- Привет, Георгий. Давно не виделись. Ну ты и зарос.
- Татьяна Юрьевна, добрый вечер. Не ждал. Прошу прощение за свой внешний вид – с тёщей Гера привык видеться лишь на официальных визитах. И был совершенно растерян, встречая её не при параде. – Проходите, пожалуйста. Чем обязан?
- Я только с отдыха. Не знала, что у вас тут такое…
- Я думал, Марина сказала.
- Сказала. Сегодня. Обрадовала. Прости меня, Гера. Я очень виновата. Марина росла с няней. Мы с её папой вечно в работе. И, видимо, это моя вина, что она так легко отказалась от девочки. Скажи, там всё очень плохо? Какие прогнозы?
Гера проводил бывшую тёщу в гостиную, и вручил ей медкарту Виты. Женщина долго читала. Потом вернула документ Гере: - Значит, в теории, даже сидеть сама сможет? – Гера кивнул. - Ну уже неплохо. Ты сможешь принять мою помощь? Я упустила дочь, не хочу упустить внучку. - Видно было, что женщина тщательно подбирает каждое слово. - Я сейчас предлагаю не финансовую помощь, хотя и её, если надо, я предлагаю своё участие. Я буду с вами столько, сколько нужно. Прогулки, кормление, уход, больницы. И прежде чем отказаться, подумай. Ты не можешь поставить жизнь на паузу, пока малышка растёт. Тебе тоже надо жить. Откровенно говоря, я удивлена твоим внешним видом. Хотя всё вполне объяснимо. Но, Гера, я вижу, что тебе нужна помощь.
- А вы сможете её полюбить? – Спросил Гера после минуты молчания.
- Всем сердцем, дорогой. Так же, как люблю Маришу. Просто ей в своё время не сумела показать, как сильно её люблю. У неё было всё, в чём она нуждается, всё чего хочет и даже немного больше, и лишь мамы и папы у неё не было. Словно сирота при живых родителях росла наша девочка.
- А как же ваша работа?
- Не работа должна радовать человека на старости лет. Я своё уже и отработала, и заработала. – И она улыбнулась такой тёплой улыбкой, которую Гера не видел ни разу. Он поймал себя на мысли, что эту улыбку вообще мало кто видел.
Первое время было трудно всем троим. Но Татьяна Юрьевна и Гера, как деловые люди смогли выбрать идеальный способ совместного существования, в котором всем было комфортно. Два дня в неделю бывшая тёща оставалась у бывшего зятя с внучкой на ночь, остальные дни приходила утром – уходила вечером. А раз в месяц их навещал и бывший тесть Геры – Николай Тимофеевич. Все жили, согласно выстроенного распорядка (а с особенным ребёнком иначе никак). Гера шутил, что дисциплина как в армии, в которой он никогда не был.
Радовались успехам малышки вместе. Первые звуки, первый зуб, умение держать голову, попытки перевернуться на живот, ползти, сесть – всё встречалось такой радостью, будто Вита уже взяла золото на олимпийских играх. И переживали за неё вместе. За плечами уже было несколько курсов реабилитации в разных странах. Операции на голове, глазах, ЖКТ. Море слёз, пролитых Витой и Татьяной Юрьевной на занятиях или сеансах массажа. Нервные часы после операции, пока взрослые ждали девочку из реанимации.
Одним из главных условий успеха было отсутствие болезней. Поэтому первые два года семья жила в условиях изоляции. Новые люди в дом впускались поштучно, после реакция тщательно анализировалась. Любая болезнь грозила вернуть достигнутый результат на несколько шагов назад, сорвать очередной курс лечения или следующую операцию. И пусть люди считали и Геру, и Татьяну Юрьевну параноиками, самые близкие и посвящённые в тему знали – они на верном пути.
На своё двухлетие девочка сделала родственникам настоящий подарок. Вошедшая в утром в детскую комнату Татьяна Юрьевна подняла такой крик, что Гера выскочил из ванной прямо в трусах (обычно при бывшей тёще в белье мужчина не щеголял), и сам чуть не лишился дара речи. Вита стояла в кроватке, опершись о бортик, и улыбалась. И это была действительно победа для девочки, которая даже первую ночь могла не пережить.
С тех пор начался «вертикальный» этап жизни. И гордый отец вылез из своего панциря. Теперь и болезни были не так страшны, врачи разрешили ослабить тепличные условия. Поэтому Гера с Витой стали принимать гостей и сами ходить по гостям. А ещё практиковали прогулки с многочисленными новыми знакомыми. С семьями с такими же особятами или обычными детьми. Мужчину поражало и удивляло, сколько в мире отзывчивых людей. Готовых подставить плечо, поддержать, прийти на помощь. На работе он привык, что чаще подставляли подножки. Кстати, на своё место работы Гера так и не вышел. Понял, что не сможет совмещать. Тогда директор предложил ему другую должность. Не руководящую, но с возможностью работать из дома. И мужчина охотно согласился.
