В августе 1400 года арагонский нобиль Мишель д'Орис, направил открытое письмо всем рыцарям Англии, с предложением сразиться с ним. Узнаем, что было в том письме.
Это письмо, попавшее в хронику Ангеррана де Монстреле (Chroniques d'Enguerrand de Monstrelet), представляет собой ценнейший документ, описывающий логику поединка и набор оружия, к XV веку ставший устойчивым и привычным для рыцарства. Этот набор полностью отражен в дошедших до нас трактатах о фехтовании, что позволяет понять не только материальную составляющую поединков XV века, но и арсенал приемов и технических действий, применимых в них.
Автор письма, арагонец Мишель д'Орис, ecuier, то есть, оруженосец - это военный ранг, обычно означает благородного человека, еще не получившего рыцарского звания. Находясь на служюе короля Арагона, он регулярно посещал Париж с дипломатическими заданиями и былценим за свой ум и умение вести переговоры. И вероятно, решив доказать и свою воинскую доблесть, он решается бросить открытый вызов всем рыцарям Англии. В случае удачи в этом деле, он мог бы не только получить рыцарские шпоры (заслужить которые в мирное время было не просто), но и возможно, некое возвышение в статусе и новые карьерные перспективы. В этом кратком послании перед нами раскроется то, что рыцари эпохи считали достойным уважения поступком для подтверждения своей репутации и прославления своей персоны в мирное время и не из вражды.
Письмо и вызов
Итак, текст вызова на faite les armes (публичное проявление военной доблести, буквально "деяние с оружием") который дошел до нас в Хронике д'Монстреле, том I, глава 2:
Во имя Бога и Пресвятой Девы Марии, Святого Михаила и Святого Георгия, я, Мишель д'Орис, чтобы возвеличить свое имя, хорошо зная славу доблести английского рыцарства, решил, что с момента написания настоящего письма буду во исполнение своего обета, носить наголенник на ноге, пока меня не избавит от него английский рыцарь, совершивший следующий подвиг:
Во-первых, войдет со мной в ристалище пешим, будучи одет в доспехи по своему усмотрению и удобству, с кинжалом и мечом на теле, с какими им будет удобно, и с топором определенной длины, который я предоставлю ему сам. И нанесет следующее количество ударов на каждом из видов оружия: десять ударов из топором, без остановки*, и когда эти десять ударов будут выполнены, и судья скажет: «Хо!» мы нанесем по десять ударов мечом, без остановки, не расходясь друг от друга и не меняя доспехов. Когда судья скажет: «Хо!» возьмем в руки кинжалы и нанесем ими еще по десять ударов. Если один из нас потеряет или уронит свое оружие, другой сможет делать все, что ему заблагорассудится, с ним, пока судья не скажет: «Хо!».
Когда пеший бой закончится, мы сядем на наших лошадей, каждый защитив свое тело так, как ему заблагорассудится, но с двумя одинаковыми шлемами**, которые я предоставлю, а мой компаньон будет иметь возможность выбрать такой горжерин***, какой пожелает. Я также предоставлю два седла на выбор моего компаньона.
Также будут предоставлены два копья одинаковой длины, и с ними в руках мы нанесем по двадцать ударов без остановки, при том имея возможность наносить удар спереди и сзади, в любое выбранное место выше нижних ребер. Завершив этот бой с копьями, мы поступим так: если случится, что ни один из нас не будет ранен за весь предыдущий день, то в этот или на следующий день мы будем обязаны провести джостр до тех пор, пока один из нас не упадет на землю или не будет ранен так, что больше не сможет продолжать поединки любым образом. И каждый пусть защитит свои голову и тело, как ему заблагорассудится. Щиты должны быть сделаны из рога или жил****, а не из железа или стали, без каких-либо скрытых уловок. И мы проедем эти курсы верхом, на вышеупомянутых седлах, но каждый может ставить те стремена, какие ему заблагорассудится, но также, без всяких уловок.
