Командировки в этом учебном заведении были обычнейшим делом. Ехать надо было в один из областных центров, где проходили методические семинары учителей, и читать там им лекции. Обычно продолжалось это два дня. А потом тем же рейсовых автобусом - и обратно.
Мария Сергеевна работала в этом учебном заведении преподавателем и одновременно методистом. И была еще достаточно молода и полна сил, чтобы ее в любое время года и в любую погоду можно было отправлять в такие поездки. Тем более что и совершенно одинока- ее никто не ждал и не провожал... Ей так и объясняли на службе - что де , мол, вам-то все равно, а у людей семьи. Все равно одна дома будете сидеть, а тут съездите, и оплата пойдет за командировку. Не лишнее. Ей не из чего было выбирать.
И вот и отправили - в самое Рождество, не раньше и не позже, как накануне Рождества. а следовательно, и ночь перед Рождеством ей приходилось там оставаться. Это бы ладно. Но последний автобус туда прибывал по расписанию в семь вечера. И было уже совершенно темно. А на автовокзале ее встретили и проводили...прямо в школу.
Обычно поселяли в гостинице. А в этот раз , видимо, решили съэкономить, и поселили прямо в действующей школе, в маленькой узенькой комнатке, видимо, для особых случаев и предназначенной. В ней была узенькая кровать и стоял стул. Вот и все убранство. . . В незанавешенное окно заглядывал зимний вечер. С одной стороны , очень удобно: утром здесь же, в школе можно и провести занятие. С другой- совершенно неудобно, сами понимаете, бытовые удобства не предусмотрены. Никакие. Правда, в школьной столовой можно было питаться эти два дня.
В школе ее передали сторожу. Это была пожилая женщина, закутанная к платок, в телогрейке. Она страшно обрадовалась гостье и сразу засобиралась домой- ну и, действительно, почему бы и не посторожить заодно учебное заведение. "Да тут у нас тихо, вы не бойтесь. А утром я приду , к первому звонку. Да и завтрак поварихи придут готовить. Ложитесь да и спите себе. а поесть вам сейчас я внука пришлю, принесет. И вот чайник электрический".
Действительно , через час мальчик лет двенадцати принес ей кусок пирога и салат. И с детской непосредственностью озвучил то, о чем она старалась не думать: "А Вам не страшно -то будет здесь одной?"Ну и что ему на этот милый вопрос ответить?
Она поела и выпила чаю и пошла проверить, все ли двери заперты. Их было четыре на первом этаже Две центральные и две боковые, запасные. И все было в порядке, ее заперли снаружи, чтоб понадежнее было. А изнутри она еще сама заложила засовы.
Проходя через огромную кухню , увидела такие же гигантские сверкающие начищенные кастрюлы с надписями: "Компот", "Суп"...
Эта пустая кухня как-то неприятно на нее подействовала, и она только сейчас ощутила свое одинокое положение в чужом совершенно пространстве. Не было, кроме нее, во всем здании ни единой души...
"Ну и ладно - хоть высплюсь", Погасила свет и легла на заскрипевшую узенькую кровать, накрывшись зеленым колючим одеялом какого-то солдатского прямо-таки образца. Но уснула не сразу. Неуютно было - незанавешенное окно выходило в безлюдный, заснеженный задний двор.
В конце концов она задремала. Но от грохотя металла о кафельный пол открыла глаза и вскочила . На часах было без четверти двенадцать. Спросонок она не сразу сообразила, что лучше ей не ходить выяснять, что там упало. В самом лучшем случае, это могли быть крысы, которые забрались на плиту и скинули одну из кастрюль. Ну, а если не крысы? Она похолодела от этой мысли...
