Голливудом сняты сотни фильмов и сериалов, и в каждом из них обязательно есть эпизод, где зэки тягают штанги и играют в бейсбол. И все они там огромные, сытые и мускулистые.
В наших тюрьмах не так. В наших тюрьмах нет двух главных условий для физкультуры и здорового образа жизни: еды и свежего воздуха.
С казенной тюремной баланды не разговеешься. Люди, у кого есть деньги, едят свое: покупают в тюремном ларьке или им родня передачи носит. Самая популярная еда — лапша типа «Роллтон» или «Доширак». Но таких счастливцев в каждой камере — один из десяти. Большинство едят пайку и баланду. Есть ее трудно, но если умираешь от голода — можно и нужно.
Традиционно тюрьма не живет без чая, сигарет и сахара. «Чай-курить» — основное блюдо в меню арестанта. Это валюта, если у тебя есть «чай-курить», у тебя появляются друзья
Первое, что нужно передать человеку, оказавшемуся в следственной тюрьме, — максимальное разрешенное количество черного чая и сахара, и — даже если арестант не курит — нелишним будет передать ему блок сигарет с фильтром. За сигареты приобретаются дружба и уважение.
Нельзя путать следственную тюрьму (СИЗО) с изолятором временного содержания (ИВС). Там вообще не кормят, и самим задержанным не разрешено даже кипятить воду. Но зато там сейчас можно иметь телефоны и заказывать еду в сервисах. Так или иначе, человеку, попавшему в ИВС, надо сразу передавать питьевую воду (две или три бутылки 1,5 л), хлеб и какую-нибудь сухую колбасу.
ИВС — это не тюрьма. Человек, побывавший в ИВС, не считается судимым. В ИВС сидят до 15 суток — это своего рода забава, экспириенс. Человеку, имеющему полновесную судимость, не следует рассказывать, что вы «тоже сидели, в ИВС», — в лучшем случае вас поднимут на смех.
Вторая строка в меню арестанта — то, что раньше называлось «бацилла»: животные жиры. Наиболее популярные позиции — сало и сливочное масло, опять же — сухая колбаса
Всякая тюрьма — рассадник туберкулеза. Традиционно арестанты спасаются от этой болезни употреблением жиров. Они не едят: овощей, фруктов, мяса, рыбы, молока. Любая передача в тюрьму должна содержать максимальное количество чая, сахара, кофе, сала, масла, лапши быстрого приготовления, сухой колбасы (долго хранится), лука и чеснока. Фрукты и овощи передавать бесполезно — они занимают в передаче много места, а съедаются сразу. Пара яблок, два-три апельсина — достаточно для баловства. Исключение — лимоны, они обязательны.
Далее каждый арестант, получающий передачи, делится с сокамерниками. Обычно люди объединяются в семьи (или «семейки») и все продукты распределяют поровну. Умные люди скрупулезно рассчитывают рацион от «дачки» до «дачки», от ларька до ларька. Но сытым в тюрьме человек не бывает никогда.
Давать телу физическую нагрузку в условиях недоедания неправильно. Вместо пользы будет вред. Еще хуже недоедания недостаток свежего воздуха, связанный с перенаселением и плохой вентиляцией
Обычно в камере людей сидит больше, чем есть спальных мест. В камере на 8 мест может сидеть и 10, и 12, и 15 человек — это нормально.
Я два года провел в камере, где на 32 места приходилось до 150 арестантов: люди спали по очереди, в четыре смены по шесть часов, остальное время стояли, стиснутые в толпе собратьев. Шутка была: «Представь, что ты в трамвае в час пик, только посередине — стол». Это было в конце 90-х. Сейчас ситуация полегче, контингент уменьшился ровно вдвое. В 90-е по тюрьмам и колониям сидело до 1,3 млн человек, сейчас — около 650 тысяч. Это общая цифра, сюда включены и обитатели СИЗО, и осужденные зэки в колониях (зонах). В камерах СИЗО почти все курят, и курят много — чтобы заглушить голод.
Влажность абсолютная: из-за паров дыхания, из-за постиранного белья, развешанного повсюду над головами.
Опытные зэки ведут борьбу с сыростью, поскольку туберкулез — главная погибель арестанта — в сыром воздухе распространяется быстрее. У нас в камере летом никто не мылся под краном и не стирал белье: из-за влажности даже сигареты не горели как следует.