У Виты к основным занятиям добавились логопед и дефектолог. Девочка (сначала не без труда) складывала слова в короткие предложения, но вся терапия в комплексе давала хороший результат, и к пяти годам её стал понимать даже дедушка, видящий её редко из-за своей работы. В свои визиты он вёл с внучкой серьёзные разговоры и учил её играть в шахматы. А за год до школы на семейном совете решено было отдать Виту в детский сад. Да, она до сих пор немного отличалась от остальных ребят. Не так бегло говорила, зажимала левую руку и немного прихрамывала. Но была доброй и озорной, как остальные дети, поэтому ребята охотно принимали её в свои игры.
Гера ликовал. Но вместе с тем каждый раз, когда дочь обращалась к нему с каим-либо вопросом, он начинал паниковать. Он ждал, когда она спросит где её мама. И даже сейчас он не знал, как ответить. Мужчина давно перестал злиться на бывшую жену. И в глубине души хотел, чтоб у дочери была мама. Появление новой женщины в своей жизни он даже не рассматривал. Какими бы хорошими не были дамы из его окружения, ни в одной он не видел родственную душу.
А ещё перед семейством стоял вопрос выбора школы.
Рядом с домом находились лишь гимназии и прочие элитные учебные заведения, где богатые родители могли мериться достоинствами используя своих чад, в связи с чем, ребята росли избалованными и жестокими. Гера никак не мог взять в толк, как из милой детсадовской малышни ко второму классу формируются жестокие мини-взрослые, готовые закидать слабого камнями.
После долгих сомнений, Татьяна Юрьевна дала Гере рекламный буклет частной школы. В ней были классы инклюзивного образования и компенсирующего типа. В каждом классе не более 12 человек. Много дополнительных занятий. Хорошие педагоги и специалисты. Много положительных отзывов в интернете. Один минус – школа в загородном посёлке. Дорога от их дома до школы будет занимать не меньше часа на авто по утренним пробкам, а потом несколько минут по трассе. Но другие школы сильно не дотягивали до этой.
Перебрав массу вариантов было решено, что оптимальный – переезд с покупкой дома неподалёку от школы. Инфраструктура посёлка была прекрасной. Население – семьи с детьми. И как только заявление на зачисление Граниной Виты Георгиевны в первый класс было принято директором школы, Гера подписал договор на покупку дома. В очередной раз за прошедшие семь лет начиналась новая жизнь, полная неизведанного, но хорошего.
Первая линейка была волнительной. Вита с косичками, с любовью заплетёнными бабушкой. С бантами, больше её головы. И в очень элегантной школьной форме. Такая маленькая, но такая взрослая шла на свой первый урок. Геру переполняла гордость.
Внезапно он вспомнил тот первый сентябрь, кофе на скамейке, постоянную усталость и слова шефа, что это не якорь, а крылья. Именно сейчас он ощутил эту лёгкость. Он вдруг увидел себя со стороны. Того, прошлого Геру. С ценностями, которые оказались ложными. С этой страстью к идеальности. Вспомнил свою квартиру до появления Виты и теперь. Когда порядок дочка наводила по своей схеме. Вспомнил, с каким презрением относился к людям небольшого достатка, как считал своих родственников неудачниками, а они оказались первыми кто пришел на помощь и теми, с кем ему было сейчас уютно. Он понял, что давно уже перестал думать: «а что, если бы Вита родилась в срок...». До него дошло, что благодаря своей такой особенной дочке он научился ценить жизнь здесь и сейчас, в моменте. Научился радоваться каким-то простым вещам, которые люди порой даже не замечают.
Полёт его мыслей внезапно прервало прикосновение к плечу. Он обернулся. Словно мираж перед ним стояла Марина с мокрыми от слёз глазами.
Гера рефлекторно сжал губы. Его первой реакцией было – уйти. Но тренированная годами выдержка позволила ему успокоиться.
- Здравствуй, Гера. Я так перед вами виновата. Перед обоими. Мне так стыдно. Я третий год наблюдаю за вами на прогулке каждый вечер, но ни разу не решилась подойти. С вашим переездом я лишилась возможности видеть дочку даже издалека. Я не заслуживаю прощения, но тем не менее прошу его. Мне так стыдно. Думаю, ты имеешь полное право меня ненавидеть. Но позволь мне присутствовать в вашей жизни. Если, конечно, ты не говорил Вите, что её мама умерла.
Гера не знал, что ответить. Он совершенно не был готов к такому признанию. Когда молчание стало невыносимым, мужчина сказал.
- Ну, здравствуй, Марина. Честно не ожидал. Хоть бы позвонила, я не знаю…- он посмотрел на часы. – Урок скоро закончится. Пойдём, познакомлю вас с дочерью. Дети не должны страдать из-за глупости родителей. А на ошибку имеет право каждый. Только не бросай её снова, очень прошу.
Женщина лишь молча заплакала.
Этим вечером Гера впервые за много лет выставил в социальную сеть фото, на котором он и Марина держат за руки их дочку – первоклассницу. Подпись к фото гласила: «Всегда есть шанс быть счастливыми. Но иногда за счастье придётся бороться. Никогда не сдавайтесь».