1 сентября.
День знаний.
Ученику, школьнику – лучше получать двойки, а не пятерки. И ругать его нужно, если школяр способный, за пятерки, а не за двойки. Потому что двойка – это лебедь белая, привет от лени, а пятерка – та же лебедь белая, только вверх ногами.
Пять и два – как близки эти оценки к настоящей жизни. Они идут нога в ногу, в ногу со временем. Способный ученик – обязательно исправит двойку на пятерку. А с двойки – скатиться невозможно.
В восьмидесятых годах прошлого столетия, в этот день - нас, октябрят, пионеров и комсомольцев - учителя строили на линейке, около бюста Героя Советского Союза летчика Гастелло. Торжественная линейка, гремела речами о вере и преданности делу партии и комсомола. Мы клялись, задыхаясь от торжественности момента, и блестели новенькими октябрятскими значками и красными галстуками.
В самом конце мероприятия, за пять минут перед началом первого урока, здоровенный детина, десятиклассник, заносил в школу, самую миниатюрную девочку с пышными бантами. Она гремела колокольчиком, знаменуя начало учебного года. Десятиклассник, конечно, забудет, замылит в памяти свой назначенный путь, а девочка – не забудет никогда. Теперь ей предстояло доказывать не случайность выбора завуча. Администрация школы, путем голосования, не может ошибаться в девочке – звонке. Ей, самой школьной природой, предначертано стать отличницей.
Для пионера, да и для комсомольца, в конце концов, доказывать свою необходимость старшим товарищам, коммунистам, нужно было ежедневно. Исполнение хором, включая учителей и завхоза, песни «Взвейтесь кострами, темные ночи, мы пионеры, дети рабочих. Близится эра, светлых годов. Клич пионера: Всегда будь готов», входило в школьную программу, в обязанность каждого ученика. А вопрос: к чему должен быть готов пионер – всегда замалчивался. Поэтому, Гимн пионеров звучал тревожно, грозно, но нестройно. Школьник сомневался, а стоит ли быть готовым к тому, чего ты не ведаешь. К неизвестности, к космической пустоте, к темной ночи в степи?
Способные, талантливые дети, всегда находили своего Третьякова. Они выдвигались в первые ряды, и если, мальчик был не дурак и соблюдал пионерские законы, он мог позволить себе некоторые вольности, в связи с занимаемым положением. Например, покривляться на школьной дискотеке, под мелодии и ритмы зарубежной эстрады, или покурить «Беломор», за углом соседнего со школой дома. Девочки, старались как можно скорее снять пионерский галстук, и нацепить комсомольский значок. Вступить в комсомол. Нередка была картина, когда из комитета комсомола школы, девять человек – девочки, а один – ботан – мальчишка. Маленький, худенький, гнусненький, но – уже полнокровный комсомолец в четырнадцать лет. Решала, наравне с девицами.
Девочки взрослели гораздо раньше мальчиков. Они росли не по дням, а по часам, превращаясь в странные неуклюжие существа с косичками. Их тела, как бы уже - взрослых дам взращенные на качественных продуктах, не поспевали за мозгом. Мозг оставался в пятом классе, а тело – уже переходило в девятый. На этом диссонансе, строилось поведение одноклассниц. Порой, причудливое, неадекватное. От абсолютного покоя, до истерик и слез.
И только вечным гоям, дворовым хулиганам, ничего не было нужно, ни партия, ни комсомол. Их интересовал, только портвейн, девочки и болгарские сигареты с фильтром. Полный набор настоящего рокера. Хулиганы правили улицей, поэтому, когда пионер выходил за школьную территорию, он оставался без защиты, наедине с самим собой.
Хулиганское, организованное опытной рукой серьезных мальчиков с Лубянки, гопническое движение, наносило огромный вред государству с красным знаменем, подрывало его устои, убивало веру советского народа в высшую справедливость. Гопники, на собственном примере, показывали розовым школьникам, как нельзя, но можно. Заставляли задуматься о смысле жизни. Превращали серые будни пионерских сборищ в вечные праздники. А запретный плод – неимоверно сладок. И, глядишь, твой вчерашний приятель, пионер с большой буквы – уже скинул ненавистный красный галстук, одел кирзачи, телогрейку и кепку – и сплевывает на спор, за пять метров сквозь зубы, затягиваясь «Казбеком», и жадно выдыхая дым в лицо октябренку.
Мальчик встал на кривую дорожку не оттого, что он бездарь и безнадежный тупица, а повинуясь обстоятельствам, сберегая собственное лицо, и в прямом и в переносном смысле. Если мальчик принадлежит хулиганской стае – он автоматически перестает получать по лицу. Теперь он должен бить сам. Пионерские законы переставали действовать за воротами школы. Далее – законы пишет улица. Нередко, той же алой, пионерской кровью. Война за улицы русских городов и сел, пионерами была вдребезги проиграна.
Уличные законы мало отличались от пионерских. Они выглядели близнецами, но имели одно коренное отличие. Если в комсомоле и пионерии, право на насилие над личностью присвоила себе Коммунистическая партия, как основополагающая сила государства и двигатель прогресса, то в хулиганском движении царила анархия. Тоже право - принадлежало сильнейшему. Кто был сильнее, тот всегда оказывался прав. А еще – хитрее, изворотливее, подлее. Без этих качеств уличной братве выжить и не уронить авторитет, было невозможно.
А пионер – параллельно существовал, по сути, в тепличных условиях, ему отбили возможность мимикрировать. Он закостенел и забронзовел на линейках и собраниях. Ему надоели пионерлагеря и зарницы. Он перестал посещать кружки авиамоделирования и робототехники. Скатился на тройки. Теперь мальчик готов к перековке. Он состоялся, как глина для опытного скульптора – главаря подземной жизни района: каратиста, культуриста, вымогателя, примерного агента спецслужб. Вспомните, кто разгонял первую тусовку мажоров – фашистов в центре Москвы в 1982 году. Нет, не милиция с КГБ, а обычные лыткаринские, люберецкие парни, качки. Но, естественно, под строгим контролем карательных органов и в широких штанах. А зачем холеные спецы - провернули многоходовую, хитроумную операцию под прикрытием? Да чтобы, проходящие мимо сборища антисоветчиков, бабушки и дедушки, разнесли по всея Руси, что отморозков, с красно-черными повязками, вместо комсомольских значков, гасили не менты, а такие же парни и девчонки, ровесники, но другие. Значит, за молодежь можно быть спокойной и уверенной. Она – не подведет. Она отстоит идеалы дедов и отцов.
Я конечно, в те времена всего этого не знал, писал символические стихи, подражая Есенину и Блоку. Посещал два раза в неделю Центральный Дворец Пионеров на Воробьевых горах, играл на трубе в подготовительной группе Локтевского оркестра. Хулиганить – не хулиганил, но сигаретки покуривал, правда, не в затяг, а на публику, чтобы не отставать от коллектива. Мне есть, что вспомнить о пионерских буднях. В 1984 году, на 1 мая, День Международной Солидарности Трудящихся, я поздравлял Правительство СССР, забегая по высокой лестнице Мавзолея, с праздником. Можно сказать, попирая тоненькими пионерскими ножками, самого забальзамированного вождя, олицетворяющего нижние миры коммунизма. А Политбюро присутствовало на красном граните - еще в полном составе, но без Леонида Ильича, ушедшего от нас, намедни, в мир иной – на трибуне Мавзолея, как бы на Божьем свете. Впереди планеты всей. Выше радуги.
подписывайтесь на мой канал.
продолжение следует...