Один тюремный врач мне сказал: «Будешь качаться в камере — через месяц схватишь туберкулез. Даешь нагрузку — легкие открываются шире и поглощают больше ядовитого воздуха. Весь спорт — только на прогулке».
Прогулка — священное время, один час в день, в прогулочном дворике, там воздух свежий, и там-то и происходит весь тюремный ЗОЖ. Сорока минут достаточно для полноценной тренировки, и она ничем не отличается от таких же занятий на воле: сначала разогреться, побегать, если место есть, или быстрая ходьба от стены к стене. Старые зэки никогда не занимаются спортом в тюрьме и высмеивают других, но на прогулке ходят, проветривают легкие.
Из силовых упражнений лучшее и простейшее — отжимания от пола, я знаю примерно двадцать способов отжиманий на двух руках, на ладонях, на кулаках, на пальцах и запястьях, на одной руке. Можно еще приседания. Все обязательно должно быть в щадящем режиме, без сверхусилий: минимальная физкультура — то, что раньше называлось ОФП, общефизическая подготовка. И только на прогулке, в камере — никогда.
Если арестанту светит приговор и реальный срок, надо подождать отправки в колонию. В колониях зэк много времени проводит вне барака, на воздухе. В колониях есть и спортивные залы. А тюрьма не место для процедур, связанных с ЗОЖ. В тюрьме экстремальные условия, организм переходит в экстремальный режим — насиловать его физическими нагрузками глупо. В тюрьме люди занимаются банальным выживанием. Если богат, можно заказывать с воли деликатесы и шашлыки, можно отгородить себе угол и качать мышцы — но представьте, как будет выглядеть такой арестант, если остальные вокруг него недоедают, страдают от тесноты и мечтают о щепотке чая и куске сахара?
Бросать курить в тюрьме, по-моему, бессмысленно: во-первых, вокруг все дымят, во-вторых, в тюрьме человек и так в стрессе — зачем создавать дополнительный стресс?
Тюремный ЗОЖ — это условия содержания. Сидеть вшестером в камере на шесть мест — одна жизнь. Сидеть в той же камере вдесятером — совсем другая жизнь. Нищие сокамерники — одна жизнь. Обеспеченные сокамерники — другая жизнь.
Очень важен психологический настрой. Нужно помнить, что в тюрьме тебе всегда помогут, дадут бескорыстный совет, пошутят, подскажут. Арестанту-«первоходу» всегда все детально растолкуют: что можно, а чего нельзя. Арестантская взаимовыручка не пустой звук. Гораздо важнее физической формы — психологическое, моральное здоровье, стабильная нервная система. Не следует конфликтовать с сокамерниками — выгоднее быть вежливым и доброжелательным. Не стоит конфликтовать с надзирателями — от этого нет никакого толка. Надзиратели любят, когда «ты со мной нормально — и я с тобой нормально». А в ответ на скандал можно получить дубинкой по ребрам, и вместо здоровья будет травма или увечье.
Надзиратели, вертухаи — заклятые друзья арестантов. Большинство из них подкуплены арестантами и носят им с воли разнообразный «запрет», в лучшем случае алкоголь, в худшем — наркотики. Такие надзиратели с удовольствием побьют арестанта-скандалиста, чтобы выслужиться перед начальством. Нужно помнить: надзиратели по закону имеют право применять к арестантам физическое воздействие, то есть бить. Не провоцируйте их.
Ни в коем случае никогда нельзя играть в азартные игры: разденут до трусов, останетесь должны. «Лудоманов», «игровых», сразу вычисляют и обувают на большие суммы.
Отдельно надо сказать, что людей, сильно обеспокоенных самосохранением, здоровьем, внимательных к себе, берегущих себя, в тюрьме никто не любит. Любят тех, кто делится, кто стоит за «общее благо», а не за себя лично.
Профессиональные преступники смело заезжают на тюрьму — они знают, что их всегда поддержат друзья, оставшиеся на воле. Они знают, что им принесут передачи, где будет все необходимое.
Каждый человек, вступающий в конфликт с властью, каждый оппозиционер, каждый участник протестного митинга должен быть готов к аресту и помещению в ИВС или в СИЗО, каждый должен заранее предусмотреть поддержку с воли: друга или родственника, который загонит передачу.
Сто пятьдесят граммов сала или масла в день, несколько кусков сахара, лук и чеснок, лимон, черный чай, толстая умная книга и еще письмо или записка от любимых людей — вот минимальный набор для каждого попавшего в неволю. Остальное опционально.
