Как вслушаться в пейзаж
Автор текста: Алексей Мокроусов
В Москве вышла «Книга тишины» Сергея Румянцева о звуковой палитре города – уникальное исследование конца 1990-х, не потерявшее своей актуальности и сегодня. В пейзаж мегаполиса можно вслушиваться.
Возможен ли портрет, составленный из тишины и шума, гудков и звонов? Да, если это портрет города, пусть в нем сегодня и отсутствует важнейшая составляющая -- тишина. Как с трудом представим неболтливый комментатор-политтехнолог, так редки в мегаполисе места, свободные от гама и скрежета, лязга или выбранной кем-то другим музыки.
Музыковед и историк культуры Сергей Румянцев предложил необычный ракурс для взгляда на город, ракурс, требующий не столько внимательного глаза, сколько чуткого уха. Он совместил свои звуковые мемуары, посвященные тому, как звучала Москва его детства и молодости, с описанием звуковых ландшафтов обеих столиц конца XIX – первой трети ХХ века первопрестольной. Рабочим материалом стали мемуары Добужинского, статьи и письма Флоренского и Дурылина, а также крупномасштабные эксперименты Арсения Авраамова (1886 – 1944).
Композитор-имажинист и теоретик музыки, один из основателей Пролеткульта, Авраамов организовывал звуковые мегаконцерты, когда сценой становился весь город, а состав исполнителей поражает и в нашем столетии. В роли оркестрантов в его «Симфонии гудков» - композитор называл ее еще и «гудковой симфонией», - исполненной в 1922-м в Баку и год спустя в Москве, выступали паровозы, их гудки смешивались с канонадой орудий и стрельбой из красноармейских винтовок, свистом пара и шумом самолетов; Авраамов дирижировал ею, стоя на крыше четырехэтажного здания. (...)
Впервые книга Сергея Румянцева (1951 - 2000) вышла в 2003 году небольшим тиражом и с тех пор стала библиографической редкостью. (...) К новому изданию музыкант, известный многолетним проектом по спасению старых роялей и фортепиано, Петр Айду написал предисловие и дополнил текст фрагментами из рукописей Румянцева и антологией художественных и других сочинений о звуках и звучащем, будь то манифест итальянского футуриста Луиджи Руссоло «Мой дорогой Балилла Прателла», по своему эротичная история о поющем чайнике в рассказе Сигизмунда Кржижановского «Состязание певцов» или неожиданные для непосвященного подробности о колокольном звоне (...).
Звон занимает особое место в структуре румянцевского мира, он оказывается на стороне тишины и не может вписаться в оппозицию «шум \ музыка», пытающуюся подчинить себе быт и бытие современного человека. Антология, прореживающая основный текст, включает главу «Сказа о звонаре московском» Анастасии Цветаевой, ее главный герой - еще один яркий персонаж «Книги тишины», легендарный звонарь-виртуоз Константин Сараджев (1900 – 1942), звонивший в течение десятилетия на 33 московских колокольнях. Человек с гиперсинестезией слуха, он слышал в октаве 1701 звук.
Исчезнувшее звукосозерцание нации – одна из крупнейших потерь, понесенных культурой при большевистском режиме. Но Румянцев фиксирует по крайней мере 15 лет после революции, в течение которых продолжала жить колокольная культура – так, в календаре выходных на 1927 год существовало восемь религиозных праздников, от страстной субботы и пасхи до успения и рождества. (...)
Сергей Румянцев. «Книга тишины. Звуковой образ города». М.: Центр книги Рудомино: Бослен, 2020. – 304 с.
Из статьи Авраамова в журнале Пролеткульта "Горн":
МАГИСТРАЛЬ.
Одним из важнейших условий удачного исполнения является предварительная постройка паровой гудковой магистрали.
Магистраль устанавливается либо на удобном по месторасположению заводском котле, либо на паровозе или пароходе (в Баку была установлена на миноносце "Достойном"). Преимущества подвижной магистрали очевидны: в различные моменты торжества она может быть подана в тот или иной пункт города и даже продемонстрирована самостоятельно в окрестностях.. (...)
Полностью https://morebook.ru/tema/segodnja/item/1612389345537