Когда страус не знает , как ему поступить, он прячет голову в песок. По его примеру поступила и Мария Сергеевна, натянув на голову край зеленого одеяла и отвернувшись к стене. При этом она сообразила, и это очень хорошо, изнутри закрыться в своей коморке- там был вполне ничего себе металлический засовчик. Еще она достала из сумочки маленькую бумажную иконку, которую ей мать подарила еще в детстве, и она всегда брала эту икону в поездки . И поставила ее рядом на стул. И это тоже пригодилось, и даже больше всего остального.
И уснула, полагая себя в полной безопасности. Но это ведь была особая ночь.
От ледяного ужаса она проснулась где-то через полчаса. Полежала, не двигаясь, Но как будто был подан кем-то сигнал: сначала в окошко запустили снежком. Во дворе слышался визг и хохот, "Дети что ли... но ведь ночь!"Потом такое пошло веселье, что только держись! Потом в кухне началась какая-то полная вакханалия - кастрюли гремели и падали. И кто-то колотил крышкой по металлу, выбивая ритм. И слышно было , как с дробным стуком, как на копытах, плясами наверху, в актовом зале... Забыв о страхе, она просто неудержимо захотела посмотреть, что творится и кто это творит...
Очень осторожно , сбоку,чтобы не обозначиться в окне, она подошла и выглянула... И было на что взглянуть: было светло как днем при лунном свете, и здесь полным ходом шло веселье, но нечеловеческого порядка: в воздухе мельками странного рогатого и хвостатого облика существа. А посреди двора стояла черная мертвая елка без игрушек . И вокруг нее водили хоровод и блеяли по-козлиному - такие же рогатые в обнимку с толстыми ведьмами в пестрых полушалках и тулупчиках. В одной из них она с ужасом разглядела сторожиху, давшую ей это прекрасное поручение- посторожить школу в ночь перед Рождеством.
Дверь запасная в школу была распахнута ( а ведь сама проверяла засовы!). И, видимо, нечисть хозяйничала и изнутри, так как грохот только нарастал...
Мария Сергеевна схватила иконку и спрятала ее на груди. Легла и стала читать молитву. И этим привлекла нечисть. В окно стали заглядывать отвратительные хари с пятаком вместо носа, а в дверь стали колотить снаружи, видимо, той же металлической штукой, что орудовали на кухне.
И что стоило вышибить и дверь и окно этому полчищу.? Но почему-то не поддавалась маленькая крепость. Она стала про себя давать обеты , перечислять все свои промахи в жизни и грехи и обещать их искупить. И вообще - обещала стать другим человеком... Хотя в принципе такой уж большой грешницей и не была...
И вдруг раздался грозный рык, нечеловеческий и ужасный. Она вся сжалась от ужаса:
"Сам открою!! Отойдите все!!!
Наступила тишайшая тишина. И дверь совершенно бесшумно отворилась. "Не смотри, "- сказал ей внутренний голос- главное, не смотри". Оно было уже у постели. "Главное не отвечай и не смотри".
"Пойдем с нами, повеселимся, ты нас не бойся. Мы сегодня веселые . И подарки дарим. Смотри , я тебе принес подарок! Тебе ведь никто не подарит ничего. Ты никому не нужна, раз одна здесь. А мы тебе станем друзьями. Вставай!!! "
Очень медленно она засунула руку под кофту и сжала икону.
"Отойди от моего ребенка. Она тебе не принадлежит. Я тебе ее не дам!"- вдруг раздался голос ее покойной уже давно матери.
Он заскрежетал страшно зубами. Дверь хлопнула. И со страшным грохотом захлопнулась внизу входная дверь. Визг, хохот и свист раздались во дворе. И все стихло, хотя она и так уже ничего не слышала...
Мария Сергеевна очнулась только утром, когда стали стучать пришедшие повара .Медленно, держась за стену, по коридору она дошла до двери и отодвинула засов. И упала на руки первой из вошедших женщин.
Домой она смогла вернуться только через месяц, а стать прежней - не смогла никогда. Все ей чудился этот свист и грохот. И этот страшный рык неведомого зверя: "Пойдем с нами". Она его не видела, но ведь она его слышала...
.