Богатяновка — район ниже Большой Садовой между Ворошиловским проспектом и Театральным спуском. Его история богата не только нелегальным прошлым и криминальными легендами Ростова-папы. Здесь жили одни из самых богатых купцов и владельцы ростовского водопровода, ночевала императорская семья и проводили детство будущие математики, ученые и Герои Советского Союза.
В Богатяновке до сих пор остается удивительно много оригинальных деталей и артефактов — балконы на чугунных столбах, галереи, деревянные двери, дворики, водоразборные колонки. И еще больше — исторической застройки. В том числе, целые кварталы, сохранившие свой дореволюционный облик. Это огромная редкость для Ростова.
У района есть проблемы — пустыри, заброшенные дома, здания, которые давно не ремонтировали. Администрация, судя по всему, собралась изменить это радикальным образом — снести всю ценную историческую застройку. В 2020 году здесь признали аварийными более 30 зданий, построенных до 1917 года. И это только начало.
Дом жены мещанина и маляра
Раньше аварийными в Ростове становились дома с явно видимыми проблемами — трещинами, проседающими стенами, обрушивающимися крышами, балконами и элементами декора. В 2020 году в этот список стали попадать здания, которые внешне выглядят очень крепко. Одно из таких — комплекс доходных домов Двойры Розиной на Станиславского, 105.
Местами кварталы в Богатяновке очень большие. Часть участков с домами в районе располагалась внутри них. Фасады таких зданий не выходили на улицу. И для доступа к ним появлялись проходные дворы. Один из таких, между Станиславского и Петровской, занимает бывшее имение Розиной.
Комплекс этих доходных домов уникален не только нахождением в глубине квартала. Здания декорированы так же, как если бы их фасады выходили на улицу. Наличники, рустовка стен, карниз, нестандартная входная группа. Выглядит это как целая улица, только спрятанная в глубине квартала. Другого такого места в Ростове нет.
Сама Двойра Гершевна — жена мещанина Давида Розина, который приехал в Ростов из Минской губернии в 1879 году и работал маляром. Уже к концу XIX века семья владела недвижимостью. И к началу XX века появились эти дома. Жили в них совершенно обычные люди — мясники, торговцы бакалеей и углем, служащие в хлебных конторах, акушерки.
Из всего комплекса зданий в плохом состоянии находится лишь одно, выходящее фасадом на Станиславского. Все остальные выглядят крепкими. Тем не менее, весь комплекс признан аварийным. Объектом культурного наследия он не является. А значит, участь по закону у него одна — расселение и снос.
Больше не памятник
Вплотную к имению Розиной стоит здание с одним из самых больших дворов-колодцев Ростова — доходный дом Янкеля Эсса. Его владелец в конце XIX века сделал головокружительную карьеру — приехал в Ростов с 15 копейками в кармане, а через пару десятков лет продавал сотни тысяч тонн угля на весь юг Российской Империи.
В 1910-е годы мы могли бы найти здесь Василия Архидиаконского — судебного следователя, одного из всего пяти на город с населением более 200 тысяч человек. Соседом ему приходился статский советник Василий Ложкин, директор и преподаватель одного из реальных училищ Ростова. Рядом снимал квартиру Давид Равдель — доверенный Азово-Донского коммерческого банка, одного из крупнейших в империи.
Еще один из жильцов — Владимир Костричин — состоял секретарем и казначеем в отделении партии Союза 17 октября, серьезной политической партии в дореволюционной России.
В отличие от домов Розиной, дом Эсса успел побывать объектом культурного наследия, но недолго. В начале 2010-х годов его вычеркнули из этого списка вместе с двумя сотнями других. Здание признали аварийным в августе прошлого года. Если его и соседние дома снесут, почти треть квартала станет огромным пустырем. Пока же квартал сохраняет свой исторический облик.
В проекте зон охраны Ростова, выполненных в 1990-е, здание названо памятником архитектуры. Оно определяет масштаб и отражает стилистическое многообразие застройки улицы. А еще здесь крутые оригинальные двери, одни из лучших в городе.
Дома служащего самого известного ростовского купца и обычного торговца
Дом Марии Алексадрины на Чехова, 12 находится недалеко от домов Эсса и Розиной. И он гораздо обильнее украшен кирпичным декором. Одна из самых ярких деталей в его облике видна с проспекта — на втором этаже балкон обрамляют изящные колонны, вырезанные из цельных кусков известняка. А еще здесь сохранились оригинальные двери и метлахская плитка на входе.
О собственниках здания и проживающих тут известно немного. Но дажи эти крохи информации очень важны. Тот же Федор Александрин работал доверенным пароходства Парамонова (!), то есть управлял делами нашего самого известного ростовского купца. Мария Александрина, судя по всему, приходилась ему женой.
Про дом на Чехова, 10 информации еще меньше. Им владел Иван Соколов, торговавший на Сенном базаре. Само здание появилось на рубеже XIX и XX веков и использовалось как доходный дом. Ценен он другим.
Эти два здания (Александрины и Соколова) выглядят вместе очень эффектно. Их любят фотографировать и изображать открытках и картинах. Это своеобразная визитная карточка района, которую мы можем легко потерять. Оба дома признаны аварийными. И хотя дом Марии Александрины еще не расселен, на сайте Реформы ЖКХ уже стоит его дата сноса — 2021 год. Надеемся, что ее поставили от балды.
