, как и везде. С подведенными глазами, с голой титечкой, изображает страдающую творческую душу, которая пытается вырвать из холодных лап Жены измучившегося, в депрессии, с суицидальными наклонностями Мужа.
И так все показано непонятно. Точнее, вот они, герои, прописаны яркими мазками. Он – шоумен, а по сути клоун. Эдакий Ваня Ургант в старости. Его знает каждая собака, его узнают на улице, с ним постоянно селфятся. Требуют от него бесконечного продолжения клоунады. А он устал. И вот ему дают награду, а он вешает ее на шею – и идет топиться. И тонет. В воде. Долго. В воде. Оператор, наверное, зипипенился этот фонтан брызг снимать. Как он тонет. В воде. Ой, простите, просто реально долго это все. То есть жизнь ему не мила. А тут новая баба, да еще блондинка, да еще с прибабахом, прикиньте, какой поворот!
Жена – в меру холодная, но милая дама. Психолог. Дает советы страждущим по интернету, ведет душеспасительные вебинары. При этом собственного мужа пичкает таблетками от депрессии и мотивирует к дальнейшему труду в виде скаковой белки. Пытается пробудить в нем чувства, старается, глазами даже сверкает (и частями тела), а он ни в какую. Он тонет. В воде. Долго. В воде.
И она. Муза. Поэт. Городская сумасшедшая. Глаза подведены темным (тоже так хочу!), подростковый гардероб, квартира в центре Питера – и тонкая душевная организация, из которой периодически выпадывают стихи. Очень странная героиня. Ее изображают так, как будто она намного младше Жены. Но у нее при этом взрослая дочь, которая (о боже!) учится в Лондоне за счет папы. То есть она как бы не девочка совсем. Квартира у музы тоже от бывшего мужа. Он ей снимает. В квартире течет потолок. И одна из самых «сексуальных» сцен в фильме – это когда Юлечка стоит и ртом своим ловит эти капли. Ну да. Они с крыши текут. Сквозь дохлых тараканов. Сквозь шпаклевку. Пей, дорогая, это ж так эротично! Вот кто блин придумывает этот бред вообще, скажите мне?
Но я придираюсь к мелочам. Там же чуйства ! Там же люди мечутся, страдают! Хабенский, сверкая лысиной, прыгает в «Сапсан» и несется в Питер. Холодная Жена, не моргая, все никак не может поверить, что все пропало. А Муза… Она вообще непонятно чего. Она играет, страдает, спасает – и не может спастись сама. Чисто ангел.
Я вот не понимаю такие фильмы. Какой-нибудь мужичок плюгавенький – и за него дерутся две мега-самки. Так и хочется спросить: «Дамы, вы вот за это? Гробитесь, психику ломаете, за волосы друг друга готовы таскать? Да бросьте вы уже эту каку!» И он. Плюгавенький. Жалкий. Безвольный. Мечется, не может ничего решить. А они за него жизнь готовы положить. Смешно.
И все это изображено с такой натугой, с таким намеком (не в бровь, а в глаз), прям видно, что люди старались, делали драму . А в итоге получилось какое-то мертворожденное полотно.
Одна была сцена в фильме, которая меня позабавила. Одна!
Это когда пьяная Жена приходит к Музе и начинает ныть: «Ну зачем он тебе нужен? Он старый. Он таблетки пьет. Ну кругом же полно молодых! Хочешь, я тебя познакомлю?» Вот тут я прямо от души поржала. Потому что это был единственный момент в фильме, когда Исакова стала моргать нормально, а Юлечка перестала из себя изображать бесноватую. А Хабенского с лысиной, естественно, в кадре не было. Но не слишком ли мало одной сцены на целый фильм?
И вот они страдали, страдали, я не буду пересказывать сюжет. И потом – катарсис! Финал, который в своем символизме и идиотизме опять никуда нас не привел. Опять вода! Опять подражание мэтрам (про то, что Меликян старательно дрейфовала в сторону «Полетов во сне и наяву», только ленивый не написал. Даже я просекла эту ссылку по финальной сцене, по свитерочку Хабенского, хотя тот фильм с Янковским смотрела от силы раз). Типа: «И я! Смотрите, я в традиции! И я могу изобразить!» Мы поняли, Анна. Вам хочется к великим.
Хабенский в финале опять полез в воду. Я уж понадеялась, что он начнет кричать: «Я бивень! Я БИИИИВЕНЬ!», однако ж нет, он просто поплыл, как то, что не тонет. Точнее, не поплыл, а стал качаться на качелях. Прям в воде. Я просто вижу перед собой лицо оператора, который снимал это, матерясь. И, видимо, слегка поблевывая, потому что меня от этих пируэтов реально чуть не стошнило. Зрители, будьте осторожны! Плохое кино вредно для вашего желудка!
Но, как ни странно, с учетом того, сколько я над этим фильмом думаю, можно и вам его посмотреть. Вдруг вы что-то такое поймете?
Вот меликяновскую «Звезду» я первый раз посмотрела, тоже подумала: «Что за отстой?!» - а теперь это один из моих любимых фильмов, между прочим. Может, с годами в ее фильмах накапливается смысл?
В общем, Хабенскому надо перестать сниматься в отстойном кино. Исаковой надо тоже сбавить обороты или искать себе другой образ – не гранд-дамы с рыбьими глазами. А Юлечку… Я уже не знаю, как Юлечку отовсюду выковыривать. Она же уже даже в мой любимый «Квартирник» у Маргулиса попала! А тете Меликян… Ей надо посидеть и подумать, книжки умные почитать – про символизм, про христианство, раз уже ей хочется с иконами заигрывать. Пока что неуд за топорную работу.