Чтобы придать этому письму больше веры и надежности, я, Мишель д'Орис, скрепляю его своей гербовой печатью, подписываю и датирую в Париже, в пятницу, 20 августа 1400 года.
Цит. по изданию Хроники де Монстреле в Collection des chroniques nationales Françaises (Paris, 1826). Страницы 57-59.
* sans reprendre, то есть. не останавливаясь для поправки или ремонта снаряжения и после пропущенных ударов
** chapeaux de fer - обычно этим термином обозначают открытый шлем с полями, "железную шляпу"
*** защита лица и горла (от фр. gorge - горло), надевающаяся отдельно от шлема, могла крепиться к кирасе
**** de nerfs on de cornes, очень необычное и можно сказать, роскошное предложение, изготовить турнирные щиты из рога
В это письме мы видим приглашение на поединок, который, с одной стороны, должен пройти по турнирным правилам, на ристалище и в контролируемых условиях, с участием судьи, но при этом условием остановки боя стало бы только ранение одного из участников.
Здесь стоит обратить внимание на некоторые детали. Во-первых, выражение sans reprendre, которое означает, не только то, что пропущенный удар не приведет к остановке поединка, но даже сломанное снаряжение не должно останавливать его. Учитывая, что первое оружие, выбранное д'Орисом это боевой топор (имевший множество форм и вариаций), вполне могущий не только оглушить человека через доспехи, но и например, сорвать забрало или проколоть своим острием кольчугу - такой подход к поединку требовал бы особого мужества и подготовки. Еще одно странное и явно опасное решение - поединок верхом, на копьях в легких шлемах. Несомненно, этот шлем будет хорошим решением в условиях маневренного боя, когда обзор может быть более важен, чем пассивная защита, но его выбор так или иначе намекает на повышенный риск ранения лица, хотя и с оговоркой, что компаньон, решивший сразиться с арагонцем, волен выбирать любой горжет для своей безопасности.
Предположу, что финальный акт первой части "деяния", то есть, маневренный бой верхом, был чем-то, очень близким рыцарю с юга, где легкая и маневренная кавалерия была важнейшей поддержкой для ударного рыцарского отряда, особенно в войнах реконкисты. Возможно, такие умения даже были своеобразным коньком рыцарей иберийского полуострова и он хотел показать себя не только способным к традиционным практикам французов и англичан, но и со своей уникальной стороны.
Итак, желание проявить себя во всех возможных рыцарских умениях - вполне закономерно для молодого нобиля, возможно стремящегося завоевать более выгодное положение в высшем обществе или даже, некие особые привелегии при дворе. Личная слава - именно так, не скрываясь, называет он свой мотив.
Что же было дальше
Письмо это достигло Кале, где его увидел английский рыцарь Джон Прендергаст (в хронике chevalier Jean de Prendergest) и он отозвался на него ответным письмом, в котором предложил ускорить дело избавления Мишеля от его обета, самостоятельно предоставив нужные шлемы и седла. Письмо было написано в самых теплых тонах и исполнено сочувствия и интереса к персоне д'Ориса, взявшего на себя тяжелый обет, и кроме того, явно желающего влиться в элиту элит рыцарства - тех, кто постоянно подтверждает свои навыки и доблесть, в мирное время и на войне. Они вступили в переписку, но вышло так, что д'Ориса постоянно вызывали в Арагон и обратно в Париж, так как он служил посредником между двумя королями и постоянно был вовлечен в дипломатические решения. Последнее письмо, отправленное Прендергастом в 1404 году свидетельствует, что им так и не удалось организовать встречу.
Тем не менее, подобная практика была крайне популярной в XIV и XV веках, а поединки на описанном в письме наборе оружия станут привычной частью практики формальных рыцарских поединков- многие знаменитые военные деятели эпохи устраивали подобные развлечения вне активных военных кампаний и этим зарабатывали себе славу и почет.
Благодарю за внимание, остерегайтесь арагонцев!