Самый проблемный и важный для истории квартал Богатяновки
На другой стороне проспекта Чехова стоит здание бывшего туберкулезного диспансера — недавно мы о нем писали. Особняк Ивана Скараманги появился в Ростове в середине XIX века. И, судя по всему, стал одним из лучших домов в городе — здесь в ноябре 1869 года останавливались члены императорской семьи. В доме ночевали кавказский наместник Михаил Николаевич Романов (сын Николая I) и его семья.
Сам Иван Скараманга — один из богатейших купцов Ростова XIX века. Его дочка вышла замуж за Александра Сканави. Самым известным из их детей стал Иван Сканави, который провел в имении детство. Его сын Марк написал в Советском Союзе задачник для поступающих в ВУЗы. Эта книга используется в обучении до сих пор.
Особняк Скараманга находится в заброшенном состоянии. Туберкулезный диспансер оттуда съехал и из здания выносят все, что можно сдать в металлолом. По данным 161RU, площадь этого участка больше 4 тысяч квадратных метров, а кадастровая стоимость — 98 миллионов рублей.
По южной границе того же квартала стоит ряд домов второй половины XIX века. Это одни из самых старых зданий района. Они построены по переработанным типовым проектам эпохи классицизма.
Более того, здесь относительно точно сохранились бывшие размеры имений — дома стоят на отдалении друг от друга и у каждого есть свой большой двор. Такое в Ростове можно найти разве что в районе Нахичевани.
Пока признаны аварийными всего два адреса из комплекса — дома Серафимы Головковой (Седова, 15) и дома Митрофана Полотницкого (Седова, 17). Но, судя по словам жильцов, остальные здания по Седова тоже хотят признать аварийными.
В этом же квартале стал аварийным дом на Соколова, 6 — крепкое советское здание послевоенного времени с огромным внутренним двором. Если все эти дома в квартале снесут, то в центре Ростова освободится огромный участок земли под застройку.
Двухэтажный доходный дом и здание без фасада
На улице Красных зорь стоит трехэтажное здание архитектурного бюро Дорохова — один из лучших примеров современной архитектуры Ростова. Фасады здания облицованы аналогичными историческим материалами. Первый этаж выложен из дореволюционных кирпичей. Стены второго и третьего этажа декорированы листами металла, которые выглядят как фальцевая кровля — такие крыши очень часто использовались в дореволюционном Ростове.
Тротуары возле бюро Дорохова — лучший пример благоустройства на весь Ростов. Антипарковочные столбики, разные типы мощения, деревья — сюда можно водить администрацию города и показывать, как надо делать улицы. Само же современное здание хорошо смотрится в комплексе с соседним дореволюционным — доходным домом Лейбы Межеровского. Последний тоже стал аварийным.
В списки аварийных домов попал и доходный дом Юсефа Симаева на Станиславского. У этого здания нет фасада, выходящего на улицу. Во время войны в него попала бомба и восстанавливать корпус не стали.
Эту территорию у здания можно очень круто благоустроить и сделать мини-сквер. Но пока дом лишь попал в списки аварийного жилья и когда-нибудь будет снесен.
Жилое здание для банкира
Дом Андрея Красса на Университетском, 28 — одно из последних зданий в нашем списке, но далеко не последнее аварийное в Богатяновке. Он выглядит просто и лаконично — строили его в эпоху модерна, когда больше стали ценить удобства проживания внутри, а не внешний вид.
Андрей Федорович Красса — член правления Азово-Донского коммерческого банка (один из двух людей в правлении в Ростове). Здесь проживала, судя по всему, его жена, Мамельфа Марковна. И еще одна семья — Романченко.
Тимофей Маркович работал агентом страхового общества «Саламандра», входил в пожарную и концессионную комиссии при городской думе, состоял членом совета бесплатной народной читальни имени Кольцова. Анна Николаевна Романченко — врач и инспектрисса в акушерско-фельдшерской школе при городской больнице.
Обреченные
Гораздо хуже прошлых зданий выглядят два аварийных дома по Социалистической. Одно из них — доходный дом Ревекки Штабницкой. Часть его фасада обвалилась после расселения в 2010-е годы.
Здание уходит вглубь почти на половину квартала. Дворовые корпуса и часть фасада держатся крепко и пока не разрушаются.
Его сосед — доходный дом Ивана Парамонова, родственника известного ростовского купца. В Ростове в начале XX века проживало две ветки семьи Парамоновых — Елпидифор с сыновьями Николаем и Петром и сыновья Ивана, родного брата Елпидифора. В этом здании проживали последние. Они владели мельницей в Нахичевани, корпус которой до сих пор стоит на 29 линии.
Особняк надстроили в советское время на два этажа. Скорее всего, это и сказалось на его состоянии. По его фасаду идут трещины, а часть проседает.
Что будет дальше?
Эти здания — примерно 1/5 от общего числа аварийных домов в районе Богатяновки. В статье приведена лишь малая часть зданий, которые находятся в наиболее хорошо сохранившихся кварталах.
В последнее время на Богатяновку стали обращать все больше внимания администрация и застройщики. В результате на местах уже снесенных домов появляются либо пустыри, либо многоэтажки.
И да, в районе есть ветхие и малоценные аварийные здания. Либо такие, восстанавливать которые нет особого смысла.
Но планомерно отправлять на снос дореволюционные здания в таком количестве значит сознательно уничтожать то уникальное, что еще отличает Ростов-на-Дону от других городов — его культурное и архитектурное наследие.
На совещании 9 декабря Алексей Логвиненко пообещал создать рабочую группу для решения проблем с аварийными зданиями, имеющими историческую ценность. Прошло почти два месяца. Информации о том, когда эта комиссия будет сформирована и начнет работать — нет.