Почему люди одержимы чужими домами? От бесчисленных телешоу, которые боготворят интерьеры, до популярного увлечения посещением домов, застывших во времени, идея лучше понять кого-то через их семейную идиллию уже давно закрепилась в обществе.
По словам Сэма Любелла, автора книги « Жизнь встречает искусство: в домах самых творческих людей мира», это становится еще более очевидным в стремлении раскрыть корни художественной изобретательности, будь то позолоченные интерьеры Джанни Версаче, украшенные медузой, особняк в Майами-Бич или взрывоопасная студия Фрэнсиса Бэкона . Он описывает эти места как «Их убежища. Их святая святых. Пространства, которые полностью отражают их ценности, их желания и их дух, созданы специально для них и тех, кого они любят».
Из 250 примеров, которые он собрал, ясно, что дом наполнен физическими историями и историями отдельных жизней. В некоторых случаях владельцы давно мечтали, что эти здания станут музеями их величия, тогда как в других местах есть множество свидетельств того, что дом может быть произведением искусства сам по себе. Например, Ле Корбюзье и Эйлин Грей представляли собой образцовые примеры современной жизни с открытой планировкой, а Хавьер Сенозиан жил среди чувственных, сюрреалистических линий, которые сделали его знаменитым.
В других случаях простого скопления предметов достаточно, чтобы раскрыть личность владельца. Обитель Эми Седарис на Манхэттене настолько захламлена в то время как переосмысленный парижский дом Виктора Гюго (это объединенная дань уважения нескольким жилищам и открыт для публики) наполнен дорогой мебелью, которую он часто проектировал сам. Если верить Любеллу, каждый из этих примеров дает представление о внутренней работе художественного ума.
Однако не следует думать, что интерьер всегда является прямым отпечатком творчества владельца. Возьмем, к примеру, особняк Гилберта и Джорджа в Спиталфилдс. Работы этого дуэта могут быть полны табуированных визуальных эффектов и ругательств, но их дом - это вершина опрятного хорошего вкуса.