Ногти на моей правой руке красного цвета, а на левой — черного (с блестками). Ну как красного, до середины, остальное — девственно нагой отросший ноготь. Я из тех, кто оказался заложником шеллака. А покуда я человек осторожный, снять его самостоятельно попробовала на одной руке. Знаете, я и без того считала, что мой мастер маникюра — лучшая в Москве, но мне было суждено убедиться в этом еще раз — лишний, буквально. Гель-лак не сдался, хоть и был поврежден. Я скрыла неудачную попытку единственным, что было дома. И назвала свой маникюр флэш рояль. Нейминг нравится мне примерно в десять раз больше, чем сам маникюр.
Каждый раз, когда бармен готовит коктейль (охлаждает бокал, делает шейк-шейк, а потом щипцами расправляет лепестки фиалки, посаженной на край бокала при помощи ювелирных размеров прищепочки), я наслаждаюсь представлением и заранее немного грущу от скоротечности цикла, от сиюминутности этого искусства. Лучшие холсты художников хранятся в музеях, лучшие коктейли барменов забываются к утру. А если не забываются — обратиться к ним вновь, повторить уже невозможно. Каждый коктейль — новый коктейль.
В моем любимом баре на Чистых прудах есть «коктейль для Елены П.» — это сицилийский сауэр, в котором нет ничего от Сицилии, но который столь хорош, что покорил сердце виномана. Я до сих пор не нашла другого бара в Москве, где мне бы его приготовили. И вот привожу я туда приятельницу, заказываю фирменный коктейль, а его украшают иначе. Я срочно беру дело в свои руки, и мы наслаждаемся тем_самым терпко-кислым бархатистым вкусом. Моя гостья влюбляется в напиток. Два месяца спустя она хочет именно его, но и бар, и бармен, и мы сами — заложники ситуации с вирусом.
Эту же сиюминутность, эту временность я чувствовала каждый раз, когда мастер делала мне какой-то особенный маникюр — с кусочками золотистой фольги или бутылкой Дом Периньон на безымянном ноготке. Особенно с рисунком. Мне тоже было заранее жаль, что срок его жизни определен, и я уже записана на новый маникюр ровно через три недели. Главное, о чем все мы тоскуем прямо сейчас — вот эти сиюминутности, это временное искусство, которое делает нас, наши моменты особенными.
Друзья часто подтрунивают надо мной, мол, если в ресторане что-то пошло не так — все попали, будут разборки. Я предпочитаю называть это обратной связью и цивилизацией сервиса. Но и когда все идет хорошо — я захвалю до румянца, я передам комплименты на кухню, я добавлю на чай даже к щедрым мужским чаевым. Девяносто процентов переписки со всеми моими помощниками по красоте состоят из фотографий и восторгов: «Маша, смотри, интервью на РБК прямо с самолета в твоей укладке, и она идеальна!», «Оля, даже мальчики хвалят ноготки-черешенки! Как же мне нравится этот цвет! А вот подруга сфоткала мои ноги, гляди, это же рекламный снимок!»
Я немного завидую тем, кто что-то серьезно переосмыслит или впервые оценит масштабы кайфа от вымытой не тобой головы. Зато я уверена, что мои мастера примут меня первой. Потому что такого ценителя временного искусства, конечно, поискать. Мне останется только держать себя в руках, чтоб не броситься целовать им руки.
Статья была интересна? Напишите комментарий, поставьте лайк ⬋